Тайна гибели генерала Лизюкова - Игорь Сдвижков

Однако вернёмся к книге А. Курьянова. Несмотря на ряд её достоинств, общая цель книги — показать, что в Лебяжьем были действительно найдены останки Лизюкова, необратимо губит её, ибо делает лживой. Стремление её автора во что бы то ни стало доказать, что захоронение в Лебяжьем действительно было захоронением Лизюкова, вынуждает его откровенно манипулировать с имеющимися материалами и обелять ложь.

Чтобы не быть голословными, разберём версию А. Курьянова о последнем пути генерала и посмотрим, насколько она соответствует фактам.

Итак, перед автором «Поисков» стояла настоящая сверхзадача: показать, как генерал Лизюков, выйдя из Большой Верейки с целью двигаться на Медвежье, прошёл по дуге совсем в другую сторону и в конечном итоге оказался в захоронении в Лебяжьем. Для того чтобы как-то правдоподобно объяснить это своим читателям, А. Курьянов «построил» своеобразные исторические мостки, которые опираются на три главных опоры-«источника», а именно:

1. Мемуары Ивановского.

2. Мемуары Катукова.

3. Пересказы отсутствующего письма Нечаева.

Сразу отметим, что среди главных исторических источников Александра Витальевича нет НИ ОДНОГО документа, хотя документы по этой проблеме существуют! (Приведённая им самим докладная записка противоречит его версии, но он этого «не замечает»…)

Теперь рассмотрим поподробнее эти опоры и проследуем по предложенной А. Курьяновым дуге от Большой Верейки к Лебяжьему. Итак, Александр Витальевич начинает с того, что вопреки всем имеющимся документам перед боем «рассаживает» Лизюкова и Ассорова по разным танкам. Для обоснования этого своего заявления он использует исключительно мемуары Е. Ф. Ивановского. Причём важность этой книги для А. Курьянова очевидна: этот «источник» позволяет ему представить обнаружение трупа Ассорова на подбитом КВ, равно как и обнаружение вещевой книжки Лизюкова поблизости, как факты, не имеющие никакого отношения к гибели и поискам погибшего командира 2 ТК.

Стоит отметить, что в своей книге А. Курьянов прямо противоречит своей же собственной версии 2009 года. В статье об обнаружении останков Лизюкова («Воронежский курьер», 28.2.2009 г.), написанной, несомненно, после интервью с руководством ПО «Дон», было прямо сказано, что А. Курьянов и М. Сегодин, «сверяя результат с архивными данными», пришли к выводу о том, что Лизюков и Ассоров были в ОДНОМ танке. Более того, явно с подачи главных героев публикации, чьё авторитетное мнение и было отражено в газете, в тексте появилась глубокомысленная фраза о том, что севший в танк вслед за Лизюковым комиссар Ассоров «пристально следил за всеми действиями „полуопального“ генерала и, вероятно, „остался соседом Лизюкова до гроба“»![311]

Вот так вот! Сначала на основании архивных данных А. Курьянов «не разлучал» Лизюкова с Ассоровым «до гроба», но затем тот же самый А. Курьянов «рассадил» их по разным танкам на основании мемуаров! И какому ж А. Курьянову верить? Начальнику архивного отдела ПО «Дон» или же автору книги «В поисках легендарного командарма»? Удивительно, как легко и непринужденно меняет он свою версию, причём не в деталях даже, а в главном! Раз — и поменял одно объяснение на совершенно противоположное! Ну прямо как в истории с легендарным письмом-обоснованием: сначала его автором был один водитель, затем — совсем другой! Диалектика! Отказываемся от того, что стало невыгодным, и пишем то, что сейчас выгодно! Для оправдания НУЖНОГО результата… Интересно отметить, что А. Курьянов отнюдь не является изобретателем версии с разными танками и якобы не имеющей никакого отношения к Лизюкову вещевой книжкой. До него эту версию уже «продвигал» на страницах местной газеты один мой давний оппонент, о котором сам же А. Курьянов в своё время был, мягко говоря, совсем невысокого мнения и заявлял, что как историк тот ему «не интересен»!

В пору триумфа лживого «письма водителя» этот любитель писать статьи на военно-историческую тему, словно очевидец, живописал на встрече с юной общественностью смелую «операцию» по вызволению тела погибшего генерала. Гордо называя себя «военным историком», он, не стесняясь, заявлял, что никогда не работал в ЦАМО и даже не собирается этого делать. (Ему довольно и мемуаров. По ним он и пишет свои статьи!)

Так вот, проникновенно рассказывая, как личный водитель Лизюкова прыгнул в «виллис», захватил с собой автоматчиков и помчался на поиски тела командира, этот, с позволения сказать, «историк» вряд ли предполагал тогда, что авторы «письма личного водителя» скоро прилюдно посадят его в лужу, ибо на резком повороте своей «генеральной линии» вынуждены будут с конфузом отказаться от липового письма!

Однако времена изменились. Одно письмо громко лопнуло, с полки достали пересказы второго. Но и с ним проблемы: документы мешают, окаянные! Особенно расследование Сухоручкина да докладная Давиденко. И чтобы хоть как-то смягчить неразрешимое противоречие своей версии с документами и, так сказать, выбрать меньшее зло из всех, пришлось автору книги вспомнить о давней версии «неинтересного ему» любителя!

Об анализе отрывка из мемуаров Ивановского и его исторической несостоятельности я уже подробно писал в первой части книги. Существующие документальные источники однозначно опровергают его трактовку событий. А. Курьянов хорошо знает это, а один из этих источников он любезно приводит сам![312]

Но почему ж он не замечает, что именно написано в этом источнике? Отчего ж читает невнимательно? В приведённой им докладной записке чёрным по белому написано, что Лизюков и Ассоров выехали вперёд «на танкЕ». Что ещё непонятного? Окончание «Е» в слове «танке» ясно говорит, что танк был 1 (один)!

Берём другой первоисточник — материалы расследования Сухоручкина. Читаем: «В Большой Верейке из своего танка „КВ“ он отдал приказание командиру 27 тбр быстрее выдвигать бригаду и сказал, что сам с комиссаром на танке „КВ“ пойдёт за ними. Танк командира корпуса никто не сопровождал…»[313]

Какие тут могут быть неясности? «…сам с комиссаром на ТАНКЕ КВ (то есть одном танке!!!)»; «…Танк командира корпуса никто не сопровождал…» (и снова танк только один!!!). Поразительно, но приходится говорить о странном восприятии А. Курьяновым очевидных и общеизвестных языковых норм! У Александра Витальевича что, плохо с родным языком? Так сказать, «я русский не понимай, падежей не знай, чисел не разбирай?!» Как будто нет. И падежи он знает, и числа хорошо разбирает! Отчего же тогда он «наводит тень на плетень» и упрямо делает из одного танка два, несмотря на абсолютно четкие формулировки в документах?! Если б на самом деле было два танка, неужели б Сухоручкин не вспомнил правильный падеж и число, чтобы написать, к примеру, так: «сам с комиссаром на танках КВ пойдут за ними» или «ТанкИ командира и комиссара корпуса никто не сопровождал»? Нет, полковник Сухоручкин употребил именно единственное число и соответствующее падежное окончание! И уж совсем не оставляет никаких двусмысленностей и возможностей задним числом отправить за Лизюковым второй мифический танк последняя фраза-цитата. Я полагаю, А. Курьянов не будет спорить по поводу того, что под категорию «никто не сопровождал» гарантированно подходят и мифические автоматчики, которых отправляли с Лизюковым сподвижники А. Курьянова (а потом «нашли» в одной могиле с генералом!), и радист, якобы сопровождавший его «на автомобиле», и тем более второй КВ!

Пора наконец посмотреть правде в глаза и честно сказать, что никакого второго танка в сопровождении Лизюкова не было! Он и Ассоров выехали в то утро в ОДНОМ танке. Это документально подтверждённый факт, опровергающий и выбранный А. Курьяновым фрагмент из мемуаров, и его собственное изложение дальнейшего хода событий[314].

В свой последний бой и Лизюков, и Ассоров отправились ВМЕСТЕ на ОДНОМ танке КВ. Таким образом, версия о том, что они якобы пошли в бой на двух разных танках, является НЕСОСТОЯТЕЛЬНОЙ. Следовательно, дальнейшее изложение событий в версии А. Курьянова уже нельзя считать истинным, поскольку оно строится на ложной основе.

И тем не менее продолжим внимательно анализировать объяснения Александра Витальевича и терпеливо проследуем по предлагаемому им последнему пути Лизюкова. Итак, А. Курьянов пишет: «К тому времени (К какому времени? К утру, или к полудню, или, может, уже к вечеру? Мой оппонент никак не поясняет этого важного момента, думайте, что хотите! — И. С.) они (Лизюков и Ассоров. — И. С.) вышли к развилке трёх дорогу южной опушки большой рощи. Дорога на Медвежье была под огнём артиллерии противника»[315].

Стоп. Остановимся. На каком основании А. Курьянов делает это заявление? Никакой ссылки на источник он не даёт… Может, он так думает? Тогда пусть так и скажет. Он точно знает об этом? Тогда почему не даёт сноску?!