Гонщик - Дмитрий Матвеев

class="p1">Боголюбов вынул из ящика стола коробку дорогих папирос «Дюшес», выбрал одну, примял мундштук и чиркнул спичкой, прикуривая. Затянулся, выпустил струю сизого дыма — в сторону, щадя мое обоняние. Стряхнул пепел в изящную бронзовую пепельницу и продолжил беседу.

— Драку рядом с мобилем видели многие. Очевидцы подтверждают, что напавший на мальчика человек был вооружен ножом. Есть и фотографические карточки, запечатлевшие это. Так что применение вами оружия полностью оправдано. Вот только самого человека схватить не удалось.

— Как же так? Я в него две пули всадил! Даже видел, куда попал.

— Да? А из чего вы стреляли?

Я извлек из кармана револьвер.

— «Бульдог»? Тридцать восьмой калибр? Понятно. Выбросьте его и купите что-нибудь поприличнее. Тем более, что если ваши подозрения верны, то, как минимум, Маннер будет всячески пытаться вам напакостить. А если тут еще и Вернезьев замешан, то ждите больших неприятностей.

— А что такого с Вернезьевым?

— Во-первых, он баронет. То есть, он выше вас по сословной иерархии, и если в суде встанет его слово против вашего, то слушать будут однозначно его. И не приведи вас господь оскорбить его действием. В этом случае тюрьма вам гарантирована, если только не будет настолько очевидных и однозначных свидетельств его вины, что самый предвзятый суд не сможет закрыть на них глаза. Во-вторых, насколько я знаю, он сейчас весьма стеснен в средствах и очень рассчитывал на этот приз. Кстати говоря, его настойчивые ухаживания за баронессой Сердобиной продиктованы, в первую очередь, желанием прибрать к рукам ее капитал, и тем поправить свои дела. Так что ваши подозрения имеют под собой вполне серьезные основания. Если бы вас удалось обвинить в аварии, то Вернезьев и Маннер поделили бы приз пополам и были бы этим весьма довольны. У Маннера-то дела тоже неважнецкие.

— Да, я слышал об этом. А какой револьвер вы посоветуете? Из небольших, карманных, но такой, чтобы в следующий раз бандиты не могли убежать с пулей в спине.

— К примеру, американский «Кольт» модели «Detective special». Шестизарядный револьвер тридцать восьмого калибра, очень неплох.

— А есть ли смысл менять шило на мыло? «Бульдог» тридцать восьмого калибра и «Кольт» такой же.

— Сразу видно, что вы в оружии не разбираетесь, — поучительно произнес Боголюбов. — «Бульдог» был разработан в стародавние времена, когда в ходу еще был дымный порох. Дымарь намного слабее современных составов, и вполне подходил для тогдашней не слишком качественной стали. Если засыпать в патрон «Бульдога» полную навеску даже пироксилина, револьвер просто разорвет. А нынешние пороха еще мощнее. В патроне «Кольта» как раз имеется полноценный заряд мощного пороха, и даже при таком коротком стволе убойная сила оружия весьма высока. Правда, попасть в цель вы сможете на расстоянии не более десяти метров, и то после достаточного количества упражнений.

— Да мне, как показывает практика, больше и не нужно.

— Ну смотрите, вам виднее. А то возьмите «смит-вессон», или револьвер Нагана. С ними можно и на двадцать пять метров попадать вполне уверенно.

— Что ж, спасибо вам за советы. У вас есть еще какие-то вопросы, или я уже могу идти? Дела, знаете ли.

— Нет, вопросов у меня к вам не осталось. А вот подпись ваша на бумагах нужна. Извольте оставить свой автограф вот здесь, здесь и здесь.

Я быстро просмотрел документы и не нашел в них ничего подозрительного. Вынул из кармана самописку и расписался в указанных местах.

— Вот теперь все, Владимир Антонович, можете быть свободны.

Мы поднялись. Я протянул руку, инспектор пожал ее и задержал в своей.

— Владимир Антонович, я знаю, что вы человек занятой не меньше моего. Но постарайтесь найти время вечером пятницы. Моя супруга очень хочет с вами познакомиться лично. Вот, возьмите визитку и непременно приходите часам к шести. Наша кухарка готовит исключительно вкусную заливную осетрину. И ради вашего визита особенно расстарается.

Я покинул кабинет инспектора, не очень понимая, для чего меня вызывали. Выслушать показания из первых рук? Подписать бумаги? Или все это было ширмой, а главной причиной было желание лично пригласить на обед, да так, чтобы я не мог отказаться? У него что, тоже есть дочери на выданье? Ломать голову об этом не хотелось. Как-то так вышло, что в прошлой жизни осетрины мне попробовать так и не довелось. Ну да ничего, здесь наугощаюсь.

Раз уж все равно пришлось выехать в город, я взял мобиль Сердобиной с расчетом отогнать его хозяйке. Я предполагал просто передать его прислуге и оставить баронессе небольшую записку. Однако все вышло иначе. В прихожей особняка я попросил лист бумаги. Присев за столик, быстро набросал послание и передал его мажордому.

— Господин Стриженов, — сказал тот, приняв записку, — не угодно ли вам будет обождать несколько минут на случай, если баронесса захочет вам ответить?

Вопрос был задан таким образом, что подразумевал только положительный ответ. Пришлось ждать.

Минут десять я вышагивал взад-вперед по холлу, разглядывая прихотливые завитушки на перилах лестницы, да портреты неизвестных мне людей. Наконец, мажордом, степенно вышагивая, спустился вниз, приблизился на положенное расстояние и важно произнес:

— Баронесса просит вас присоединиться к ней за чаем.

Хорошо, что у меня под кожаной курткой был надет вполне приличный пуловер. Я оставил шлем и верхнюю одежду прислуге и следом за мажордомом прошел в небольшую гостиную. Помещение было абсолютно нейтральным и по обстановке, и по цветам отделки. Да, красиво. Да, обставлено со вкусом. Но и только.

Вошла служанка, вкатила столик, накрытый для чая на две персоны и тут же испарилась, плотно прикрыв за собой дверь. Еще минуты через две по моим внутренним часам двери в дальнем конце комнаты отворились, пропуская хозяйку, и закрылись, едва она вошла. Я поднялся навстречу, втайне любуясь женщиной. Она была чудо как хороша в бальном наряде, блистательна на той памятной вечеринке. Но и сейчас, когда косметики и украшений на ней был минимум, прическа — самая простая, да и домашнее платье было довольно скромным, она притягивала взгляд.

— Здравствуйте, Александра.

— Здравствуйте, Владимир.

Женщина улыбнулась мне, но как-то неуверенно. Сейчас, когда она подошла ближе, стало заметно, что она, как минимум, сильно взволнована, но старательно прячет это.

— Позвольте за вами поухаживать, — галантно предложил я.

Ответом мне был одобрительный кивок.

Я пододвинул стул, помогая хозяйке сесть за стол, наполнил её чашку чаем — наверняка, наилучшим из доступного, налил себе и сел напротив.

— Вы хотели меня видеть, Александра.

— А вы разве не хотели увидеть меня? — ответила она вопросом.

— А разве в этом вопросе мое желание имеет значение? — вернул я