Первая исповедница - Терри Гудкайнд

      Он оглянулся через плечо.

      — Хорошо, помимо этого, там небезопасно.

      — Понимаю. Но почему?

      — Ты сама сказала, в темных коридорах Замка разгуливают мертвые.

      — И ты знал об этом прежде, чем я рассказала об Исидоре, не так ли?

      Магда раздумывала, почему же он на самом деле покинул Замок. Для нее не имело смысла, почему волшебник, о котором так высоко думал Барах, покинул важную работу в Замке, где он был бы окружен множеством ресурсов, знаниями из книг, инструментами, изобилием предметов, окутанных магией, а так же возможностью обратиться за советом к более опытным, старшим волшебникам.

      Кроме того, если дело было в безопасности, в Замке были места под защитой и стражников, и щитов. Она не видела никаких признаков того, что у этого маленького домика есть такие щиты, чтобы защитить работающего Мерритта.

      Даже если так, это лишь одна сторона вопроса. Она пыталась придать непринужденность важным вопросам. Он, казалось, почувствовал это. Мерритт обернулся, серьезно посмотрев на нее, и снова согнул мускулистые руки.

      — Почему ты просто не скажешь мне, что хочешь узнать, Магда?

      Она подняла подбородок.

      — Хорошо, сейчас.

      Она ненавидела плохо высказываться о ком-то, но больше не знала, как еще добраться до основной правды без обвинений, поэтому Мерритт мог хотя бы высказать свою точку зрения.

      — Я слышала, ты ответственен за смерть нескольких волшебников — хороших людей, которые были важны в войне. Так же я слышала, что, кроме этих смертей, ты оставил людей, которых вел за собой и отказался помочь в важной работе по нашей защите. Некоторые даже говорят, что ты предатель. Что-нибудь из этого правда?

      Он глядел на нее с минуту. Магда думала, что в даре в его глазах появляется искра опасности. Достаточно странно, но она, кажется, ошиблась. Его выражение было странно нечитаемым. В некотором смысле, это было хуже, потому что оно скрывало его внутренние чувства. Магда чувствовала, что предала себя, попросив его ответить на такие волнующие обвинения, но так много находилось под угрозой, что она не могла игнорировать столь серьезные обвинения.

      — Если верить тому, что говорят люди, — наконец произнес он жутко спокойным голосом, — я слышал, ты и Лорд Рал разыграли шоу перед Советом, показывая, что сноходцы в Замке и захватывают разумы людей, и все для того, чтобы вы двое могли запугать людей, заставить их поклясться в верности Лорду Ралу.

      — Но ты знаешь Альрика Рала, — Магда чувствовала, как краснеет. — Ты знаешь, почему он создал узы.

      — А может, я не знаю его так хорошо, как думал. Что еще мне остается делать, если я начну слушать людей, во что верить? Люди говорят, по словам никого иного, как Главного Обвинителя Лотейна, у Бараха были тайные встречи с людьми, которые могли быть секретными агентами врага. Обвинитель публично заявил, что он подозревает, будто Барах мог быть частью заговора, и, возможно, убедил тебя согласиться с коварным планом. — Мерритт сложил руки за спиной, подходя к ней и продолжая говорить. — Хуже того, многие люди и в Замке, и здесь, внизу, в городе Эйдиндриле открыто думают, что Барах ответственен за неудачи на войне. Они предполагают, что он ошибочно втянул нас в войну с самого начала и соврал насчет ее причин. Они говорят, что если бы он по-настоящему защищал наши интересы, мы не проигрывали бы войну. Говорят, что Барах, скорее всего, совершил самоубийство потому, что почувствовал вину перед собственными обреченными людьми.

      Магда вскочила на ноги.

      — Но Барах не втягивал нас в войну. Мы подверглись вторжению!

      Мерритт пожал плечами.

      — Люди говорят иначе. Они говорят, что на нас вовсе не нападали, и это мы начали кровопролитие. Говорят, ты, Альрик и Барах были в заговоре с самого начала, использовали войну, чтобы Лорд Рал смог захватить власть над Срединными Землями и сделать их частью Д'Хары.

      — Но ты знаешь, что сноходцы...

      — Да, да, я знаю, что сноходцы реальны, но зачем мне верить в эти нелепые россказни, будто они уже здесь, на свободе в Замке, только потому, что ты так говоришь? Нет доказательств, кроме твоих собственных историй о том, как они напали на тебя и послали монстров убить Исидору, когда вы были наедине. Зачем мне снимать вероятную вину с тебя и Бараха, высказанную никем иным, как нашим выдающимся Обвинителем и некоторыми членами Совета? Ведь они заявляют, что твои дикие истории о заговоре против наших людей и предателях среди нас на самом деле придуманы лишь для того, чтобы отвлечь всех от твоей собственной вины. Как я проигнорирую такие серьезные обвинения? — Он развел перед ней руки. — Так скажи мне. Неужели ты предатель Срединных Земель, как говорят многие люди?

      Магда сглотнула. Она была уверена, что ее лицо ярко красное.

      — Так как ты больше не живешь в Замке, должно быть, услышал некоторые из самых безобразных сплетней.

      Он вскинул бровь так, что это заставило бы ее отступить на шаг, если бы на пути не было кушетки.

      — Сплетней? Не просто сплетней, но подозрений даже высоких чиновников. Люди говорят, раз обвинения столь серьезны, видимо, они что-то значат. Так скажи мне Магда. Разве они правдивы? Я хочу знать, если говорю с предателем. Думаю, у меня есть право знать, прежде чем отвечу на какие-либо вопросы.

      Ее руки сжались в кулак, когда она свирепо посмотрела на него.

      — Ничто из этого не правда. Все ложь. Мерзкая, презренная ложь. — Она отвела глаза в сторону. — Но я признаю, что не могу донести до тебя правду. Хотела бы, но не могу.

      Тогда Мерритт поступил очень странно. Он улыбнулся.

      — И я бы хотел донести до тебя правду. Но правда может показаться ничтожно мала и незначима, когда сравнивается с горой лжи.

      Магда была рассержена. Она ненавидела, когда такие ужасные вещи говорят о Барахе. Знала, что некоторые люди верят в подобную ложь, хотя правда в том, что он отдал жизнь ради защиты людей Срединных Земель. Магда до сих пор не знала почему, но знала, что именно из-за этого умер Барах.

      Мерритт развел руками.

      — Разве эти обвинения делают Бараха виновным? А тебя?

      — Нет.

      — Ах, но ты беспокоишься, что эти же обвинения делают виновным меня. Ты так думаешь, потому что обвинения столь серьезны, что просто обязаны быть правдой.

      —Я поняла тебя. — Магда отвела взгляд от его глаз, вытирая слезу, катящуюся по щеке. — Прости, Мерритт, что была так несправедлива. Прости, что пришла к тебе из ниоткуда, без приглашения, и посмела задавать вопросы о том, что слышала. Но они о нашем выживании. Если я ошибусь, и доверюсь не тому человеку, мы все можем заплатить жизнями.