Карточная игра в России. Конец XVI – начало XX века. История игры и история общества - Вячеслав Вениаминович Шевцов

для сельского обывателя. Изобретение шулерской игры (как вина и табака) приписывалось представителям нечистой силы, которые сами предавались этим порокам и стремились с их помощью сбивать православных с истинного пути.

Игра в карты в народной среде унаследовала архаическое значение игры в праздничной композиции – посредством ее воспроизводилась мифологическая ситуация борьбы как важнейшей идеи смены календарного цикла. Жизненное начало (выигрыш) вступало в противоборство со смертным началом (проигрыш). Это противостояние могло быть представлено различными формами (старый – новый год, плодородие – неурожай, свет – тьма, добро – зло, свой – чужой). В качестве выигрыша часто выступали предметы, имеющие не материальную, а символическую ценность, призванные обозначить праздничное расточительство и распределение «удачи» на послепраздничное время.

Постепенно карточная игра из праздничного пространства переходила в повседневное, где утрачивала обрядовые функции и становилась формой светского досуга, связанного с денежным интересом. Эта тенденция была связана с рядом изменений в крестьянском быту – ослаблением общинных регуляторов поведения, распространением сети питейных заведений в сельской местности, расширением потребления товаров массового производства, а также с развитием промышленных форм труда, которые расширяли сферу доходов и свободного времени, но не имели ценностно-личностного характера (в отличие от труда земледельческого) и потому порождали необходимость компенсации духовного дискомфорта.

Аналогичный процесс забвения повседневностью первоначального сакрального характера игры и усиления в ней реалистического начала можно обнаружить в фольклорных текстах (условно эту трансформацию можно обозначить как переход от игры в карты в избе Бабы-Яги с волком-самоглотом до игры в купеческом клубе с его хозяином).

В фольклорной традиции и магической практике игральные карты выступали в качестве волшебного предмета, освященного сверхъестественной силой, исходящей от предков-покровителей. Такие «заряженные» карты даровали их обладателю власть над силой случая и обеспечивали непобедимость в игре. В сказочном повествовании, как и в структуре праздника, карточная игра воспроизводила бинарную оппозицию. Игра между сказочными персонажами носила не личный характер, а характер мифологического ритуального состязания между «своими» и «чужими» предками-тотемами, обнаруживавшими родство как с главным героем, так и с его антагонистами. При этом сам способ этого состязания (карточная игра) следует рассматривать как позднейшее новообразование. В профанный период сказочного повествования это противостояние приобрело социальное (солдат-генерал, солдат-царь) или христианское (человек-черт), уже исключительно художественное звучание. Образ героя-игрока также обнаруживает мифологические истоки. Это хитроумный, ловкий, предприимчивый персонаж, располагающий доступом к иному миру и имеющий сходство с образом вора. Его можно рассматривать как производный, упрощенный вариант культурного героя, который, в отличие от архаических преданий, действовал не в коллективных, а в индивидуальных интересах и не обладал функцией первотворения вещей.

Как товар игральные карты характеризуются нарастанием процесса их производства и употребления. В XVII веке небольшие партии игральных карт в составе европейского импорта попадали в Россию через Северный морской путь. В первой четверти XVIII века, с ростом спроса на этот предмет западного обихода, возникла необходимость в создании отечественного карточного производства, которое характеризовалось низким качеством продукции, недостатком капиталов и ремесленными технологиями. С последней трети XVIII века государство, стремясь к перераспределению доходов с этой «восходящей» отрасли в пользу отечественного производителя и новообразованного государственного учреждения (Воспитательного дома), приняло ряд протекционистских мер (повышение таможенных пошлин, введение налога на карты в виде сбора за их клеймение).

Для вытеснения с внутреннего рынка иностранной продукции и получения гарантированной прибыли с целью финансирования увеличивающейся системы учебно-воспитательных заведений торговля и производство игральных карт постепенно переходили под непосредственный государственный контроль. С 1798 года в России существовали карточные откупа, а в 1819 году была введена полная государственная монополия на производство и реализацию этого товара.

Для удовлетворения увеличивающегося спроса, обес-печения качества и повышения ассортимента выпускаемой продукции выделялись новейшие по тем временам производственные мощности. Если в домонопольный период карты выпускались на различных предприятиях, ввозились из-за границы и образовывали разносортный рынок, ориентированный на потребителей из верхов общества, то открытие государственной карточной фабрики привело к стандартизации и массовому выпуску этого товара, что делало его доступным широким слоям населения.

В XIX – начале XX века карточная промышленность и торговля являлись одними из прибыльных отраслей, контролируемых государством. В 1868 году свободная торговля игральными картами была восстановлена, однако с сохранением монопольной торговли в таких центрах общественной жизни, как Петербург и Москва.

П. Деларош. Пётр Великий. 1838

Самая старая из известных полных колод обычных игральных карт (около 1470–1480)

Китайские «денежные» карты

Неизвестный художник. Портрет императрицы Анны Иоанновны

Г. Кайботт. Игра в безик. 1880

Ф. Печарский. Карточные шулеры при свечах. 1845

А. Анкер. Гадалка. 1880

Дж. Э. Милле. Черви – козыри. 1872

Ш. ван Лоо. Портрет российской императрицы Елизаветы Петровны. 1760

Игральные карты «Атласные». Художник А. Шарлемань. 1860–1917

Игральные карты «1-й сорт». Художник А. Шарлемань. 1875

Игральные карты «Глазетные». Неизвестный художник. 1870

Игральные карты «Пасьянсные». Художник А. Перельман. 1862

И. Б. Лампи-ст. Портрет Екатерины II. 1780-е

Примечания

1

См.: Хейзинга Й. Homo ludens: В тени завтрашнего дня. М., 1992. С. 41.

2

Шопенгауэр А. Афоризмы житейской мудрости. СПб., 1998. С. 27–28, 34.

3

Вайкс А. Энциклопедия азартных игр. М., 1994. С. 11–12.

4

Хейзинга Й. Указ. соч. С. 63.

5

См.: Михневич В.О. Язвы Петербурга: Опыт историко-статистического исследования нравственности столичного населения // Исторические этюды русской жизни. СПб., 1886. С. 498.

6

Парижский словарь московитов. 1586 г. Рига, 1948. С. 107–108.

7

См.: История торговых сношений России с Англией. Юрьев, 1912. Вып. 1. С. 21, 71.

8

Тихонравов Н.С. Летописи русской литературы. М., 1863. Т. 5, отд. 3. С. 137–140.

9

Леонтьев А.К. Нравы