Котовский - Владимир Шмерплинг

Матюхин, пораженный выправкой лихих станичников, заискивающе спрашивал у «Фролова»:

— Откуда такое обмундирование?!

— У нас все самое лучшее, советское, — усмехнулся «Фролов». — По дороге два цейхгауза захватили. Ну, и у тебя — смотри, какие обрезы и плащи у хлопцев.

— Гужом прямо из Кирсанова получили. У нас там свои люди сидят, — рассказывал Матюхин. Он стыдился теперь своей; недавней недоверчивости.

Квартирьеры «Фролова» разводили бандитов по домам. Каждый «фроловец» подхватил под руки матюхинца.

Котовцы привыкли рубить своих заклятых врагов. Теперь же они вынуждены были идти с ними под руку.

Матюхинцы были довольны. Слишком уж засиделись они в своих берлогах в лесу!

«Фролов» без промедления пригласил главарей банды на совещание.

Котовский тщательно продумал план этого совещания, стараясь предусмотреть все случайности. На этот раз «местность» боя была ограничена стенами избы на окраине села. И здесь Котовский проявил свою тактическую сноровку. «Фроловцы», гостеприимно встречая входивших бандитов, уступали им свои места «под образами», а сами располагались ближе к двери.

В избе было прибрано. У иконостаса мирно помигивала лампадка. Стол был уставлен блюдами с обильной едой и бутылями самогона. Местные кулаки не поскупились на угощение.

Все расступились, когда в избу, нагибаясь, вошел Матюхин… Он грузно опустился на лавку, сев напротив «Фролова».

В накуренной избе собралось двадцать антоновских командиров, восемь «фроловцев».

Для участия в заключительной сцене «маскарада» Котовский выбрал самых надежных и испытанных своих командиров.

Рядом с «Фроловым» сидел Эктов, открывший совещание.

С затаенным дыханием и горящими глазами слушали бандиты речи «докладчиков с мест». Роль представителя Махно с успехом исполнял один из командиров. После этого была зачитана трескучая инструкция «всероссийского штаба повстанческих отрядов». Все это придумал Котовский.

Бандиты шумно выражали свое одобрение выступавшим ораторам и одновременно с усердием хлебали борщ.

«Есаулы» и антоновские командиры поднимали тосты за «батька» Махно, за Матюхина, Фролова, Антонова.

«Фроловцы» подливали самогон в стаканы своих новых «друзей», допытываясь, между прочим, о том, где находится и что делает сам Антонов, сами же то и дело посматривали на своего командира.

У бандитов от выпитого самогона быстро развязались языки. Они стали указывать явки и места, откуда получали оружие, снаряжение и фураж. Оказалось, что у них были свои люди на военных складах в Тамбове. Все эти сведения «фроловцы» наматывали себе на ус.

Матюхин то и дело прикладывался к штофу. Выпив, он вытирал свои губы рукавом сатиновой рубашки. Стуча кулаком по столу, Матюхин говорил, что его повсюду хорошо знают, что за ним пойдет вся Тамбовская губерния, что он создаст новую армию в десять тысяч человек. Он не говорил, а рычал.

— Нужно как можно скорей уничтожить коммунию! — закончил Матюхин.

Совещание в избе продолжалось несколько часов. «Фролов» и Матюхин даже успели поспорить о том, кто из них будет главарем, когда они выступят в поход на Тамбов и Москву.

Пока командиры пировали в избе, эскадроны котовцев скрыто окружили Кобылянку. Отход в лес был прегражден пулеметами. Все было наготове.

Перед самым рассветом «Фролов» вдруг приподнялся и, опершись руками о стол, посмотрел в упор на Матюхина. Потом он вынул из кармана наган и стукнул им об стол.

Матюхин невольно привстал, ожидая, что скажет на этот раз «войсковой старшина».

— Довольно ломать комедию! Перестрелять эту сволочь! Я — Котовский!

Матюхин отшатнулся, втянул голову в плечи, точно приготовился к прыжку.

Котовский нажал спуск нагана. Курок щелкнул в тишине, — осечка. Еще раз — осечка. Опять — осечка.

Котовцы при первых же словах своего командира направили на бандитов винтовки и маузеры. Ужас и отчаяние исказили лица врагов. Раздался оглушительный залп. Казалось, не выдержат стены. Задребезжали стекла в окнах, керосиновая лампа потухла. В темноте сверкали только вспышки выстрелов.

Один из бандитов — эсер, так называемый «комиссар» Матюхина, залез под стол и выстрелил в сторону Котовского. Пуля пробила Котовскому правое плечо, но и раненый, он продолжал стрелять уже не из нагана, а из маузера.

Во время суматохи Матюхин вышиб головой раму окна и выпрыгнул на улицу. Но и там ему не удалось спастись.

Когда в избе началась стрельба, котовцы сразу же обнажили оружие. Бандитов били наповал. Борьба началась в избе, где собрались главари отряда Матюхина; она продолжалась по всему селу, на улицах, в конюшнях и в амбарах.

На дворах и на улицах шла рукопашная схватка. Тех, кто сопротивлялся, расстреливали. Многие антоновцы, расквартированные по селу, спали в полном боевом снаряжении. Когда началась стрельба, они спросонья выскакивали на улицу и не могли понять, в чем дело. На неоседланных конях, в панике носились они по селу.

Всюду раздавалась ожесточенная винтовочная и пулеметная стрельба. Бандитами никто не командовал. Котовцы находили их в печах, на сеновалах, в бороздах на огороде и обезоруживали.

Рассветало. Все стены избы, в которой только что был закончен «боевой спектакль», были пробиты пулями.

Котовский последним вышел из избы. Сдерживая стон, он сказал подбежавшим к нему:

— Ничего. Все в порядке. А это пустяки. — Он показал на правое плечо. — Как это я не проверил новенький наган, полученный из Тамбова? Ведь и это дело антоновцев. Недаром они к складам примазались. До всех доберемся.

Котовский стоял, опершись на телегу; из раны сочилась кровь, а он продолжал командовать; послал разведчиков обыскивать камыши и речку, приказал устроить несколько облав, арестовать тех из кулаков, которые хвастались перед «фроловцами» своими преступлениями против советской власти.

Котовский увидел испуганного и дрожащего Эктова. Он подозвал его и сказал:

— Ваша семья будет освобождена, а я буду просить, чтобы вас помиловали.

Не прошло и часа после первого выстрела, как все смолкло. Полки Матюхина были Изрублены, рассеяны и деморализованы. Банда была уничтожена. Уцелевшие же бандиты сами сдавались на милость котовцам, приходили с оружием и лошадьми.

Сколько выдержки и дисциплины потребовалось для того, чтобы уничтожить эту самую крупную, отборную кулацкую банду! Ни один из бойцов-котовцев не растерялся и не выдал тайны, ни один из них не допустил неловкости или неосторожности.

Тщательно, с учетом всех возможностей, был разработан этот поразительно смелый план. Для Котовского он был не случайным. Еще в дореволюционные годы, борясь с помещиками и царскими слугами, он не раз прибегал к умелой маскировке. Обогащенный опытом гражданской войны, Григорий Иванович дерзко применил маскировку в масштабе целой воинской части.