Сойкина Ворона (СИ) - Галина Валентиновна Чередий

— Прямо сейчас быть я хочу голой вместе с тобой в своей комнате. Я очень-очень соскучилась.

— Понял, не дурак, — выдохнул, оскалившись в дурацкой, наверняка, лыбе, чувствуя как все тело буквально зазвенело от бешеного возбуждения, что взвилось до предела за один удар сердца.

Я ее подхватил на руки и рванул куда сказано.

— Любому, кто к нам сунется до утра — смертная казнь! — рявкнул, проносясь мимо кухни.

Спустя две недели

— Пошел вон, мерзавец! Да как ты посмел вообще сюда прийти и имя этой твари упомянуть!

— Эту, как вы изволили выразиться тварь, зовут Евгения, и она ваша дочь…

— Нет! Вон! Прокляну!

— … которая уже столько лет тяжело страдает…

— И пусть! Пусть каждый день в пламени адовом горит! И ты пошел вон! Или я милицию сейчас вызову!

— Юноша, оставьте нас с женой в покое! Вы же видите, что причиняете нам, особенно моей жене, боль! Не вынуждайте нас…

Четыре дня я проводил по несколько часов во дворе родителей моей Вороновой. Ненавязчиво беседы заводил с соседями и выискивал возможность поговорить с ее предками. Ясное дело, что только я заикнись на их пороге о Женьке и дверь квартиры передо мной бы захлопнули, так что я решил их перехватить по пути куда-нибудь, чтобы иметь хоть небольшой зазор по времени донести свою позицию. Надеялся на пару минут хотя бы адекватного диалога, но едва заслышав о Женьке, ее приемная мать впала в неистовство прямо-таки.

— А о ее боли вы никогда не задумывались?! — повысил я уже голос, понимая, что слушать меня не хотят, но это не значит, что я не скажу все, что считаю нужным. — Или только со своей носитесь столько лет? Вы были взрослыми людьми, что взяли ребенка, и должны были дать ему любовь! А вместо этого она получала исключительно ваше равнодушие, а все что было дальше — его последствия.

Я не собирался быть жестким, ведь все же они люди пережившие страшную потерю. Но здесь и сейчас я чтобы моя любимая стала счастливее, и если ради этого нужно не миндальничать, а озвучить болезненную правду в лицо — я это сделаю.

— Убирайся! Пошел вон! — лицо женщины превратилось в маску сплошной лютой ненависти, вряд ли через такую что-то пробьется, но я не остановился.

— Я сочувствую вашей потере, но сейчас, время спустя, хоть попробуйте задуматься о своем поведении и поступках, что привели к ужасному результату.

— Да как вы смеете, юноша! Хотите еще нас и обвинить в том, что сделала Женя? — огрызался отец, пытаясь торопливо увести от меня жену, явно готовую в морду мне вцепиться.

— Что конкретно она сделала, а? Поддалась на приставашки парня, которого вы для другой дочери подобрали? А вместо того, чтобы адекватно все это решить, вы соизволили ей как собаке цыкнуть — «фу, это не тебе, пошла в свой угол как всегда»! Вам удобнее всю вину на нее перевесить, а себя считать безгрешными жертвами? Тамара Леонидовна, вы ведь видели, что происходит, видели, но вас волновало только то, чтобы ваша родная дочь получила все, что хотела, а на чувства Евгении вам было плевать с самого начала. В том, что случилось, вашей вины не меньше, а как раз гораздо больше, чем Жен…

— Сволочь! — женщина вырвалась и таки кинулась мне в лицо, но я поймал и зафиксировал ее запястья, так что получил только несколько пинков по голеням пока муж не оттащил ее. — Да будь ты проклят, и она пусть горит!

— Мне жаль вас. Неужели вы не понимаете, что, отказываясь осознать степень своей вины, вы продлеваете и свои страдания, и Евгении? Она любит вас и тоскует, после всего, после того, как вы ее годами игнорировали, в ней столько любви к вам, что вы не сможете себе даже представить! Но знаете, что? Я пришел сюда, потому что тоже люблю ее и хотел исправить хоть что-то между нами. Но теперь смотрю и вижу — вы не заслуживаете моей Жени. Никогда не заслуживали. Проклинайте сколько хотите, но я скажу, что вижу перед собой: эгоистичную, злопамятную и жестокосердную женщину, которую даже потеря не научила видеть свои ошибки, и безвольного мужика подкаблучника, который не попытался даже привести в ум свою женщину.

— Пошел к черту, гаденыш! Никогда я ее не прощу!

— Вы себя бы простили сначала, Тамара Леонидовна, но для этого ведь признать нужно свою вину, а это, походу, не вариант. Думал, вам нужна хоть одна дочь, но вам ненависть все еще дороже правды. Прощайте.

Прости, Жень, хотел я найти помощь, чтобы рану в твоей душе быстрее зарастить, но придется мне своими силами обходиться. Растопыриться эдак, чтобы одним собой все и заполнить. Ничего, справлюсь как-нибудь. Вдвоем с тобой справимся.

— Молодой человек! — окликнул меня смутно знакомый голос на входе во двор. — Эй, постойте! Это же вы живете в четвертой квартире?

Обернувшись, я увидел того самого здоровяка-костюма, что как раз широко шагал в мою сторону от дорогой тачки. Изготовился к конфликту, но он сходу протянул мне руку для пожатия.

— Я — Егор Ветров и хотел бы извиниться за ту ситуацию, в которую вы были втянуты по моей вине по сути.

— Михаил Сойкин. По вашей?

— Ну, не перекладывать же вину за отсутствие собственного контроля над событиями на плечи исполнителя, тем более женщины, — пожал он мощными плечами. — Я не решился подниматься в квартиру, все же на вашу девушку и ее подругу произвел то еще впечатление. Извинитесь перед ними за меня, если можно. Секунду!

Он торопливо вернулся к машине и достал с заднего сиденья две здоровенных корзины с розами. Протянул мне ту, что была с белыми:

— Это для Евгении, а это… — поднял он вторую с интенсивно красными, — Для ее подруги.

— Хм… — ухмыльнулся я понимающе. — К сожалению, Валентина уже давно съехала от нас. Так что, ей никак не передам.

— А она так редко у вас бывает? — нахмурился Ветров.

— С какой целью-то интересуетесь?

— С весьма очевидно, думаю. Девушка мне очень понравилась. Могу я вас попросить помочь с ней связаться?

— Допустим, я в любом случае сначала бы это у Вали узнал. Но на данный момент даже это невозможно. Весь ближайший месяц она будет у матери в селе, а туда еще блага цивилизации в виде сотовой связи не добрались. Так что, увы.

— Надо же… — Егор так нахмурился, будто у него в голове не укладывалось, что может кто-то жить в подобной глуши. — А название данного населенного пункта является секретной