«Если», 1999 № 07 - Журнал «Если»

— …и новый номер «Эстонишинг», — договорила она.

— Ага! Теперь у меня есть предлог сделать перерыв.

Жену это не порадовало: значит, сегодня он закончит работу позднее обычного. Она пошла на кухню и занялась обедом.

Пит закурил «Честерфильд» и, удовлетворенно вздохнув, погрузился в мягкую глубину потертого, но очень удобного кресла. Было без нескольких минут четыре, и он включил радио, чтобы не пропустить выпуск новостей. Шкала осветилась изнутри; через некоторое время, когда лампы прогрелись, послышался звук.

Сорвав с журнала обертку, он просмотрел содержание. В этом номере его рассказа не оказалось, но его публиковали в прошлом и опубликуют снова через два месяца. Пит с удовольствием отметил, что его ждет новая большая повесть Марка Гордиана. Интересно, о чем она? Гордиан пишет мастерски в совершенно разной манере.

Но все по порядку. Никто из читателей «Эстонишинг» не пропускает статью редактора. Джеймс Макгрегор умеет — и нередко это демонстрирует — приводить людей в ярость, но скучным его никто не назовет.

Читая, Пит краем уха слушал новости. Главной темой дня была коронация королевы Елизаветы. Переговоры по перемирию в Корее все еще тянутся в Паньмыньчжоне. На Филиппинах появилась новая политическая партия, обещающая великие перемены.

— Новости спорта, — продолжил диктор. — И «Тюлени», и «Дубы» вчера еще больше отстали от лидирующих в Тихоокеанской лиге «Голливудских звезд» после…

Едва Пит начал читать повесть Гордиана, как боковая дверь распахнулась, и он далеко не в первый раз изумился тому, что два маленьких мальчика ухитряются шуметь не хуже взвода солдат.

— Что случилось? — спросил он, безуспешно пытаясь придать голосу строгость.

— Папа вышел! — радостно взвизгнул шестилетний Уэйн. Судя по его восторгу, можно было подумать, что Пита только что выпустили из тюрьмы. Мальчишка промчался через комнату и прыгнул отцу на колени. Его примеру немедленно последовал и семилетний Карл. Пит едва успел убрать с колен журнал.

— Чем вы сегодня занимались? — спросил он.

— Играли с соседским Стиви, — ответил Карл. — К нему приехал из Денвера двоюродный брат Филип. Ему девять лет. И он умеет подавать крученый мяч!

— Вот и прекрасно. Идите и вымойте руки. С мылом. — Он всегда нервничал, когда у сыновей появлялся новый приятель — как знать, не инфицирован ли парнишка вирусом детского паралича? Сезон наибольшей опасности полиомиелита только начинался, но уже проявил себя серьезнее, чем в прошлом, 1952 году, а ведь тогда заболели шестьдесят тысяч детей.

Пит смог взять в руки «Эстонишинг» лишь после обеда, когда вытер тарелки и убрал их на место. Покончив с этой обязанностью, он надел вязаный свитер; вечера поздней весной в северной Калифорнии были гораздо прохладнее, чем в Висконсине, где он вырос. Зато зимы, слава Богу, были гораздо теплее.

Он перелистал журнал и раскрыл его на повести Гордиана. Она называлась «Реакции», и заголовок мог означать что угодно. Когда речь идет о Гордиане, по названию никогда нельзя определить содержание вещи. Взять, например, сериал с безобидным названием «Уотергейт». Критики — и серьезные критики — обсуждали книжную версию с тем же восторгом, что и его же «1984». Однако для Пита это был великолепный пример научной фантастики, прямой экстраполяции мысли о том, что, когда копировальные машины и записывающие устройства станут повседневной реальностью, махинации на правительственном уровне неизбежно затруднятся.

Кстати, Джо Маккарти эта вещь привела едва ли не в бешенство, что Питу пришлось очень по душе.

И все же ему было трудно представить, как один и тот же автор мог написать «Хьюстон, у нас проблемы»[3] — захватывающее повествование об одном из первых полетов на Луну, едва не кончившемся трагически, и «Наступление в канун праздника Тет»[4] — о будущей войне и трагедии гораздо большего масштаба. Если позабыть об экзотической военной технике, повесть была написана с пугающей убедительностью для читателя, проглядывавшего на четвертых страницах газет репортажи о том, как весело приходится французам, пытающимся удержаться в Индокитае.

Но Гордиан — черт бы его побрал! — не ограничивался темами близкого будущего. «Нейтронная звезда»[5] всполошила года два назад всех читающих фантастику астрономов (а таких насчитывалось немало). Такой же эффект произвел и рассказ «Сверхновая»[6], хотя самого Пита больше всего восхитила та обыденность, с какой в нем использовались вычислительные машины. Такой рассказ он с радостью написал бы сам.

Он мог вспомнить буквально десятки других примеров, и не только из «Эстонишинг». «Галактика» и «Неведомое и научная фантазия»[7] тоже часто публиковали Гордиана. После «Все вы зомби»[8] прочие рассказы о путешествиях во времени стали безнадежно устаревшими. «Сокрушитель звезд I» и «Сокрушитель звезд II» ошеломили Пита, показавшись ему литературным эквивалентом выступления джазового пианиста, импровизирующего на заданную тему. А «Время, представляемое в виде спирали полудрагоценных камней»[9] был и вовсе неописуемым литературным фейерверком.

Хотя Гордиан начал публиковаться только в 1949-ом, он написал уже больше Азимова — и ни одной слабой вещи! Рядом с таким автором Пит ощущал себя новичком-любителем.

Устроившись поудобнее, он начал читать. И к концу третьей страницы ощутил, как у него дыбом встают волосы на затылке. Такого страха он не испытывал с тех пор, как промчался на противотанковой самоходке сквозь крошащиеся обломки третьего рейха. Но то был простой и понятный страх — он боялся, что пацан с гранатой, старик с «панцерфаустом» или какой-нибудь прильнувший к прицелу «тигра» фанатик постараются, чтобы он никогда больше не вернулся в Штаты. Но такое…

Дисциплина дисциплиной, но в тот вечер он написал очень мало.

Следующую неделю Пит провел в лихорадочном ожидании ответа Макгрегора. Он послал ему письмо авиапочтой и наклеил еще одну красную шестицентовую марку на вложенный конверт с обратным адресом. Скорый ответ был важнее экономии.

Ответ наконец пришел, и Пит, дочитав его до конца, стиснул зубы.

«Дорогой Пит, — писал редактор „Эстонишинг“. — Мне очень жаль, что Гордиан выбрал для своего рассказа идею, которую ты считаешь своей, но такое случается сплошь и рядом (видел бы ты содержимое моей корзины для бумаг). Но я не сомневаюсь, что у тебя осталось достаточно свежих идей на будущее. Пиши и присылай. С наилучшими пожеланиями, Джим».