Израненное сердце - Софи Ларк

аккуратно застелена, углы туго стянуты, одеяло подоткнуто со всех сторон, как это водится в армии. Я бы узнал эту технику где угодно – шесть дюймов между верхним краем одеяла и простыней, четыре дюйма сложенной ткани, четыре дюйма от подушки до сгиба.

В доме подметено, а рядом с раковиной сушатся единственная тарелка, кружка и вилка.

Здесь нет ни телека, ни музыкального проигрывателя – только старый шкаф у стены с парочкой заплесневелых книг и видавшим виды плюшевым мишкой на верхней полке.

Ничего из этого меня не интересует. Мое внимание сразу же привлекают аккуратные стопки бумаг рядом с кроватью. Папки и газетные вырезки лежат на перевернутом ящике. Я беру их и просматриваю одну за другой.

Чикагская библиотека приветствует Имоджен Гриффин в качестве нового члена правления…

Фергус и Имоджен Гриффин рады объявить о помолвке своего старшего сына Кэллэма с Аидой Галло, дочерью Энзо и покойной Джанны Галло…

Кэллам Гриффин избран олдерменом 43-го округа…

Телохранитель олдермена убит на кладбище…

Данте Галло арестован за убийство Уолтона Миллера…

Джек Дюпон, сын Горация и Елены Дюпон, был похоронен на кладбище Роузхилл в…

Стрельба в театре «Харрис»…

Компания «Галло Констракшн» объявляет о масштабном проекте реконструкции Саут-Шора…

Сталелитейный завод «Олд Саут Воркс» переоборудован под коммерческую и жилую недвижимость…

В Грант-парке состоится митинг против торговли людьми, организованный «Фондом свободы». Среди докладчиков будут…

Я просматриваю заголовки, вырезанные статьи и распечатанные скриншоты социальных сетей. Они складываются в события из жизни Гриффинов и Галло длинной почти в два года. Чего-то не хватает – например, Кристиан явно не в курсе о нашей связи с ограблением «Альянс-банка», о котором писали в газетах, но весьма скупо. Владелец банка позаботился о том, чтобы скрыть наиболее интересные детали налета. И, разумеется, газетчики не знали, кем были грабители.

В вырезках упоминается гибель главы «Братвы» Коли Кристоффа на балете, но нет ни слова о похищении Нессы Гриффин, которое этому предшествовало. Гриффины никогда не делали эту информацию достоянием общественности. Они всегда знали, что должны сами вернуть свою дочь.

Уверен, что Кристиан знает больше, чем тут написано. В качестве доказательства я нахожу последний листок, на котором значатся имена:

Миколай Вильк

Марцель Янковский

Анджей Возняк

Коля Кристофф (глава русских)

Илья Яхонтов

Кэллам Гриффин

Данте Галло

Неро Галло

Все, кто присутствовал на кладбище в вечер гибели Джека.

Я не знаю, откуда у Кристиана эта информация, так что не в курсе, знает ли он, кто на самом деле убил Джека. Это Марцель Янковский перерезал ему глотку по приказу Миколая. Но если никто из этого списка не общался с Дюпоном, то он вряд ли знает, кто именно стоит за смертельным ударом – польская мафия, «Братва», я или мой брат. Полагаю, он понимает, что Кэллам не стал бы этого делать, но, очевидно, Кристиан винит и его тоже.

Я так поглощен бумагами, что почти забыл, что нахожусь в доме Дюпона и тот в любой момент может вернуться. Я чуть не подскакиваю до потолка, когда дверь резко открывается.

– Это всего лишь я, – нетерпеливо говорит Себ, встряхивая челкой, чтобы убрать волосы с глаз. – Какого хрена ты тут делаешь?

– Что ты тут делаешь?

– Подогнал машину, чтобы тебе не пришлось идти пешком.

– О, – отвечаю я, – спасибо.

– Что это? – спрашивает брат, кивая на стопку бумаг.

– Подборка сталкера, – говорю я. – Дюпон нарыл на нас материал.

– Вот как? – спрашивает Себ. – У него там есть про мою игру против команды «Дьюк»[57], когда я набрал сорок два очка?

– Нет, – качаю я головой. – Про тебя тут вообще нет.

– Ну, тогда это херня, а не подборка, – хмурится брат.

Я знаю, что он шутит, но лишь отчасти.

– Разве он не должен был прикрепить это все на стену и соединить красной веревочкой? – говорит Себ.

– Не, этот – аккуратист, – отвечаю я, снова складывая бумаги вместе, чтобы положить их туда, откуда взял.

– И не говори, – соглашается Себ, окидывая взглядом аккуратно заправленную кровать. – Ничего лишнего, кроме старого мишки.

Он подходит к полке, чтобы снять игрушку.

– Ничего не трогай! – рявкаю я.

Слишком поздно – Себ уже снял его со шкафа. Большинство людей не смогли бы дотянуться туда без стремянки, но брату даже не пришлось вставать на цыпочки.

– Он тяжелый, – нахмурившись, замечает Себ. – Данте… мне кажется, там что-то есть.

Я понял это еще до того, как он успел что-то сказать.

Это видеоняня.

Себ направляет мишку на меня. Из-под левого стеклянного глаза мигает красная лампочка.

Камера работает. Кто-то следит за нами прямо сейчас.

– Положи его на место, – тихо говорю я.

– Он уже нас увидел…

– Ш-ш-ш!

Я слышу тихое, почти беззвучное шипение. Звук аэрозоля, выделяющегося при смешивании химических компонентов.

– БЕГИ! – кричу я Себу.

Мы мчимся к двери, одновременно достигая потрескавшегося косяка. Я толкаю брата вперед. Как только мои руки касаются его спины, сила, подобная удару грома, обрушивается на меня сзади. Меня выбрасывает из дома. Как бревно, подхваченное паводком, я врезаюсь в Себа, и мы оба взлетаем на воздух. Мы падаем в сухую траву, а хижина позади нас превращается в бушующий огненный шар.

– ЧЕРТ! – Себ кривится от боли, хватаясь за ногу. Он приземлился прямо на больное колено.

– Ты в порядке? – переворачиваясь на спину, спрашиваю я.

Он рычит что-то в ответ, но я не слышу, потому что в ушах стоит звон. Я оглохну к сорока, если буду продолжать в том же духе.

– Что? – кричу я.

– Я спрашиваю, ты в порядке? – вопит в ответ Себ, глядя на меня широко распахнутыми глазами.

Я осматриваю себя. Из моего правого бицепса торчит обломок дерева размером с карандаш. Когда я двигаюсь, то чувствую, как все больше кусков дерева и металла впиваются мне в спину.

– Твою мать.

Я хватаю Себа и кладу его руку себе на плечо, помогая подняться.

– Я в порядке, – протестует брат, но я чувствую, как он опирается на здоровую ногу.

– Давай-ка выбираться отсюда. Уверен, что эта матерая старушонка уже звонит копам.

Мы с Себом ковыляем обратно к внедорожнику. Я искренне рад, что он подъехал на нем сюда, потому что в данный момент ни один из нас не способен пробежать весь обратный путь через угодья. К тому же, если бы Себ не вошел и не взял того медведя, я бы не заметил камеру и не услышал бы, как сработала бомба. Я бы понял это, только когда все вокруг взорвалось у