Миф об идеальном мужчине - Татьяна Устинова

– Ну что? – спросил Игорь. – Чего надумал про Мерцалова-то?

– Хрен с ним, с балетом, – сказал Андрей. – Люська – ребенок крепкий, авось протянет как-нибудь, пока мамаша не замучается ее таскать из школы в школу.

– Она не скоро замучается, – пробормотал Игорь, пристально глядя на закипающий чайник. – Ладно, майор. Давай по существу.

– А по существу Элю Коврову любил никакой не Сергей, а Петр, и именно Петр уговорил Сергея взять ее к себе на работу.

Изумленный Игорь длинно присвистнул.

– Это тебе Ирина рассказала? Андрей кивнул.

– А не врет она? – спросил Полевой, подумав. – Не старается представить покойного мужа лучше, чем он был на самом деле?

– Нет, Игорек, – сказал Андрей. – Как раз наоборот. Если это правда, то все сходится. И его звонки домой, и совместные отпуска, и все сладкие сказки про то, как он любил жену и детей. Просто жить не мог, – добавил Андрей с какой-то внезапно поднявшейся злобой. – С матерью у него действительно плохие отношения. Во-первых, потому, что он все делал не так, как она считала нужным, начиная от женитьбы, а во-вторых, потому, что она младшего обожает, а на всех остальных ей просто наплевать. Ну, это пока мои догадки.

Игорь разлил кипяток в две кружки, посыпал сверху заварки, как посолил, и сунул одну Андрею.

– Кофе опять нет? – спросил Андрей кисло, рассматривая содержимое своей кружки.

– Ты покупал?

Андрей отрицательно мотнул головой.

– И я не покупал, – сказал Игорь. – Откуда же ему взяться, кофе-то? Пей, не выламывайся. Подумаешь, аристократ какой выискался…

Одновременно они отхлебнули кипяток и поморщились – слишком горячо было.

– Ты думаешь – брат? – спросил Игорь.

– Думаю, – признался Андрей. – Смотри: Сергей на него сильно давил, чтобы он женился на этой вашей Элеоноре. Саму Элеонору и ее ребенка Сергей содержал.

– Зачем?

– Ирина мне сказала, что он так понимал семейный долг. Это у него вроде болезнь такая была – гипертрофированное чувство ответственности за семью, которая его не очень любила. Ну, он и старался, чтобы они его любили, но у него не очень получалось. Он считал, что брательник должен жениться, и баста. Брательник жениться не хотел ни в какую. Проверить нужно, мог ли Сергей на него как-нибудь давить, кроме как финансово… Ну, например, на работу в Медицинский центр он Петю устраивал. Может, он грозился, что испортит ему карьеру? Может, хотел жаловаться этому профессору Тихонову, у которого он работал?

– Слушай, Ларионов, а чего этой бабе-то врать, что у нее от Сергея ребенок? – перебил Игорь. – Какой смысл? Ну ладно, в институте все думали, что генеральный пошаливает, на сторону ходит, и он эти слухи никак не опровергал…

– Как их опровергнешь? – спросил Андрей. – Объявление повесишь – я не сплю с любовницей брата?

Игорь пожал плечами:

– Я бы ни за что в таком положении не остался. Я бы уж как-нибудь…

– Ты что, когда-нибудь руководил институтом и имел кучу денег? – Андрей перестал хлебать из кружки и посмотрел на Игоря. – До таких мужиков, как наш потерпевший, всем есть дело. Всем, понимаешь? Не только секретаршам и уборщицам. Дружный трудовой коллектив просто существовать не может, пока не обнаружит чего-нибудь эдакого, остренького, тем более он был весь такой… образцово-показательный. В отпуск – с женой, на банкет – с мамашей, на Рождество – с детьми. Денег много не воровал, зарплату платил. Должны же быть у человека хоть какие-нибудь тараканы?! Да они все небось счастливы были, когда обнаружили, что он к бухгалтерше бегает….

– Ладно-ладно, – сказал Игорь успокаивающе, – угомонись. Что это ты так разошелся?

Он разошелся потому, что для него это было не просто работой. И забыть об этом у него не получалось, хотя он честно пытался.

Три часа назад он кормил Ирину Мерцалову бутербродами и поил невкусным подогретым кофе. И смотрел фотографии, на которых худенький черненький мальчик был таким сосредоточенным.

Да, фотографии.

Что-то там было, на этих фотографиях.

Что-то такое, что он упустил, просмотрел, и это тоже вызывало острое чувство недовольства собой.

Вспомни, Ларионов. Что ты там мог увидеть?

– Не знаю я, для чего она тебе врала про то, что это Сергея ребенок, – сказал он вслух. – Очевидно, какие-то свои цели преследовала…

– Мы у нее спросим, – сказал Игорь. – Спросим, майор?

– Я так думаю, что наш дорогой Петя в тот вечер тоже у Элеоноры был, – сказал майор задумчиво. – У него “Шкода Фелиция”, у 161 ВТ. Как бы проверить, не стояла ли поблизости его машина часов с трех и часов до пяти? Она ведь где-то недалеко от института живет?

– Напротив, – откликнулся Игорь задумчиво. – Проверим, чего ж не проверить. Значит, все-таки брат…

– Я кассеты спер, – сообщил Ларионов доверительно. – Из автоответчиков у родителей и у Петечки. Очень мне хочется понять, почему Мерцалов-старший про телефон наврал. Зачем?!

– Ну ты даешь, майор, – сказал Игорь весело. – По-настоящему спер? Просто взял и спер?

– Где бы их послушать, ты не знаешь? У нас есть где-нибудь “Панасоники” с автоответчиками?

– Черт их не знает, – оказал Игорь. – У генерала точно есть. Хочешь, сходи к нему в приемную.

– Нет уж, я воздержусь пока, – пробормотал Андрей и снял трубку с внезапно завизжавшего телефона.

Звонила Ольга сообщить, что она едет домой, что в институт третьего августа действительно приходил Евгений Васильевич Бойко, удалившийся нынче на Балтийское побережье, и что она разговаривала с Димкой, который собирается завтра навестить квартиру покойного мецената из благотворительного фонда, и что она пойдет с ним.

– Хорошо, Ольгунь, – сказал Ларионов нежно. – Спасибо.

– Ну что? – спросил Полевой.

– Бойко приходил, – сказал Андрей. – Ольга сегодня в институте была, и народ там его признал. Ты в Калининград звонил?

– Звонил, – сказал Игорь. – Ребята обещали помочь. И пограничникам я тоже звонил. Пока никаких сведений о том, что Евгений Васильевич Бойко пересек границу Литвы, нет.

– Я думаю, он теперь быстренько в Москву засобирается, если у него главный клиент преставился, как ты думаешь? Не может же он фирму нам на растерзание отдать?

– Не может, – согласился Игорь. – Пойдем, Ларионов, домой. Ночь на улице. А кассеты в собственном телефоне прослушаешь.

– Подожди, – попросил Андрей. – Подожди, Игорек. Давай лучше с тобой вот еще про что поговорим. Что мне делать с моей аптекаршей? За ней ведь тоже следят…

Пригревшись в метро, Клавдия уснула и проснулась, только когда объявили остановку. Тараща глаза, она ринулась выходить, и оказалось, что напрасно – она выскочила из поезда на одну остановку раньше.