Виктор Цой. Стихи. Документы. Воспоминания - Марианна Цой

— Витя — молодец. Чувствуешь, как петь стал? Вот только ехиднее надо, — вздыхает Каспарян, — над собой надо иронизировать, иначе нет кайфа.

Вот и не так. Кайф есть. Движение несомненно. Цой, нашедший свой имидж еще во внестилевом «Транквилизаторе» («Метеоролог сказал, дождь будет недолго, я закрываю свой зонт, я экспериментатор»), похоже, становится немного другим. И этот другой мне нравится. Хлесткая оплеуха в адрес «Алисы» — «все говорят, мы в месте, но немногие знают, в каком», язвительное пожелание «тем, кто ложится спать, спокойного сна, спокойная ночь» соседствует тут с сокровенным «а жизнь — только слово, есть лишь любовь и есть смерть».

— А как тебе альбом «Это не любовь»? — спрашиваю я.

— Мне нравится. Посмеяться над девушками — это же прекрасно, говорит Каспарян.

— Какие у вас отношения с Гребенщиковым?

— Ну… Боб иногда оказывает мне большую честь немного со мной выпить… Давай лучше о Курехине, о нашем гении, о современнике нашем… хм… великом. Полный состав «Кино» участвует в концертах «Поп-механики». Это добрый знак.

Добавлю: «Кино» сменило на этом посту «Аквариум» после разрыва между Гребенщиковым и Курехиным.

Дальше — личная жизнь.

— Трудно с английским, — жалуется Каспарян, — сначала ничего не понимал. Теперь уже легче. Вызов вот — в гости. Если пустят, конечно.

Юра показывает мне официальные бумаги. Его жена — американская журналистка, продюсер, рок-исполнительница Джоанна Стингрей, которой мы обязаны вышедшим в США двойным сборником ленинградского рока «Красная волна». Помнится, «Комсомолка» не замедлила отреагировать «разоблачающей» статьей. Потом вдруг стало ясно, что разоблачать культурные обмены, пусть и неофициальные, не стоит, и на ленинградском ТВ был даже снят «Музыкальный ринг» с участием четы Каспарян-Стингрей и Курехина, анонсированный «Литературкой», но почему-то так и не показанный.

— Терпеть не могу, когда обо мне говорят — муж Джоанны, — Юра обнаруживает вдруг южный темперамент, — так надо играть, чтобы о ней говорили — жена Каспаряна. Ко мне многие подъезжали, — вспоминает он, — надо то, надо это. Думали, я разбогател. Потом говорили — вот, мол, Каспарян стал буржуа, зазнался, все сам гребет. Ничего я не нагреб. Неплохо бы, конечно, организовать советско-американскую фирму по культурному обмену, да не знаю, как пройдет. Полгода уже нигде не работаю.

Нелепая ситуация! Гитарист группы, которую слушают сотни тысяч, если не миллионы, должен, оказывается, где-то числиться. Хоть сторожем. Как будто то, что он делает в «Кино», не работа, к тому же часто изнурительная.

— А в клубе я не очень-то общаюсь. Не всех даже знаю, особенно молодых. Слегка в стороне мы, что ли, — говорит Каспарян под конец. И, поскольку мой спичечный коробок опустел, вручает мне черную пачечку с белой каллиграфической надписью по-английски — «Каспарян энд Стингрей». Реклама!

В Штаты он, кстати, все-таки съездил, вызвав тем самым еще один перерыв в работе «Кино». Говорят, больше всего в Америке ему понравилось летать на спортивном самолете.

А теперь — обещанные обязательные абзацы.

Группа «Кино» основана Виктором Цоем, корейцем по происхождению, в Ленинграде в 1982 году. Первый полуакустический альбом «45» содержал такие «системные» хиты, как «Когда-то ты был битником», «Алюминиевые огурцы».

Странный посев дал любопытные всходы. Пример Цоя показал, как рокер с задатками художника вырастает их коротких штанишек идеологии своего окружения. Неоромантический альбом «Начальник Камчатки», в записи которого принял участие сам «великий Боб», далек от профессионального совершенства; в удачном «Троллейбусе», «Камчатке», «Генерале» чувствуется влияние «Аквариума» — но все-таки… Обаяние юности, неистребимая и загадочная энергия искреннего «Начальника» заставляют слушать этот немудреный «пэтэушный» рок, снабженный, правда, не такими уж и простыми текстами:

Где твой мундир, генерал?Твои ордена? Спина, как струна…

Исповедь дерзкого взрослеющего подростка многим пришлась по душе. «Мы должны заполнять все части спектра», — сказал Гребенщиков. Цой угадал со спектром сразу же.

Магнитофонный альбом «Ночь» с опозданием на два года выпустила «Мелодия», опоздав перед этим на пять лет с выпуском сингла из «Начальника». От примитивного «телефон и твой номер тянут меня как магнит», от «Анархии», стыдливо названной пародией на западные панк-группы, до почти попсовой «Мы хотим танцевать» — размах «Ночи». Простая музыка, простейшие аранжировки. И постоянное ощущение чего-то большего. Но раскрывшийся было Цой всякий раз прячется за привычную уже стену иронии.

Предшествовавшая «Ночи» программа «Это не любовь», конечно, изрядно повеселила публику. Все эти «Уходи, я тебя не люблю», «Я не могу больше ждать, я могу умереть» были очень милы, но… Путь Цоя лежал совсем в другие места, через ударные концертные номера «Безъядерная зона», «Дальше действовать будем мы», «Хочу перемен» приближался он к «Группе крови». «Война между землей и небом» обязана была случиться.

За отсутствием в Питере самого «Начальника Камчатки» я совершил краткую экскурсию по «цоевским местам», побывав в обклеенной экстравагантными лозунгами и плакатами котельной — по месту работы, так сказать.

Выяснив по телефону у решительной супруги Виктора, Марианны, что без интервью с Цоем никакого материала о «Кино» давать нельзя, я набрался наглости и позвонил в Алма-Ату.

— А может, давайте завтра? — флегматично предложил Виктор в первый вечер, — я устал, у нас тут ночь.

Что ж. «Это его право — любить ночь».

На следующий вечер мы все-таки коротко поговорили.

— Я не могу судить о том, что изменилось. Со стороны виднее, — ушел Цой от ответа на вопрос о динамике стиля. — Вообще меня не интересует, нравятся песни или нет. Мы делаем, что хотим. Иначе вообще ничего не получится. Конечно, тем, кто постарше, не будет интересна «Восьмиклассница». Но все-таки сейчас и темы текстов шире, что ли, и группа звучит лучше.

— Как собирался состав?

— Я собирал не музыкантов. Прежде всего — друзей. А как же иначе? Научиться-то играть можно. Каспарян, например, вначале мало что умел, а теперь снимает с гитары куда больше меня.

(По-моему, такой способ организации группы всерьез возможен только в Советском Союзе. В Ленинграде.)

— Что вы делаете в кино?

— Мне нравится сниматься. Конечно, в фильме будут песни. Но я стараюсь не привносить в кино ничего из того, что делаю в «Кино». Это разные вещи.

— Совпадают ли «я» в ваших песнях с вашим собственным «я»?