Андрей Первый. Дилогия (СИ) - Романовский Борис

Некоторое время все молчали, пока не раздался громкий голос:

– А как же права человека? – люди волной отступили, оставив в центре небольшого пространства воинственную девушку в очках. Каштановые короткие волосы, тёплый свитер и штаны, за спиной рюкзак. Лоб разделяла глубокая морщина.

– Вы тут сидите выше всех и рассматриваете нас как своё имущество, личных рабов. Поощрение и наказание? За всё надо платить? А кто будет решать, вы? Кто вы такой, чтобы распоряжаться нашими судьбами? Мы – люди! Неужели, если мы не сможем работать, выкинете нас на корм зомби? Так?

Я молча смотрел на неё, стоящую, сжимающую кулачки и тяжело дышащую. А в наушники Мэй быстро читала информацию про неё.

– Мария Терентьева, студентка четвертого курса журфака. Была спасена после очистки общежития номер пять. Её просьба по спасению семьи была отклонена, потому что родные Марии жили за городом и не выходили на связь. Используя спутники, мы пришли к выводу, что семья стала зомби.

– Маша, – я говорил, смотря ей в глаза. – Скажи, что ты предлагаешь?

Девушка опешила от такого. Она растерянно покрутила головой, а в это время Мэй продолжала рассказывать о ней.

– Когда озвучили твой приказ, требуя каждому убить зомби, она сильно сопротивлялась. Только после ультиматума, когда пригрозили оставить её одну, она взяла в руки меч.

– Я хочу, чтобы каждый имел равные права! – Мария набралась храбрости и громко заговорила. – Чтобы был выбран парламент через голосование, чтобы все ресурсы распределялись ровно, между всеми! Чтобы вы не сидели и не смотрели на нас сверху! Чтобы не создавали специально расслоение в обществе своими кругами в клане!

– Класс она получила бронзовый, – добавила Мэй. – Мусорщик  называется. Тёмная Сфера не дала ей другого выбора. Про классовый навык не говорит.

Я едва сдержался, чтобы не засмеяться, когда услышал название класса.

– Маш, посмотри туда, – я указал пальцем на голограмму. Там весь экран разделился на две части. На правой – Каменной Монстр высотой метров восемь, спокойно шагающий и наступающий на машины, а на левой – толпы зомби, бредущие по улице.

– Кто справится с этим?

– Я сейчас другое видео включу, из Юпсиса. Это Новосибирск, – сказала Мэй.

– Или вот, – я щёлкнул пальцами, и картинка сменилась. На ней было видно, как орда немёртвых крыс наседает на едва отбивающуюся группу людей. Но спустя всего тридцать секунд защита была сломлена и десятки людей потонули в потоке грызунов.

Люди зашептались, на их лицах был виден страх.

– Это Новосибирск, Маша, – я постучал пальцем протеза по подлокотнику кристаллического кресла, привлекая внимание. – Буквально два часа езды до нас. Кто будет защищать людей, когда эти милые грызуны решат полакомиться человечиной?

– Бойцы клана, – уже не так уверенно ответила Мария.

– А бойцам клана зачем это делать?

Маша молчала, пытаясь найти контраргумент.

– Потому что это их дом, – наконец выдохнула она. – Тут есть пища, кров и безопасность.

– Правильно, – я кивнул. – А как думаешь, будут бойцы клана чувствовать это место домом, если они всё это время рисковали жизнью, сражаясь против зомби и мутантов, спасли сотни жизней, и в итоге их вклад будет аннулирован? Поставь себя на их место.

Маша вскинулась, хотела что‑то сказать, но не успела, я перебил:

– Пойми, сейчас, в апокалипсис, высокоуровневые Тёмные – это элита. Но так будет не всегда. Каждый найдёт себе работу. Людей надо кормить, нужны Повара . Для новых домов нужны Строители.  Для того, чтобы мы жили в чистоте, нужны Мусорщики.

Машу затрясло, а я продолжил.

– Нужны Юристы , чтобы придумывать правила и законы, Учителя,  чтобы учить детей, и особенно, – я выделил последнее слово, – важны древнейшие профессии. Журналист, например, ты же на него училась.

Послышались робкие смешки. А Маша, поняв, что я не сказал людям о её классе, более‑менее успокоилась.

– Каждый найдёт себе дело, – повторил я. – Но сейчас не то время, Маша. Нас пока мало, и я не вижу смысла создавать парламент, он только расколет клан. Никакой демократии не будет, запомни. Если где в мире она и появится, то быстро расколется из‑за внутренних распрей и будет уничтожена. А если вдруг ты недовольна своим классом, – многозначительно посмотрел на неё, – то вполне вероятно, что при повышении уровня клана или города, появится возможность сменить его.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Люди загомонили, а глазах Маши появился проблеск надежды.

Я молчал. Не знаю, что ещё сказать. Я сперва хотел высмеять Машу перед всеми, сделать её козлом отпущения а остальных сплотить и натравить на неё. По всем правилам диктатуры. Но не смог, не хочу я ломать ей жизнь и делать изгоем. Хоть я и строю диктатуру с культом личности и прочим, и сегодняшняя речь – часть образа перед народом, но диктаторы же тоже разные бывают, так ведь?

– А кто будет писать законы и правила? – спросила Мария. Она была всё еще бледна, немного тряслась, но уже не так, как раньше.

– Если хочешь, я назначу тебя в коллегию, которая будет этим заниматься, – улыбнулся ей. – Но не волнуйся, всё будет честно, – вынул из кольца папку и махнул ею. – Среди нас много разных классов, и даже есть один Судья и два Адвоката . Я назначу вектор, а они будут заниматься этим.

Толстый мужчина в очках приосанился и гордо посмотрел на стоящих рядом людей. Не выдержав, он ткнул большим пальцем в себя и прошептал соседу:

– Я Судья.

Мария же, наоборот, вся сжалась, снова вспомнив про свой класс.

– Я… Я больше не имею возражений. Простите.

– Ты молодец, – я показал ей большой палец. – Одна вышла против всех, не побоялась. Молодец.

Мария покраснела. В это мгновение ей явно хотелось провалиться под землю, чтобы не чувствовать все эти взгляды вокруг…

*Хлоп*

Кто‑то начал хлопать. Я едва успел заметить, кто это был. Мэй. Уголки моих губ едва дрогнули.

Аплодисменты, начавшиеся с одного хлопка, быстро набирали обороты. И вот я сижу и с наслаждением принимаю овации. Или это они Маше хлопают? Блин, не понятно.

*Кья!*

Раздался громкий птичий визг. Люди сразу стихли и уже совсем без страха, даже с некоторым предвкушением посмотрели в небо в поисках птиц.

– Андрей, это воробьи. Саша и Хесус справятся с ними, тебе нужно ускоряться.

– Раз больше нет претензий, давайте начнём, – положил папку на колени и открыл её. В это же время на крыше здания раздались глухие выстрелы и вторящие им предсмертные визги воробьёв.

– Как я уже сказал, клан будет разделён на Ядро и три круга. Пока что назначение связано только с вашими навыками, но в будущем оцениваться будут и ваши таланты, польза городу. Анна Лазарева, подойди.

Аня вздохнула и поднялась по лестнице ко мне, встала рядом. Так, волнительный момент. Главное не сплоховать сейчас.

– Я назначаю тебя Министром города по гражданским делам. Как член Ядра, ты получаешь от меня индивидуальное тату, дарующее тебе навыки: Ментальная защита  первого уровня и Предчувствие опасности  второго уровня. А также возможность увеличить три характеристики на шесть единиц.

Люди загомонили. На воробьёв уже никто не отвлекался, все внимательно слушали меня. Многие не верили в слухи, которые ходили по лагерю. Но теперь они лично в этом убедились – глава клана может даровать навыки и очки характеристик.

Я на миг прикрыл глаза, активируя навык. Достал из кольца эскиз, который Аня заранее дала мне. Я всех предупредил ночью, чтобы придумали тату и выбрали видимую часть тела, на которую хотят его нанести. И желательно, чтобы эскиз был связан с их классом или должностью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Аня протянула тыльную сторону ладони, я прикоснулся пальцем, и от него начал расходиться сложный рисунок, состоящий из всяких кружков, стрелочек и палочек. Выбрала, блин, геометрическую хрень какую‑то.

Аня поморщилась. Всё‑таки это довольно болезненный процесс. Когда рисунок завершился, она чуть помедлила, раскладывая в голове полученную информацию, кивнула мне и спустилась вниз.