Тайны ушедшего века. Лжесвидетельства. Фальсификации. Компромат - Николай Зенькович

— Галя, у детей было столько мам, теперь им отцов надо запоминать? Разводись.

Потом, когда дети подросли, Галина поняла, что жизнь уходит, и вышла за прелестного человека, тоже историка. Он внезапно, в секунду умер: где-то оторвался тромб.

Тут у нее начались проблемы с ногами. «Сосуды курильщика». Ей ампутировали ногу. После этого она прожила тринадцать с половиной лет. Врачи, уже после ее смерти, сказали: это чудо, что она столько жила. У нее не было ни мелких сосудов, ни вен, все сгорели. Не зная, кто она, доктор сказал: видно, эта женщина пережила страшные трагедии…

Его проделки

О кутежах в Зубалове я уже упоминал. О неудачной рыбалке тоже. Новые подробности в эту историю, обросшую немыслимыми слухами, внес двоюродный брат Василия В. Ф. Аллилуев.

В начале войны, когда Яков попал в плен, услужливое окружение придумало для Василия какую-то инспекторскую должность, чтобы подальше держать его от фронта. Возможно, в этом и был некий политический резон, но на пользу Василию это не пошло. Он маялся от безделья и пристрастился к спиртному. На даче в Зубалове устраивались шумные застолья. Однажды Василий привез туда известного деятеля кино А. Каплера, и произошло его знакомство со Светланой.

Слухи об этих гулянках дошли до Сталина, и в конце концов произошел грандиозный скандал, Зубалово закрыли, все — и дед, и бабушка, и мать В. Ф. Аллилуева — получили «по мозгам». А Василий опять «выкинул номер», он решил воспользоваться для глушения рыбы реактивным снарядом. Рыбалка закончилась трагедией, спутник Василия погиб, а его, сильно раненного в ногу, положили в госпиталь.

Конечно, Сталину об этом доложили, и он пришел в ярость. Василия отовсюду выгнали, и он, выйдя из госпиталя с перевязанной еще ногой, какое-то время жил у тетки, часто жалуясь ей, что его не хотят послать на фронт: «Этими руками только чертей душить, — возмущался Василий, — а я сижу здесь, в тылу!»

Но своего он добился и отправился на фронт, где совершил двадцать семь боевых вылетов и сбил один фашистский самолет.

По свидетельству В. Ф. Аллилуева, с отцом сын помирился только в 1945 году во время Потсдамской конференции.

Но, по-моему, самые любопытные детали содержатся в публикации заслуженного юриста России А. Сухомлинова в газете «Совершенно секретно». Пожалуй, впервые темой исследования стала фронтовая деятельность сына Сталина. Как правило, во всех статьях о нем преобладало смакование его похождений — любовных флиртов, кутежей, самодурства. Складывалось впечатление, будто он только тем и занимался, что отбивал чужих жен, гулял в дорогих московских ресторанах, совершал другие сумасбродные поступки. Ссылки на архивные источники укрепляли веру в то, что, кроме пьяных выходок высокопоставленного сынка, в документах и фиксировать было нечего.

А. Сухомлинов одним из первых опроверг тенденциозно вдалбливаемую версию, которую «заглотнуло» не одно поколение доверчивых людей, лишенных возможности ознакомиться с тщательно замалчивавшимися документами.

До 1942 года Василий служил в Главном штабе ВВС в Москве.

На фронт он прибыл летом 1942 года, а на должность командира 32-го гвардейского авиационного истребительного полка заступил в феврале 1943 года и сразу — в самое пекло.

Герой Советского Союза С. Ф. Долгушин был тогда командиром эскадрильи этого полка. Он рассказывал Сухомлинову: «Василий полком командовал старательно, прислушивался к нам, более опытным летчикам. Как командир полка, он мог делать боевые вылеты и руководить ими в составе любой эскадрильи, но чаще летал почему-то в моей. Об эскадрилье Сергея Долгушина ходили легенды, про таких летчиков снят фильм «В бой идут одни старики». В течение февраля — марта 1943 года с участием Василия мы сбили несколько самолетов врага. 5 марта он сбил самостоятельно ФВ-190… Помню, однажды в бою он допустил ошибку, характерную для молодых летчиков, хотя был уже «стариком» — в 22 года! Погнался за «фоккером», в горячке оторвался от группы, был атакован шестеркой. Всей эскадрильей мы его выручали. Вернулись на аэродром. Василий был полковник, а я капитан, он командир полка, а я — комэск. В авиации у нас чинопочитание не очень развито. Я отвел его в сторонку и устроил свой «разбор полетов»: отматерил как следует. Вообще-то мы его уважали, любили и даже немного гордились, что нами командует Сталин».

А. Сухомлинов («да простит меня Сергей Федорович!») поехал в подмосковный Подольск в Центральный архив МО проверять его рассказ. Нашли они там с начальником отдела подполковником С. Ильенковым журнал боевых действий 32-го полка, в котором к концу войны было восемнадцать Героев Советского Союза.

«5 марта 1943 г. 17.30 час.:

В районе дер. Семкина Горушка на высоте 200 м и ниже встретились 6 ФВ-190. Вели воздушный бой. Сделано 10 атак. В результате воздушного боя гв. полковник Сталин сбил одного ФВ-190, который упал горящим в районе дер. Семкина Горушка. Младший лейтенант Вишняков сбил ФВ-190, который упал в этом же районе. Сбитые самолеты подтверждают летчики Холодов, Баклан, Лепин. Падение сбитых самолетов наблюдали с Байкал-3».

В наградном листе, подписанном командующим 16-й воздушной армией генерал-полковником авиации С. Руденко, указано, что В. Сталин сбил еще один самолет врага. Итого — два. Да плюс сбитые в группе, о чем говорил С. Ф. Долгушин. «Хотелось бы, конечно, побольше, на Героя не тянет, но уж сколько есть, — констатирует Сухомлинов. — Для командира полка за месяц — нормально».

А. В. Бурдонский:

— Он был классный летчик, как мне говорили, просто ас, и рвался в бой, но почти в самом начале войны, когда Яша (Яков Джугашвили. — Н. З.) попал в плен, и потом погиб Володя Микоян, сын Микояна, — после этого отцу запретили делать боевые вылеты. А ведь до этого он, командуя авиаполком, летал, у него даже самолеты сбитые есть.

По-иному оценивает своего кремлевского сверстника С. Л. Берия:

— Что представлял собой Василий Сталин? В сорок четвертом Сталин решил послать несколько человек на стажировку в Англию. Старшим группы назначил меня. Я отказался. Дайте, говорю, возможность доучиться в академии. Тогда Сталин впервые в жизни меня обругал:

— Ты такой же упрямый, — сказал, — как и вся ваша семья.

А я, если честно, отказался не только потому, что действительно хотел окончить Военную академию, но и еще по одной причине. В группу входил Василий Сталин. Очень душевный парень, но уже тогда был неуправляемым. Спросили бы с меня…

А вот этого как раз и не отрицают честные исследователи жизни Василия. И А. Сухомлинову не к чему наводить парадный глянец на портрет героя, он рисует его со всеми слабостями и недостатками.