Боль - Ольга Богуславская

Баранова выволокли на лестницу. Он кричал и вырывался. На шум из квартиры напротив вышел сосед, певец Александр Градский. Вид у Градского был нехороший. Он спросил: что происходит? Получилась заминка, и Шмелев ушел.

Из показаний Александра Градского следует, что, услышав страшный шум на лестнице, он вышел, увидел, что Баранова куда-то тащат люди в белых халатах, и предложил проехать в ближайшее отделение милиции, чтобы выяснить, что происходит. Предложение было сделано в такой форме, что отказаться от него не представилось возможным. Но в милиции санитары предъявили наряд на госпитализацию.

Баранова привезли в психиатрическую больницу имени Ганнушкина.

Из больницы Баранов позвонил соседке. Он был ошарашен, сказал, что ничего не понимает, но соседка все поняла. И пошла в районный психоневрологический диспансер. И первой, кого она там увидела, оказалась Чуркина, которая направлялась к врачу. С цветами и конфетами. А врач, к которому направилась соседка, ужасно растерялся. А чего теряться? Я тоже считаю, что любая работа должна быть оплачена. "Так это вы отправили Баранова в больницу?" - спросила соседка у Чуркиной. Та бросилась к выходу.

На другой день соседка поехала к Баранову. Ее рассказ о визите в ПНД и встрече с Чуркиной и увещевания лечащего врача о том, что жена волнуется о его здоровье, наконец, все расставили по местам - Баранов все понял. Не совсем, конечно, - убежденному холостяку узнать в психбольнице, что он женат, - испытание непростое, однако главное прояснилось. На другой день появилась и сама Чуркина, принесла покушать. Она очень просила Баранова сказать врачам, что они женаты.

Пройдя "курс лечения", Баранов вернулся домой и первым делом пошел в милицию. Однако в январе 1997 года его заявление с Петровки попало к участковому 108-го отделения милиции Морозову, который вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. 3 апреля Тверская прокуратура это постановление отменила. 14 апреля участковый 108-го отделения снова вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. То, что кто-то приватизировал квартиру Баранова, забыв поставить его в известность, милицию не взволновало. И то сказать: кто милиции дороже? Какой-то Баранов, совершенно бесполезно занимающий столько ценных квадратных метров на Тверской улице, или ударник метлы и швабры Чуркина? И лишь 18 июля Тверская прокуратура снова отменила постановление об отказе в возбуждении уголовного дела и сама возбудила дело в интересах Баранова.

Чуркина не ожидала, что Баранова выпустят из больницы так быстро, это был шок. А тот, вернувшись домой, как с цепи сорвался. Начал везде ходить, писать. И здание, с таким трудом возведенное Тамарой Павловной, дало трещину.

А дело в том, что квартира Баранова разбередила душу Чуркиной задолго до того, как за ним приехали санитары. В декабре 1994 года Чуркина рассказала Утургаури о том, что есть такой Баранов, он пьет, состоит на учете в ПНД, но у него - чудесная квартира (из материалов уголовного дела: рыночная стоимость квартиры Баранова 93 568 долларов США). И подруги навестили Баранова от имени московской мэрии. Первый опыт показался удачным. И тогда Чуркина поехала к себе в деревню и подала там заявление о вступлении в брак. С Барановым. Подпись жениха на заявлении выполнена Чуркиной, о чем в деле имеется заключение эксперта.

Потом, если помните, во время ремонта у Баранова исчез паспорт. Так вот, не исчез, а просто был нужен. В администрации сельсовета был зарегистрирован брак Чуркиной с Барановым. Потом Баранову старались втолковать, что на свою свадьбу он ездил, но от счастья так напился, что ничего не помнит.

В мае Чуркина, подделав ещё одну подпись Баранова, получила свидетельство о собственности на его квартиру, а в марте 1996 года, снова подделав подпись Баранова, прописалась у него в квартире.

* * *

В зал входит свидетель, паспортистка Якубовская.

Судья: Знаете ли вы Баранова?

Якубовская: Баранов мне знаком, он у нас живет, ходил ко мне, прописывал Чуркину, Чуркина подошла ко мне с мужчиной, он сказал - я хочу её прописать. Я дала форму номер шесть. Все.

Судья: Вы проверяли, что мужчина - именно ваш жилец Баранов?

Якубовская: Нет. Но было свидетельство о браке.

Судья: А приходил ли к вам сам Баранов?

Якубовская: Не помню. Я и на следствии вспомнить не могла.

Судья: Кто же вам давал документы на прописку?

Якубовская: Чуркина, кто же еще.

Судья: Вы проверяли подписи?

Якубовская: Нет.

Судья: А вы не можете описать того, кто приходил с Чуркиной?

Якубовская: Высокий, седой, полноватый. (Баранов очень худой. - О.Б.)

Судья: А тот мужчина и Баранов - это одно лицо?

Якубовская: Не могу сказать.

Оглашаются показания Якубовской на предварительном следствии. Краткое содержание: она сразу поняла, что брак Чуркиной с Барановым фиктивный, она вообще такие вещи понимает сразу. Странно же, что молодая Чуркина вышла замуж за такого старого человека. Мужчину, представлявшегося Барановым, больше не видела.

Все шло как по маслу. До тех пор пока Баранов не достал из почтового ящика бумагу, из которой узнал, что кто-то приватизировал его квартиру. Надо было срочно принимать меры. И Чуркина побежала в ПНД. Очевидно, план этот созрел у неё давно. План простой, но очень хороший: сначала сдать Баранова в психбольницу за буйство, потом добиться признания его недееспособным - и квартира переходит в распоряжение верной жены. Быстро и весело. Кстати, в 1996 году у Чуркиной родился ребенок, так что молодожена Баранова впоследствии ожидал ещё один приятный сюрприз. Ударницы из ДЭЗа прописали к нему не только Чуркину, но и её дочь.

Чуть-чуть не успела. 17 февраля 1997 года Чуркина обратилась в Тверской суд Москвы с иском о признании Баранова недееспособным, но поезд уже ушел. Баранов слишком рано вышел из больницы, и прокуратура возбудила дело в связи с мошенничеством Чуркиной.

Стало ясно, что квартира уходит из рук. Столько бегала, трудилась, замуж выходила, подписи подделывала, печати и бланки крала - и теперь все должно рухнуть в одночасье из-за какого-то пьянчужки.

И тогда она решила убить Баранова. Не сама, конечно. Как техник-смотритель со стажем она знала, что есть работа женская, а есть мужская. Так вот, убить - это была мужская работа. А что делать-то? Не отдавать же Баранову квартиру.

Об этой своей задумке Чуркина рассказала Утургаури.

Ирине Николаевне 36 лет, девушка она видная, веселая, когда последний раз числилась на работе - вспомнила с трудом. Как и Чуркина, она приехала в Москву из глухой провинции, как и Чуркина, Москву полюбила всем сердцем, особенно жилищный фонд в районе Тверской. Праведными трудами в ДЭЗе она заработала комнату в коммунальной квартире у площади Маяковского. Работала кассиром на ипподроме, в пункте обмена валюты, ходила в норковых шубах - и при этом числилась в ДЭЗе (том самом, где работала Чуркина) то ли дворником, то ли уборщицей. Вот этой изобретательной даме Чуркина и поведала о своих планах. Утургаури вызвалась найти подходящего человека. И нашла.

Гражданин Грузии по фамилии Орбелиани выслушал Тамару Павловну и за "работу" взялся. За убийство Баранова Чуркина обещала заплатить 5 тысяч долларов. Однако Орбелиани пошел на Петровку и там рассказал, что ему заказали убийство. Информацию проверили - она подтвердилась. И на следующую встречу с Чуркиной и Утургаури Орбелиани пришел не один, а с лучшим другом. Он сказал Чуркиной, что убивать Баранова они будут вдвоем с Лешей. Сотрудник МУРа Леша Чуркиной понравился. А в МУРе все красивые! Но о том, что выполнять её заказ будет оперативник, Чуркина, конечно, не знала.

Леше дали фотографию Баранова, рассказали, где он живет. Всю организационную работу - звонить, договариваться, расплачиваться Утургаури взяла на себя.

И вот в один прекрасный день Баранов пропал. Соседка, с которой он дружил, побежала в милицию. Она ведь не могла знать, что Баранов и так уже находится в милиции - на три дня его спрятали на Петровке, перед этим отвезли на заснеженную полянку, положили полуодетого на снег, от всей души полили кетчупом и сфотографировали. И получились фотографии "убитого" Баранова. Между тем Леша позвонил Тамаре Чуркиной и сообщил, что дело сделано.

Разговоры Леши и Тамары записывались. И настал день, когда в зал суда принесли магнитофон. Качество записей оставляет желать лучшего, но содержание... Вот, например, Леша и Тамара обсуждают, как же все-таки лучше убить Баранова. Сначала Тамара настаивала на дорожном происшествии. Ей казалось, что будет лучше, если Баранова собьет машина. Леша объясняет ей, что это не очень надежно. Она, подумав, соглашается, а Леша толкует: это ж центр, тут машина на машине, лучше "без вести пропал". Пойдет так? Пойдет, говорит Чуркина, это пойдет. Вывезти подальше за город, как хорошо. Ну год он будет в розыске, ну потаскают меня в милицию, а арестовать не имеют права, трупа-то нет.