Непослушная послушница, или Я - жена демона?! - Елена Амеличева

намека на отеческую любовь, с оценивающим интересом, словно прикидывал, сколько монет эта кобылка принесет на этот раз. Но презрения и злости в глазах явно стало больше. Вероятно, в том повинен мой брак с Дэстаном.

Но понимание этого не дает мне ответа на главный вопрос — почему мы с Дженни здесь?

— Что происходит, отец? — спросила, глядя на молчащего дракона.

— Не смей звать меня отцом! — яростно прошипел он. — Дьявольское отродье!

— Хорошо, не буду, — пожала плечами, делая вид, что все внутри не обмирает сейчас от боли. — Тогда переходите к сути. Где я и что вы хотите?

— Кто ты такая, чтобы я перед тобой отчитывался? — фыркнул тут же. — Узнаешь обо всем в свое время.

— Нас будут искать! — Дженни встала рядом со мной. — Господин Дэстан и… все остальные! Вы поплатитесь за то, что сотворили! Это ж надо такую пакость удумать — жену у законного супруга выкрасть!

— Кто тут тявкает? — лорд Сазентан подслеповато прищурился. — А, и ты здесь? Сеть принесла сразу две рыбки! Помалкивай, служанка, а не то отправлю конюхов развлекать!

— Нас отыщут! — упорствовала она.

— Да никто вас искать не будет, — мужчина отмахнулся. — Между драконами и демонами началась война. До вас никому и дела нет, пустоголовое бабье! У демонов сейчас проблемы посерьезнее.

— Коли такие ничтожные, зачем же мы вам тогда? — задала я резонный вопрос. — Стоило ли похищать ту, которая никому не нужна? В вас ведь не отцовская забота вдруг проснулась впервые за эти годы. В такое чудо никогда не поверю. Но зачем вам тогда та, которую вы так презираете?

— Многовато о себе мнишь, полукровка! — выплюнул лорд Сазентан, стиснув трость, с которой никогда не расставался — ту самую, с набалдашником в виде головы хищной птицы. — Узнаешь все, что надо, когда придет время. Скоро уже, кстати.

Он снова окинул меня оценивающим взглядом.

— Расцвела, — отметил, по-мужски поглаживая изгибы. — И почто такая красота столь противному созданию дана? — пробормотал, причмокивая. — Свезло старому хрычу.

Я попятилась, борясь с тошнотой. Так нельзя смотреть на дочь!

— Сидите тут пока что, рыбки, — ухмыльнувшись, он отвел взгляд и, вставив факел в крепление на стене, пошел к двери. — И ведите себя хорошо, а не то кормить-поить вас не будут, ясно?

Дважды проскрежетали замки, и мы с Дженни остались одни. Осмотрели помещение, пользуясь тусклым светом факела. Каменные стены, покрытые тонкими ручейками мха в стыках квадратов, из которых они были сложены. Потолок в сумраке было не разглядеть. Пол под ногами грязный и холодный — его лед чувствовался даже сквозь подошвы.

Но запах… Помимо смрада, часто сопутствующего подземельям, было что-то еще. Сердцем я уже распознала этот запах, но разум сопротивлялся, не давая мне в это поверить.

— Ты, кажись, ту же думку, что и я, сейчас думаешь, — пробормотала Дженни, втягивая воздух носом.

— Может, нам кажется? — я прикрыла глаза. Нет, мысли только об одном.

— Обеим сразу? — подруга покачала головой. — Нетушки, так не бывает. Это на самом деле он…

Хорошо знакомый нам с детства запах.

— Аромат цветущей Долины лилий! — хором выдохнули мы.

Но как мы здесь очутились?!

Глава 29. Полукровка

Не имея представления о времени, мы с Дженни пытались ориентироваться по тому, как нас кормили, но это тоже ничего особо не дало. Судя по всему, даже гончие значили для моего отца больше родной дочери, их потчевали по часам и весьма неплохо. Нам же с подругой приносили какую-то размазню на дне тарелки.

Она так дурно пахла, что несмотря на голод, запихнуть ее в себя я не могла. Очень старалась, так как была умной девочкой и понимала, что мне нужны силы. Брала ложку и, задержав дыхание, быстро заталкивала эту гадость в себя. Но едва слизь оказывалась в желудке, он бунтовал, и вся еда, если ее вообще так можно назвать, отправлялась в ведро для отходов.

— Коли бы не гадкая пища, я бы предположила, что ты в тяжести, — прошептала Дженни, помогая мне подняться с колен и сесть на узкую лежанку, на которой мы спали сидя.

— Думаешь, уже так много времени прошло? — прошептала, ожидая, когда уймутся рвотные спазмы во все еще ругающемся желудке. — Муж был со мной совсем недавно, вряд ли так быстро это случается.

— Так ведь беременность демоненком не может быть обычной, — рассудила моя мудрая Дженни. — Может, и побыстрее чуток, чем у простых баб, нам-то почем знать. И мамка моя говорила, что от страстных мужчин, охочих до этого самого дела, девки на раз залетают, со свистом! А твой-то как раз неугомонный какой в постели. И капельки от зачатия никто тебе больше не подмешивает. Так что все может быть.

— Я не против, — улыбнулась, положив дрожащую руку на живот. — Обрадую Дэстана, когда он нас спасет!

— Вот счастья-то будет! А я волку своему все выскажу, как из этой темницы вызволюсь. Вот как хочет, пусть всю правду слушает, прямо в лицо все скажу! А то тянул, тянул, а я раз, и вот как, дома оказалась. Не буду жизнь зазря терять, я теперь ученая, поняла, что каждый миг ценить нужно!

— Правильные слова, — женский голос заставил нас обеих подпрыгнуть.

Дверь нашей тюрьмы отворилась и внутрь кто-то вошел. Света шипящего факела хватило, чтобы увидеть, что это женщина. Но лицо скрывала темнота от надетого на голову капюшона.

— Кто вы? — я вглядывалась в нее, ноющим нутром чувствуя, что она неспроста тут объявилась.

И очертания ее тела кого-то очень напоминают.

Так, хватит думать о ерунде, одернула себя. На ней плащ, какие там знакомые очертания? Это у меня уже ум за разум заходит от заточения, как говорит Дженни.

— Жить надо сегодняшним днем, девочки, — тихо сказала гостья, — ведь неизвестно, что будет завтра. Берите все от каждого дня, мой вам совет.

— Кто… — снова начала я, но она опустила капюшон на плечи, и все во мне замерло.

Перед глазами снова встала та ночь — самая первая, когда я уснула в объятиях супруга,