Об Ахматовой - Надежда Мандельштам

Если бы в эти дни в первый раз собралась комиссия! Вопрос:

1) Удобно ли это Суркову?

2) Сможет ли приехать Орлов?

Орлову я уже написала. Если получу удовлетворительный ответ, надо выяснить с Сурковым. Что с Паперным2? Слышно о нем что-нибудь? Он ведь бегает в этих местах – ему выяснить легче всего.

На письмах пушкинисты ставят даты3.

Заказное письмо. Конверт: «Москва-34. Ул. Кропоткина, д. № 17, кв. 70. Харджиеву Николаю Ивановичу». Адрес отправителя: «Мандельштам, Кооперативная, 10, кв. 13, Чебоксары». Почтовые штемпели: «3 [аказное] № 870/4 Чебоксары 40 Чуваш. АССР», «Чебоксары 7.4.57», «Москва <…>».

Процитировано в кн.: Я. Чуковская, 2001. С. 52.

Полностью печатается впервые.

1 Текст в угловых скобках – рукой Н.Я. Харджиева.

2 По всей видимости, несколько раньше (в конце марта?) Н.Я. написала и З.С. Паперному, также включенному в состав комиссии. Приводим его ответ.: «Уважаемая Надежда Яковлевна! Ваше письмо мне переслали из Москвы в Малеевку, где я с 4 апреля лечусь. Дело в том, что я расхворался, т. к. был неумерен и допускал излишества, но не в чем-нибудь, а только в труде. В Москву возвращусь нескоро, когда поправлюсь, покончу с переутомлением, бессонницей и прочими прелестями. Поэтому пока я мало могу сделать из того, что вы пишете. Ваше предложение о вводе В.Н. Орлова мне очень нравится. Вы говорите о письме насчет А.А. С[уркова]. Но что я буду писать письмо и кому? Ему? О его председательстве лучше было бы сказать не в письме, а когда мы соберемся.

А зачем нам петиции? Впрочем, может быть, я чего-нибудь недопонимаю. Будь я в Москве, я бы смог встретиться с Николаем Ивановичем и Евгением Яковлевичем. А сейчас, здесь, за 100 км от Москвы я плохо представляю, что практически делать.

Впрочем, через неделю я должен на один день приехать в Москву и тогда постараюсь встретиться с Н.И. Харджиевым или созвониться. Не сердитесь, что пока я ничего другого не могу сделать. Острое переутомление с довольно грозной бессонницей заставляет всю энергию бросать на лечение. Зато как только снова стану человеком, постараюсь наверстать и буду думать, что нужно. Как теперь любят говорить – „поймите меня по-хорошему“. Желаю всего доброго! Из Москвы опять напишу Вам. Ваш 3. Паперный. 8/IV.57» (AM. Короб 3. Папка 102. Ед. хр. 15).

3 Приписка в самом начале письма вверху.

15

Н.И. Харджиев – Н.Я. Мандельштам

<Середина апреля 1957 г., Москва>

Дорогая Надюша, письма Ваши получил. Позвонил к Е. Я. – он сделает всё в соответствии с Вашими указаниями.

Орлов мне написал любезнейшее письмо – предложение составить, редактировать и комментировать.

Ответственным <ре>дактором (от изд[ательст]ва) будет он.

Я уже ответил.

Предлагаю дополнить том статьями о поэзии – Орлова надо ввести в комиссию.

Анна Андреевна приедет если не сегодня, то завтра.

Устроим маленькое совещание. Без санкции Суркова ничего делать не будем.

Пишите.

Буду отвечать быстро и обстоятельно.

Н.Х.

Лидия Васильевна (Третья Эрзерумочка1) Вас целует.

AM. Короб 3. Папка 104. Ед. хр. 11. Печатается впервые.

1 Здесь комически обыгрывается армяно-греческое происхождение Н.И.: его жена названа «Третьей Эрзерумочкой» (Эрзерум – город и крепость на северо-востоке современной Турции), т. к. под первыми двумя он шутливо подразумевает своих «жен» А.А. и Н.Я.

16

Н.Я. Мандельштам – Н.И. Харджиеву

15 апреля <1957 г., Чебоксары>

15 апреля

Николашенька! Я чего-то вам написала – и подумала, что наши письма встретятся. Так и вышло.

Вот ответы.

1) Стихи 17 года, может, были напечатаны гораздо позже. [В] 17 – 19–20 уже негде было печатать. Пришлите мне список. Может, я припомню. Некоторые были напечатаны прямо в книгах (17–21); другие были кем-то (Миндлиным) тиснуты в каком-то почти рукописном журнальчике (где-то в Москве или в Феодосии)1, третьи где-то появились в 22 году.

2) Отрывок из Федры2 переведен в 22 году, когда мы жили на Тверском бульваре. Был разговор, чтобы О.М. перевел Федру. Сватал, вероятно, Эфрос. Ося попробовал, но сказал, что переводить не будет.

Напечатано впервые и только в госиздатном Камне3.

3) Бетховен4 Осины капризы. Видно, он тыркался к новому – не детскому – пониманию Бетховена. Не смог… А как быть? Восстановить, если это стоит. Он фыркал и злился на эти стихи. А потом успокоился и сказал, что надо было печатать по-старому или выбросить. Говорил – дрянь – а почему, объяснить не мог.

С Арменией5 очень просто: порядок в напечатанном делал О.Э., а в рукописях я. Следовательно – надо брать напечатанное. А я эту пару вечно путала.

«Как бык» – эпиграф. Снял Полонский6, чтобы не возмутить Авербаха. Так и сказал. Но Армения всё же Авербаха возмутила. (В трамвае разговор со мной: М. вернулся и напечатал, говорят, плохие стихи… А дальше: «вечное», а не классовое…)

Разговор с Полонским помню – ведь он был тогда редактором – я не путаю фамилию? Во всяком случае, редактор изобразил негодование Авербаха: Труд? Бык? Как так? Почему грозный? Кто боится труда? Это нам известно? Почему венозные?

Как бы это не повторилось!

Вот по вашему списочку я всё, оказывается, помню, но моя книга у Тали – и нет списка стихов 17 года. А 19?.. а 20?.. А Венеция была напечатана в журнале милиции7 – его, конечно, не найти, – и потому называлась «милицейской».

Милый, я по вас тоже очень скучаю, но привязана здесь надолго – до конца мая. А потом вернусь сюда еще в июне. Подавала на конкурс в Орел, но – увы – не взяли. Подам в Уфу. Авось возьмут.

Интересно, когда С-в был у Анны, говорила она обо мне или предпочла умолчать. Это было бы глупо – так как в ее дела я вмешивала его энергично (с Левой и последней болезнью). Что он подумает? Но на нее такая дипломатия похожа. Уф!

Конверт помяла я.

Помета Н.Х.: «<1957>». Печатается впервые.

1 Имеется в виду альманах «Ковчег» (Феодосия, 1920) или журнал «К искусству!» (Феодосия. 1919. № 2); соредактором обоих изданий был Э.Л.Миндлин.

2 Диалог из первого действия трагедии Ж. Расина «Федра».

3 Третье издание сборника О.М. «Камень» (М.: Госиздат, 1923).

4 Стихотворение О.М. «Ода Бетховену» (1914).

5 Цикл стихотворений О.М. «Армения» (1930).

6 Стихотворение О.М. «Как бык шестикрылый и грозный…» предполагалось печатать в качестве эпиграфа к циклу «Армения». Однако в первой публикации цикла в журнале «Новый мир» (1931, № 4), редактором которого в это время был В.П. Полонский, эпиграф отсутствует.

7 Стихотворение О.М. «Веницейской жизни, мрачной и бесплодной. ..» ( 1920) под заглавием «Венеция» печаталось в журнале «Огонек» (1923, № 7); в журнале «Красный милиционер» (1921, № 2–3) опубликовано стихотворение «Прославим, братья, сумерки свободы…».

17

Н.Я. Мандельштам – Н.И. Харджиеву

5 октября [1957 г.], Чебоксары

5 окт.

Николашенька!

Меня напрасно вызвали – занятий еще нет. Я сижу и думаю, а это вредно для желудка. Работать начну 10-го. Уже студенты приехали с целины.

Думаю, что буду в Москве во второй половине ноября.

Кстати, я беспокоюсь, что А. А. вздумает сама разговаривать с Союзом Писателей относительно комнаты: это поставит меня в очень трудное положение – они мигом сделают вид, что мы обе отказываемся. Я, кстати, готова отказаться, но сама , а может, и не откажусь, я этого еще не решила. Но очень важно, чтобы А.А. ничего не предпринимала. Секретарше Суркова – я сказала. Но говорить об этом надо с Сурковым, а не с его помощниками. Если увидите А. А.,узнайте, не собирается ли она что-нибудь делать. Если будет удобно, скажите ей, а нет – напишите мне.

Сейчас получила письмо Жени о Саньке1 и архиве. Я чувствовала, что будет пакость. Немедленно пишу Жене, чтобы всё взял и дал вам. Хамство.

Еще Женю волнует Литгазета.

Что там? Я видела совершенно невинную фразу. М. забыт. 2 Это?

Умоляю, отвечайте… Забыт так забыт!

В чем дело?

Надя

Конверт: «Москва, ул. Крапоткина, № 17, кв. 70. Харджиеву Ник. Ив.». Адрес отправителя: «Мандельштам, Чебоксары, Кооперативная, 10, кв. 13». Почтовые штемпели: «Чебоксары 6.10.57», «Москва 16.10.67». Печатается впервые.

1 К этим словам Н.Х. сделал следующее примечание: «А.Ивич (Бернштейн) – у него и его брата С.И. Бернштейна находился архив Манд [ельштама]. Часть автографов они оставили у себя». В очерке «Архив» Н.Я. пишет, что А. Ивич по ее просьбе передал архив Н.Х., взяв с него расписку (Н. Мандельштам-3. С. 158). Это не совсем так. В действительности А. Ивич, в семье которого с 1946 по 1957 г. хранилась часть архива О.М. (58 автографов и 28 машинописных списков), передал эти материалы по описи, оставив себе заверенный экземпляра Комиссию по литературному наследию О. Мандельштама через ее секретаря Е.Я. Хазина (Богатырева С.И. «Завещание» // Вопросы литературы. 1992. № 2. С. 258–259). И только потом они поступили в распоряжение Н.Х.

В этом письме Н.Я. негодует на «непослушание» А. Ивича, однако позднее она, по свидетельству С.И. Богатыревой, поблагодарила его за проявленную предусмотрительность и считала, что он поступил правильно (см., например, письмо 37 на с. 331). Что касается автографов, которые, как утверждает Н.Х., братья Бернштейны «оставили у себя», то на самом деле их подарил С.И. Бернштейну О.М. в середине 20-х годов. Эти архивные материалы Н.Х. также использовал при подготовке издания стихов О.М. в серии «Библиотека поэта», обозначив их как «собрание А. Ивича» ( Мандельштам О. Стихотворения. Л., 1973. С. 260, 262–263 и др.).