Весь Хайнлайн. Туннель в небе - Роберт Хайнлайн

— Простите, пожалуйста, но вы заслоняете дверь.

— Ой, извините, пожалуйста, — испуганно дернулся Макс.

— Проходите, пожалуйста, вы же раньше меня. — Говоривший был лет на десять старше Макса. Его густо усыпанное веснушками лицо улыбалось почему-то только одним из уголков рта, а к шапочке, как заметил Макс, был приколот значок Гильдии водителей грузовиков. — Входите, — повторил человек, — а то рискуете, что вас тут в сутолоке затопчут.

Макс убеждал себя, что он просто посмотрит, нет ли там, внутри, Сэма, — в конце концов, не возьмут же они с него плату за то, что он просто войдет внутрь, если он не будет ничего есть. Почти втайне от самого себя он подумывал спросить управляющего, если у того будет достаточно дружелюбный вид, не найдется ли у них какой мелкой работы за обед. Слова этого веснушчатого склонили чашу весов; он проследовал за своим носом по направлению источника божественных запахов, струившихся из дверей кафе.

Кафе было переполнено, свободен был только один столик на двоих. Человек легко опустился в кресло и пригласил:

— Садитесь. — Увидев, что Макс мнется, он добавил: — Давай садись. Ненавижу есть в одиночку.

Макс ощутил на себе взгляд управляющего и сел. Официантка вручила каждому из них меню, и водитель одобрительно окинул ее взглядом. Когда девушка отошла, он заметил:

— Раньше в этой помойке была автоматическая система обслуживания, и они разорились. Вся торговля перешла в «Тиволи», в восьмидесяти милях отсюда. Новый хозяин выкинул всю эту хурду-мурду на свалку, набрал девиц, и дело снова пошло. Ничто не улучшает вкус еды так, как хорошенькая девушка, ставящая ее на столик перед тобой. Верно ведь?

— Э-э… наверное. Конечно.

Макс не слышал, что ему сказал водитель. Он очень редко бывал в кафе, да и то только за стойкой в Клайдовских Углах. Цены в меню его ужаснули; ему хотелось заползти под столик.

Шофер внимательно посмотрел на него.

— В чем дело, браток, что тебя беспокоит?

— Беспокоит? Да ничего.

— Ты что, без цента?

Жалкое выражение лица Макса само ответило на этот вопрос.

— Ерунда, со мной такое частенько бывало. Ты успокойся. — Махнув рукой, он подозвал официантку. — Давай сюда, радость моя. Мы с напарником возьмем по бифштексу с яйцом сверху, а к нему это вот и вот это. И я хочу, чтобы яйцо было совсем чуть прожарено. Если оно будет, как подошва, я прибью его к стене как предостережение для потомков. Ясно?

— Да ты небось не сможешь даже гвоздь в яичницу вбить, — фыркнула девица и отошла, соблазнительно покачиваясь. Водитель не спускал с нее глаз, пока она не исчезла на кухне. — Видишь, про что я говорю! Ну разве ж может с этим конкурировать какая-то там механизма?

Бифштекс был отличным, и яйцо свернулось не совсем. Водитель сказал, чтобы Макс называл его «Рэд», а Макс в ответ сказал свое имя. Макс как раз подтирал кусочком хлеба остатки желтка с тарелки и раздумывал, сейчас поднять вопрос насчет поездки или чуть погодя, когда Рэд слегка наклонился вперед и негромко сказал:

— Макс, ты куда-нибудь торопишься? У тебя найдется время для небольшой работы?

— Что? Ну, вполне возможно. А какая работа?

— Не против малость проехать на юго-запад?

— Юго-запад? По правде говоря, туда я и направляюсь.

— Добро. Так вот, какое дело. Хозяин говорит, что на каждой машине должно быть два водителя — а в противном случае надо отдыхать восемь часов после восьми за рулем. А я не могу сейчас этого себе позволить. За опоздание будет штраф, а напарник мой отключился. Этот дуболом налакался, и мне пришлось оставить его, чтобы малость пришел в себя. Так вот, через сто тридцать миль отсюда будет контрольный пост. Если я не предъявлю им второго водителя, они заставят меня остановиться.

— Да ты что, Рэд, я же не умею водить. Конечно, очень жалко.

— Да тебе и не надо будет — отмахнулся Рэд. — Ты каждый раз будешь отдыхающим водителем. Ты что, думаешь, я доверю свою малютку «Молли Мэлоун»[18] кому-нибудь, незнакомому с ней? Я продержусь на стимуляторах, а посплю недобранное уже в Земпорте.

— Ты что, едешь до самого Земпорта?

— Конечно.

— Тогда заметано.

— Порядок. Так вот как это будет. Каждый раз, когда будем проезжать контрольный пункт, ты — спишь на койке. Ты помогаешь мне нагружать и разгружать — я должен скинуть часть груза и взять кое-что еще в Оклахома-Сити. А я тебя кормлю. Порядок?

— Порядок.

— Тогда почапали. Я хочу смыться отсюда до того, как тронутся остальные. Никогда не знаешь, кто из них может настучать. — Рэд кинул на стол бумажку и не стал ждать сдачу.

«Молли Мэлоун» была двухсот футов в длину и имела обтекаемую форму, создававшую на ходу отрицательную подъемную силу. Макс понял это, глядя на приборы; когда она задрожала и приподнялась над землей на стоянке, шкала «расстояние от грунта» показала девять дюймов, а после разгона это расстояние уменьшилось до шести.

— Отталкивание обратно пропорционально кубу расстояния, — объяснил Рэд. — Чем сильнее воздух прижимает нас к полотну, тем сильнее дорога нас отталкивает. Это не дает нам прыгнуть за горизонт. Чем быстрее мы едем, тем устойчивее.

— А что, если ты пойдешь с такой скоростью, что воздух прижмет днище к дороге? Ведь тогда же все мы на куски разлетимся!

— Шевели мозгами. Чем сильнее мы проседаем, тем сильнее нас отталкивает вверх. Я же сказал, обратно пропорционально кубу.

— А, ясно. — Макс вытащил дядину счетную линейку[19].— Если она как раз удерживает свой вес при клиренсе девять дюймов, тогда при трех дюймах отталкивание будет в двадцать семь раз больше ее веса, при одном дюйме — в семьсот двадцать девять, а при четверти дюйма…

— О таком даже и не думай. Даже при максимальной скорости я не могу опустить ее до пяти дюймов.

— А что ее двигает?

— Сдвиг по фазе. Поле бежит вперед, а «Молли» пытается его догнать… и никогда не может. Ты только не пытай меня про всю эту теорию — я просто нажимаю кнопки. — Рэд закурил сигарету и, держа рычаг управления одной рукой, удобно откинулся на спинку сидения. — А теперь забирайся-ка ты, друг, в койку. Контрольный пост через сорок миль.

Койка была расположена за кабиной, поперек машины, это было что-то вроде полки над сиденьем. Макс вскарабкался туда и замотался в одеяло. Рэд подал ему шапочку, точь-в-точь как свою.

— Натяни ее себе на глаза, только пусть будет видно эту бляху. — Бляхой был значок Гильдии водителей. Макс сделал, как ему было сказано.

Через некоторое время звук встречного потока воздуха с негромкого рева перешел на легкое посвистывание, а потом и совсем стих. Грузовик осел на дорожное полотно, дверца кабины открылась. Он лежал тихо, и ему не было видно происходящего.