Академия Дивинат, или Светлая для Темного принца (СИ) - Милена Вин

Взгляд холодных глаз, до этого устремленный в окно, скользнул к лицу Элеоноры. Казалось, что от ужаса она забыла, как дышать, — от нее не было слышно ни звука.

— Я никогда не дарю смертным подарков. Я заключаю сделки. — Он глянул на меня, и на сей раз мне удалось сдержать дрожь, несмотря на то, что я и сама начала пропитываться тем страхом, какой исходил от эльфийки. — В свое время Элеонора так же, как и вы с Рейданом, заключила со мной сделку. Различие заключается в том, что ваш долг уже уплачен. Вы подарили мне свободу, добровольно пожертвовав жизнями. Два бесконечно влюбленных сердца, что способны открыть любые замки и двери… Благодаря вам моя темница канула в Бездну.

Слова чудились искренними, преисполненными благодарности. Я могла бы решить, что обманулась, но Ашарон неожиданно склонился в поклоне, обескураживая до такой степени, что я потеряла дар речи.

Бог поклонился мне. Достаточно глубоко, чтобы выразить свою признательность.

До этой секунды подобную картину возможно было увидеть только во сне.

— Знаешь, почему она беспокоится о тьме в твоем сердце? — вопросил он, выпрямившись и слегка размяв крылья.

— Не надо, — с губ женщины сорвался глухой шепот. — Пожалуйста, повелитель, не нужно.

Она вдруг взяла меня за руку, сжала до легкой боли в пальцах. Я не посмела упрекнуть ее в этом или освободиться от хватки: кажется, сейчас я была для нее единственной опорой. И по правде говоря, такая роль страшно пугала…

— Потому что ей самой, как Светлой, было крайне сложно совладать со тьмой, — проигнорировав просьбу, продолжил Аш. — Но чего только не сделаешь ради любви, не так ли?

Он усмехнулся, наверное, заметив, как вытянулось в удивлении мое лицо.

Так вот откуда взялось это обращение — светлая госпожа. Не принадлежащая тьме с рождения, рожденная со светом внутри, а не с Хаосом…

Она так же, как и я, обрела чужую силу в ходе ритуала. Но зачем?

— Причем здесь любовь? — спросила осторожно, боясь, что от женщины последует какая-то реакция. Однако она не шевелилась, вдыхала и выдыхала через раз, словно стараясь вспомнить, как дышать ровно и спокойно.

— А разве она не является самым огромным источником бед? — Ашарон насмешливо изогнул темную бровь. — Так или иначе это слабость многих. И маленькая светлая госпожа тоже однажды столкнулась с этой слабостью. Да, Элеонора была влюблена. И не в кого-нибудь, а в самого темного короля. Светлая эльфийка и некромант… Какой скандал во времена, когда за такие союзы безжалостно лишали жизни. Она была так опечалена невозможностью быть с любимым, что решилась просить моей помощи. Я не мог отказать такой громкой трогательной просьбе. Перед любовью даже я предстаю слабаком и трусом…

Замолкнув на миг, он одарил женщину красноречивым взглядом. Та поежилась в ответ, сильнее сжав мою ладонь.

— Я дал ей силу, о которой она мечтала. Хаос, который пожрал ее свет и подарил возможность быть рядом с возлюбленным. Вот почему, Элин, тьма не беспокоит тебя. Она передалась тебе не в чистом виде. В сыне Элеоноры, как и в ее внуке, всегда жила часть светлой энергии. Уже давно произошло смешение сил — Хаос и свет живут в гармонии в каждом из потомков бывшей светлой эльфийки.

Он замолчал, позволяя осмыслить услышанное.

Голова загудела от сотни вопросов, хоть и на многие из них уже нашлись ответы. Сердце стучало громко, заглушая мысли, но некоторые были такими яркими, что не заострить на них внимание было попросту невозможно.

Теперь я прекрасно понимала беспокойство матери короля; ее интерес о моем самочувствии и Хаосе обрел смысл. Если ей, как светломагу, было сложно привыкнуть ко тьме, то я подобной участи удачно избежала. И все потому, что Рея с рождения нельзя было назвать чистокровным Темным. Наши силы удачно дополнили друг друга, а благодарить за это, по всей видимости, нужно не только бога, но и того некроманта, союз с которым положил начало новому виду полукровок.

Правда, Ашарону благодарности было мало… Иначе он не заявился бы спустя столько лет, чтобы потребовать с должника плату.

— Я считал, что эльфы — благороднейший из видов, живущих в этом мире, — едва слышно заговорил он, цепко ловя взгляд Элеоноры. — Но один твой поступок навсегда изменил мое мнение о почти бессмертных существах. Они такие же гнилые и алчные, как и все, кто предал меня. Однако от тебя…

Мрачность внезапно спала с его лица, уступая место некой боли, которую Аш не попытался от нас спрятать. На дне серебристых глаз до сих пор жило неверие, с каким он, вероятно, столкнулся, когда эльфийка и другие маги заточили его в Нерин. Было видно по одному взгляду, полному сожаления и невыразимой печали, что он по-прежнему помнит вкус измены близких людей, помнит их коварство и жестокость.

На мгновение он показался страшно слабым и уставшим. Но лишь на мгновение. Бог быстро прогнал болезненные воспоминания, выпрямился, угрожающе расправляя крылья. Глаза его тотчас вспыхнули фиолетовым огнем, и в глубине зрачков я увидела бездонную пропасть всепоглощающего гнева.

Он ничего не забыл. И ничего не простил.

— От тебя я меньше всего ожидал предательства, — процедил сквозь зубы, шагнув в нашу сторону.

— Я поступила правильно, — заявила Элеонора, к моему удивлению, без дрожи в голосе. Отпустила мою ладонь, сделала навстречу мужчине один несмелый шаг. — Ты ослеп от жажды власти…

Предчувствуя, что божество сейчас вспылит, я дернулась к ним, желая укрыть собой эльфийку. Но не успела даже коснуться ее руки, как Ашарон расправил крыло и одним резким коротким движением отбросил меня в сторону.

— Элин!

Вскрик Элеоноры ударил в голову, затрещавшую от боли после удара об пол. Перед глазами заплясали черные точки, но я упрямо проигнорировала их, приподнявшись на локтях, пытаясь сфокусировать взгляд на крыльях, в один момент распахнувшись во всю ширь, и на женщине, которую обязана была защитить любой ценой.

Однако, вопреки моим ожиданиям, Аш не причинял ей вреда. Просто держал за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза.

— Ты понятия не имеешь, от чего я был слеп. Но зато я знаю, от чего была слепа ты. — Он наклонился к ней, ближе к лицу, из-за чего хрупкое по сравнению с ним тело напряглось еще сильнее. — Все это время ты боялась, что цена за мою помощь будет столь высока, что ты не сможешь со мной рассчитаться. Понимаю… Вот почему ты помогла Лаорону запереть меня в небесном городе. Но, как видишь, за все свои ошибки, намерения и поступки рано или