Падение - Илья Соломенный

Меня не нужно было упрашивать дважды — последние несколько часов я только и делал, что мечтал о том, как разомну затёкшие ноги.

Покинув тайный отсек, я достал оттуда свой рюкзак и вслед за стариком поднялся на палубу. С наслаждением потянувшись, бросил взгляд на город за спиной.

— Спасибо, Шен-лаорен, — я протянул владельцу лодки небольшой кредитный чип. Один из трёх, что у меня остались, — На нём остаток суммы.

Он покивал, достал из кармана небольшой планшет и просканировал чип. Улыбнувшись, кивнул ещё раз и выкинул вытянутую пластинку с простым дисплеем в воду за бортом. Всё, теперь это обычная пустышка — деньги ушли на счёт старика.

— Как мне лучше выйти из доков? — уточнил я, закидывая рюкзак на плечо.

— Как ляжет путь, — загадочно ответил «зайтчи», махнув рукой, — Иди. Мы тебя не видели, ты нас тоже. Чжу хаоин (счастливого пути: китайск.).

Пекин оказался именно таким, каким я его представлял, и таким, каким его описывали все, кого удалось встретить на этом долгом пути, близившемуся к завершению.

Первое (и вряд ли этим кого удивишь), что бросалось в глаза — количество людей вокруг. Несмотря на то, что к настоящему моменту население китайских территорий составляло всего миллиард двести миллионов человек (пандемия 2026–2036 годов выкосила почти двадцать процентов населения планеты), в южной столице Евразийского союза обитало более ста тридцати миллионов из этого числа.

До этого момента мне не приходилось бывать в подобных городах, и в первые мгновения после высадки в доках я пережил довольно сильные эмоции.

Куда ни глянь — везде находились люди.

Их было так много, что все они сливались в одну массу, словно подчиняющуюся каким-то неведомым законам броуновского движения. Лишь гораздо позже я узнал, что такая плотность населения характерна лишь для окраин и жилых районов (да и то — не всех), но сейчас оказался на самом деле поражён количеством людей, окружавших меня.

Их было чертовски много.

В подобном столпотворении оставаться незамеченным было проще простого. Невозможно разом следить за таким количеством людей в режиме он-лайн. И хотя я видел полицейских и дронов среди спешащих по своим делам работяг, бродяг, торговцев, лавочников, служащих и ещё чёрт знает кого — совершенно не переживал, что они заметят человека с липовыми документами и остановят его. Просто вовремя сворачивал, прокладывая себе путь локтями, и старался лишний раз не светиться.

Конечно, если меня загребут для тотальной проверки, отвертеться не удастся. При таком раскладе копы легко обнаружат, что я пользуюсь липовой «заглушкой» нейрочипа. Меня отправят в камеру ближайшего полицейского участка, где может всплыть не совсем нужная информация. Полагаю, будет достаточно обычного сканирования сетчатки и её сверки с базой одной из корпораций — ведь иначе установить мою личность не получится, со сведёнными-то отпечатками пальцев.

Правда, скорее всего, не обнаружив совпадений с базами данных Пекина и других городов Поднебесной, меня просто задержат на какое-то время, а потом депортируют за пределы гигаполиса. Что тоже неприятно, конечно же. Не смертельно — но терять бдительность всё же не стоило.

Правда, я уже и забыл, когда в последний раз чувствовал себя расслабленно.

Когда-нибудь я обязательно осмыслю всю произошедшее за последние месяцы, но сейчас… Сейчас следовало оставаться собранным, ведь до цели оставалось всего ничего. Главное — оставаться тихим, незаметным и аккуратным. Тогда всё обязательно получится. Лишь бы не наткнуться на того, кого заинтересует один из миллионов иностранцев с фальшивым ID.

Что касается личных данных и интерфейса, без которого социальное взаимодействие было практически невозможным, то с ними мне довольно сильно повезло.

Та «заглушка», о которой я упоминал, являлась самопальной и совершенно незаконной поделкой. Грубые строчки кода могли провести людей лишь в глухой провинции или где-нибудь в Пустошах. Нестабильный, плавающий ID-номер при ближайшем рассмотрении не вёл ни в какой реестр, все данные о носителе были придуманы наспех. Разумеется, получить с помощью этого набора криво сшитых программ доступ к официальным социальной, банковской или экономической сфере, а также к системе правоохранения или медицине не представлялось возможным.

Спасибо хоть на том, что народный умелец, слепивший эту систему, потрудился вставить в неё навигатор и самый дешёвый переводчик. Он постоянно сбоил (как и весь интерфейс, впрочем). На линзах низкого разрешения довольно часто выскакивали сообщения об ошибках, но без этих устройств я вообще не мог ориентироваться в незнакомой стране. Особенно — не зная языка. Так что приходилось довольствоваться тем, что имелось. Так я мог хоть как-то общаться с местными.

Адрес, который перед смертью мне назвал Мех, я помнил назубок. Всю дорогу до Пекина я каждый день повторял его про себя как мантру. Беглому преступнику вроде меня оставалось надеяться лишь на полную смену личности. И направление, которое мне задал бывший лидер «Патриотов» Лесной цитадели, являлось единственным из возможных. В самом деле — оставаться на бывших российских территориях было довольно опасно. Просить помощи там не у кого — я очень сомневался, что доберусь до Крис или Пети и с их помощью смогу решить все проблемы. Вариант, предложенный Мехом, был для меня единственно реализуемым, и я полностью сконцентрировался на нём, просто запихнув все остальные нужды подальше. Главное сейчас — получить возможность не оглядываться на каждый шорох и спокойно существовать в этом мире.

Но, как это обычно бывает — когда оказываешься совсем рядом с целью, продвижение к ней почему-то резко замедляется. В данном случае меня тормозил сам гигаполис.

Город представлял собой невероятное нагромождение всего, и в совершенно немыслимом масштабе. Насколько я знал, большая часть Пекина управлялась государственными корпорациями. Им принадлежали силовые и оборонные структуры, больницы, транспорт, школы, часть тяжёлых предприятий, а также большая часть окружавших гигаполис теплиц, полей и плантаций, производящих пищу.

Другой частью города владели частные лица — из числа тех, кто сумел в перестроившемся мире устоять на ногах и заключить выгодные союзы с изменившимся государством. Таким организациям и людям принадлежали жилые дома и кварталы, деловые, развлекательные, бизнес-центры, и прочая коммерция, имеющая к власти весьма опосредственное отношение.

Ну и самыми злачными (в плохом смысле этого слова) местами заправляла преступность. Контрабанда, заказные убийства, незаконные аугментации, подпольные казино, ночные клубы, вирт-студии с