Мезозой (СИ) - Дмитрий Медведев

Все закончилось. Боль исчезла. Минула секунда, за ней другая. Кирилл уже начал сомневаться, а была ли боль вообще, или это какая-то галлюцинация, игры психики, не успевающей в сжатые сроки приспособиться к новому месту. Наконец, виной всему могло быть магнитное поле или еще что-то, отличающееся от земных условий. Так или иначе, Кирилл не спятил, голова и вправду болела, а потом перестала. Он осторожно отнял руки, опустил их. Нет, ничего не изменилось. Боль определенно отступила и не спешила возвращаться.

— Я вызываю врачей, — решительно заявила Лаура и даже разблокировала экран КПК, но Кирилл жестом остановил ее.

— Нет, не надо. Я сейчас сам до медпункта дойду. Мне очень нужно на улицу, простите, ребята, что так вышло…

— Да за что ты извиняешься? — с досадой всплеснула руками Марья, огорченная таким поворотом. На лице ее проступило неподдельное сочувствие.

— Я провожу тебя, — вызвался Сеня, но Кирилл и от него отмахнулся.

— Слушайте, все нормально. Я сам. Мне просто нужно на улицу, и все. Выйду, продышусь и отправлюсь спать, а завтра буду, как новенький.

Не обращая внимания на посыпавшиеся возражения, Кирилл нарочито ловко вскочил на ноги и, пока в затылке вновь не начали сверлить дыру, пулей вылетел в коридор. Спустя полминуты он уже торопливым шагом направлялся в медицинский корпус, пытаясь понять, что за аномалии происходят с ним. Происходят все чаще.

Он видел много фантастических фильмов и никогда не понимал, почему герои, заметив у себя какие-то необыкновенные симптомы, не бегут сломя голову в больницу, а ждут до последнего, сомневаясь в реальности происходящего или ища ответы у каких-нибудь сельских колдунов. Судьбу этих идиотов Кирилл повторять не собирался. Конечно, он знал, что в его организме не сидит инопланетный зверь или какой-нибудь гном-вампир, но откладывать такое в долгий ящик казалось просто немыслимым. Тем более что завтра его ждет серьезная и опасная работа. Он должен быть в превосходной форме и доверять не только своему телу, но и уму.

Только бы не облажаться! Только бы не подвести Расима в самый, черт его дери, первый день на новой работе! Хуже ничего не может быть. У Кирилла аж зубы заскрипели от досады. Нет, нет, нет. Он этого не допустит.

Кирилл нетвердо ступал по обозначенной мягким светом фонарей дороге, и впереди уже виднелись огоньки окон медцентра. На душе чуть полегчало. По крайней мере, он достиг цели и не помрет посреди безлюдной тропы, где его обнаружат в лучшем случае ночью или утром — сейчас-то все празднуют пятницу.

«Вспоминай».

Из груди вырвался хриплый испуганный полукрик-полустон, на ладонях и лбу мгновенно выступил пот, а сердце разогналось так сильно, что ребра под его натиском чуть не трещали. Стало сложно дышать, по груди расползлась боль, перекинулась на спину, под лопаткой…

Кирилл расставил руки и ноги и начал медленно крутиться вокруг своей оси, вглядываясь в кромешную тьму безумными глазами и выискивая источник звука. Освещенный пятачок никоим образом не содержал в себе ответа на вопрос о том, кто же, черт подери, сказал это.

«Кирилл, можно вспоминать».

Ноги снова расплавились, утратили твердость, и Кирилл упал на задницу, больно ушибив копчик. Голос шел не снаружи. Он звучал внутри. Только этого не хватало. Крыша поехала, чердак протек, шарики окончательно заехали за ролики…

Вдавив ногти в ладони до боли, Кирилл встал и побежал. Больше всего он боялся, что опоздает, что голоса вновь зазвучат в голове, и никто ему не поможет, но Кирилл успел.

Он обрушился на стеклянную дверь, как цунами на японский берег, и пару мгновений безуспешно пытался прорваться внутрь, пока не догадался, что дверь открывается наружу. Мысленно костеря всех и вся, в особенности себя, Кирилл, наконец, оказался в небольшой приемной. Сидевшая за стойкой секретарша заметила его, еще пока он воевал с дверью, как заметила Кирилла и знакомая медсестра, пришедшая в приемную поболтать с подругой. Красноречивая гримаса на их лицах демонстрировала крайнюю степень удивления.

— Здравствуйте, — произнес запыхавшийся Кирилл. И когда это дыхание успело сбиться, а губы пересохнуть, словно он прополз на пузе всю Сахару или Гоби, не сделав и глотка воды?

— Что-то случилось? — нахмурилась медсестра. По тону голоса было ясно, что ей руководил исключительно профессиональный интерес, от игривости и кокетства не осталось и следа. Кирилл с облегчением выдохнул.

— Да, случилось. Случилось что-то нехорошее.

64

— Хм, странно… Сканирование ничего не выявило, — девушка поджала губы, рядом с ней в растерянности мялся молодой фельдшер, как раз и проводивший тестирование.

Кирилл, конечно, не стал им говорить о внутренних голосах, он лишь поведал о странной боли в затылке, которая то сводит с ума, то куда-то пропадает. Сейчас, спустя пятнадцать минут после прихода в лазарет, недавняя паника уже казалась ему смешной. Ну куда, куда он так несся? Ничего страшного не случилось, только сам переполошился и окружающих встревожил.

— Нет, Кирилл, с головой у тебя порядок. Можем провести тебе комплексное обследование, но сегодня уже не выйдет — разве что завтра, моя «карета» сейчас на выезде, а стационарный аппарат занят…

— На выезде? Кто-то упился в Подкове? — попытался сострить Кирилл.

— В Подкове? Нет, — девушка устало улыбнулась. — Иногда, когда охранники совершают дальние выезды, им требуется сопровождение медработников. Динозавры часто нападают, да и ночных насекомых за воротами полно, я уж молчу о том, что можно просто подвернуть ногу…

— Интересно, — Кирилл и вправду заинтриговался, даже про голову забыл. — А зачем бойцы так далеко забираются? Да еще и среди ночи?

— Выполняют какие-то указания руководства, — пожала плечами медсестра. — Наверное, ищут подходящие места для новых объектов или ресурсы какие. Мне, увы, не докладывают.

Кирилл кивнул. Поняв, что настоящей помощи здесь не получить, он решил возвращаться в жилой корпус — пора и на боковую.

— Кирилл, — промолвила девушка, увидев, что пациент засобирался. Ей было неспокойно, ведь помочь не удалось. — Сейчас точно ничего не болит?

— Точно. Разве что нос, если дотронуться, — усмехнулся он.

— Неблагодарный, — сощурилась девушка. — Пойдем, провожу тебя, а то снова нападешь на дверь.

Кирилл, смутившись, пробурчал что-то невнятное. Да уж, надо же было так опростоволоситься. Впредь будет знать, что нельзя поддаваться эмоциям, раз уж даже надпись «на себя» становится невидимой.

Когда они вышли на улицу, Кирилл попытался объясниться, чтобы как-то сгладить неприятное послевкусие.