Незаконный наследник: Вспомнить, кем был. Стать собой. Остаться собой - Алексей Игоревич Ильин

этой жизни вообще нет и не предвидится, – философски ответил я, откидываясь на уютную спинку и закрывая глаза.

– Подвинься, что ты расселся, – буркнул Вольф, когда залазил вслед за мной.

– А ты случайно не знаешь, чего это Снежина ходит с таким видом, словно на ежа села? – спросил я у Вольфа, когда увидел, как Светлана прошла к своей машине, окинув машину Вольфа злобным взглядом.

– Случайно знаю, – Вольф пожал плечами. – Ее семью на свадьбу не пригласили, вот она и бесится. Там какие-то серьезные разногласия с моим отцом. Чуть до войны кланов не дошло, самому императору пришлось вмешаться. Так что, как говорится, ничего личного.

Я отвернулся от окна. Меня, например, тоже не пригласили, и очень сомневаюсь, что моя мать получила надушенную карточку. Это сколько же лет она живет под постоянным прессингом остракизма и всеобщего порицания, практически в полнейшей изоляции. Мария Керн просто кремень на самом деле, зря дед считает ее слабохарактерной. То, что она ему часто уступает в мелочах, говорит только о том, что она – хорошая дочь, только и всего. Я прислушался к себе, мне обидно, что меня не пригласили? Наверное, все-таки да. С другой стороны, а что поделать? Пока меня не утвердят наследником, я всего лишь ублюдок, рожденный с другой стороны одеяла. И сейчас даже не важно, кто мой отец, уж лучше бы им на самом деле смазливый водитель оказался.

Вольф же ничего в изменении моего поведения не заметил. Я вообще не пойму, он настолько толстокожий или настолько эгоцентричен? В любом случае Юрка мне определенно нравится. Если бы не обстоятельства, то если не друзьями, то хорошими приятелями мы бы точно стали.

Я даже не заметил, как мы доехали до моего дома. Меня довезли прямо до входной двери. Я распрощался с Вольфом, который настолько нервничал, что, похоже, даже этого не заметил.

Зайдя в дом, я снял перчатки и бросил их на столик, стоящий в холле. Хорошо, что я убедил-таки мать приобрести мне несколько курток. Сомневаюсь, что в коротком пальто мне будет комфортно на кладбище. Вот только что делать с машиной?

Решив не терять время даром, я направился прямиком к кабинету. Машина стояла неподалеку от входа наготове, так что дед точно был дома.

– Разреши? – я, в отличие от некоторых, постучался и попросил разрешения войти, прежде чем вломиться на чужую территорию.

– Чего тебе? – дед в этот момент как раз направлялся к двери. – Я занят, уезжаю и не знаю, когда вернусь.

– Вот об этом я и хотел поговорить. Ты, наверное, забыл, но у меня сегодня ночью занятие по некромантии.

– Я никогда не забываю про такие вещи, – дед даже губы поджал. – Тебя Назар Борисович отвезет. А до этого, если ты сейчас свободен, проведет полноценный урок вождения и правил дорожного движения. Когда он решит, что ты готов, то отвезет тебя в муниципалитет, и ты сдашь экзамен на водительское удостоверение.

– А что, так можно? – я даже немного растерялся.

– Конечно, можно, и я много раз тебе предлагал научиться, но ты постоянно губы кривил, если ты не помнишь, – дед подошел ко мне вплотную.

– Я был не готов, – пробормотал я, про себя кроя разными нецензурными словами Костика. И нет, в моей памяти не сохранились такие вот мелочи, поэтому приходилось крутиться.

– Ну, надеюсь, что сейчас ты готов. А теперь извини, но мне действительно очень некогда, – и дед вопросительно посмотрел на меня, приподняв бровь. Я тут же вышел из кабинета и направился к себе, чтобы переодеться, немного позаниматься, проверить, что делает Ева. Затем у меня по плану был обед и после него уже вождение с Назаром Борисовичем, хотя я очень плохо представляю этого чертова сноба за рулем. Он, поди, на приеме у императора умудряется выглядеть так, словно перед ним какая-то букашка, а не августейшее лицо.

Назар Борисович ждал меня у выхода из дома. Когда я появился, он принялся натягивать перчатки с отрезанными пальцами. При этом одет он был как обычно, в безупречный фрак, поверх которого надел светлое кашемировое пальто.

– Эм, – я оглядел его с ног до головы. Почему-то вид дворецкого никак не способствовал моему представлению о машинах, а тем более об обучении их вождению.

– Что-то не так, Константин Витальевич? – Назар Борисович поднял на меня взгляд.

– Нет-нет, все просто отлично. Жду с нетерпением, когда же мы начнем. – Я криво улыбнулся.

– Отлично, такое рвение всегда похвально, – дворецкий распахнул передо мной дверь, и я вышел из дома. Прямо перед входом стола небольшая машина, серая и неприметная. Глядя на нее, я сразу же решил, что именно на ней буду ездить, особенно когда начну следить за Евой.

Тем временем Назар сел за руль, я же принялся устраиваться рядом с ним.

– Мне казалось, что я буду учиться ездить? – с этого ракурса я машины еще не рассматривал.

– Думаю, что будет разумно, если вам сначала все объясню, с пояснениями, естественно, а потом уже за руль сядете вы сами, Константин Витальевич, – спокойно пояснил дворецкий и завел машину.

Все последующее время, с перерывом на ужин, я посвятил обучению и попыткам достичь хотя бы приблизительно того уровня совершенства, которое продемонстрировал мне Назар Борисович, когда показывал, как в машине все устроено и что нужно делать, когда ты сидишь за рулем.

Вообще, так получалось, что я не могу найти в Назаре Борисовиче никаких изъянов, вообще никаких. Он даже с Паразитом умудрился найти общий язык, и тот вполне благосклонно принимал нашего дворецкого. Во время обучения у меня часто мелькала в голове мысль: «А разве так вообще бывает? Разве это возможно, чтобы один человек сочетал в себе столько неоспоримых достоинств».

– Полагаю, мы продолжим завтра, – сообщил Назар Борисович, прерывая урок по правилам дорожного движения, которые мы изучали в библиотеке. – Вы очень достойно держитесь и проявляете завидное упорство и обучаемость. Думаю, что после недели подобных нагрузок вас вполне можно будет свозить в муниципалитет. Пока же, с вашего позволения, я побуду вашими водителем. А пока рекомендую вам отдохнуть, думаю, что магические изыскания совершенно новой для вас науки вызовут определенные затруднения и определенную усталость. Лично я так и намереваюсь сделать, и буду ожидать вас в холле ровно в одиннадцать часов.

Он вышел, оставив меня в библиотеке. Я посмотрел на часы, было еще только восемь, и вполне можно было поспать, но я совершенно не хотел этого делать, подозревая, что потом буду зевать и не смогу сосредоточиться. Вот только чем мне занять оставшееся время?

Подумав немного,