Повседневная жизнь языческой Руси - Людмила Алексеевна Черная

у утренней зари: «Государя, красная зоря… дай мне доброе здравие». Существовали и рекомендации в «Лечебниках» и «Травниках», как беречь свое здоровье. Например, в одном из «Лечебников» говорилось: «…кто укроп ест по вся дни, таковой человек молодеет».

Также для предупреждения всяческих заболеваний следовало соблюдать всяческие же запреты. Время действия запретов падало на границу года, когда обеспечивали себе благополучие и здоровье на новый календарный цикл. Так, чтобы не выступил ячмень на глазу в наступающем году, не нужно есть ячменную кашу в «страшные дни» зимнего солнцеворота. И подобная логика работала по всем болезням.

Больше всего народ опасался «мора», «черной смерти», «моровой язвы», «морового поветрия», то есть чумы и холеры. Чуму представляли то в образе страшной высоченной старухи, колдуньи, девушки-блудницы, то в виде утки со змеиным хвостом и головой, а то и в виде черного облака. Ближе к Новому времени русские стали предполагать, что чуму приносят иноземцы. Так, в 1632 году, когда в Пскове начиналось «моровое поветрие», туда пришла царская грамота из Москвы с запретом покупать хмель у литовцев, потому что некая ведьма в Литве специально «наговаривает на хмель», стремясь «навести через то на Русь моровое поветрие». Условия ее появления описывали как осеннюю туманную непогоду. Считалось, что иногда домовые подают народу знак, что идет чума, выходя на выгоны и завывая там. Способы нападения чумы на людей были разными, чаще всего во сне, реже — стрелами. Чуме нравится, когда в избе чисто, поэтому она может такой дом не атаковать. Чума боится собак и петушиного крика, поэтому ее можно задобрить, принеся в жертву собаку или петуха. Защита от чумы — обереги в виде колючих растений, чеснока; окуривание дома и людей; изготовление обыденного полотна или рубахи; костры на дорогах; опоясывание и опахивание, то есть замыкание в круг. Были и другие, менее распространенные способы ритуального изгнания чумы. Например, на Украине ставили на стол крышку с горячими углями, стружками с ручки кочерги, кусочками от помела, обсыпали все это пшеном и произносили заговор с рефреном: «Пойди себе от меня!»

Холеру представляли в виде страшной старухи, очень похожей на чуму (часто их называли «сестрами»). Но, в отличие от чумы, она собак не боится, ездит на телеге, запряженной двумя большими собаками, или летает по воздуху. Однако там, где сдохнет собака, там будет холера, поэтому ее еще называли «собачьей смертью» (например, во Владимирской губернии). Тело холеры состоит из пузырьков, которые она выпускает в колодцы, отравляя воду. Холера требует жертв; в отличие от чумы, удовлетворявшейся собакой или петухом, холере в жертву надо принести первого заболевшего человека. Вера в это была настолько сильна, что вплоть до XX века известны случаи человеческих жертвоприношений холере. Подобные случаи зафиксированы в XIX столетии в Минской губернии, Туруханском крае, Новогрудском уезде, где закапывали живьем старух, девочек, сирот.

Мы сейчас говорим: «Здоровье не купишь!», а язычники, судя по всему, верили, что здоровье или избавление от эпидемии или болезни как раз надо «покупать», только покупать у нечистой силы, природных стихий, деревьев, болот и т. д. И покупать следовало особым жертвоприношением, обрядовым действием и заговором.

Лекари волей-неволей приравнивались к колдунам, поскольку те и другие пользовались в своей практике почти одними и теми же методами. Частенько поэтому народные врачеватели попадали под подозрение, что занимаются ворожбой, а не лечением. К примеру, сохранилось судебное дело 1692 года, в котором обвиняемый оправдывался: «А в роспросе Ромашко Аверкиев сказал: на руках де он у людей смотрит и костьми разводит, и травы де он, и коренье держит, и зелье держит же для здоровья больным людем, а никого де он не обволховал, и не отравил и не обворожил»[237].

С болезнями скота боролись примерно теми же способами, что с заболеваниями людей: изгнанием и лечением. Правда, в отличие от людских причины скотьих болезней чаще связывались с естественными физическими воздействиями и нагрузками, что отразилось в названиях: «надсада, заковка, засечка, опой, окорм, надава, надорвался, исплечился» и т. д. Также шире круг хтонических животных и птиц, вызывающих заболевания скота. К их числу относятся, к примеру, ласка, жаба и уж, которые приносят наибольшее число скотьих болезней. Даже ласточка, пролетевшая под выменем коровы, считалась виновной в том, что в молоке коровы появлялась кровь. Но в целом мы видим одни и те же причины людских и скотьих болезней и примерно одни и те же средства борьбы с ними. Например, среди болезней, вызывающих у людей лихорадку, существовало представление о двенадцати сестрах. И такое же число «когтей» («ногтей», «коктей») якобы вызывало кровотечение, болезни глаз, костей, внутренностей, ребер, хребта, зубов, языка и других органов у животных. Болезнь под названием «коготь» лечили по принципу аналога — когтем рыси, истертым в порошок, который добавляли в корм скоту. Если же когтя рыси под рукой не было, то могли подносить к животному простую кошку, чтобы она царапала скотину. Все это делалось по принципу «Клин клином вышибают!». Лошадей, заболевших «норицей», кормили высушенным мясом норки. От червей в организме животных избавляли путем привязывания к их телу живой лягушки, завернутой в тряпицу, чтобы она «съела» всех червей.

При эпидемии чумы, холеры, любого «мора» у людей первым делом опахивали село. То же самое делалось при падеже скота («коровьей смерти»). Практиковались также коллективные обходы вокруг села с заговорами и молениями, прогон скота через ров или специально вырытый тоннель (своеобразное «протаскивание»); принесение кровавой жертвы в виде убитой собаки, кошки, зайца; возжигание «живого огня» (вызванного трением); создание обыденных предметов (холста, сотканного за один день всеми женщинами села) и тому подобные меры. Уникальным средством от падежа скота у русских в XVII веке считалась сковородка, купленная на деньги, вырученные от продажи кожи, содранной с падшей скотины, о чем сообщалось в одном рукописном «Лечебнике»: «А коли у кого скот мрет, и ты с умерлово вели кожу содрати и продати, и что возьмешь за кожу, и ты вели за те денги купити сковороду железную, и вели на ней печи что хошь… и яж с нея, что хошь, а скот твой с тех мест не мрет и здрав будет»[238].

Опять-таки так же, как у людей, заботились о предупреждении болезней с помощью отгонных оберегов, которые вешали на шею или рога, а также помещали в хлеву, на воротах или заборе. Самым сильным отгонным средством считался лошадиный или козлиный череп, который вешали