Египетская мифология - Иван Вадимович Рак

На северной стороне стены, справа от входа, — тоже хозяйственные сцены (илл. 185). В верхнем поясе под формулой «перет херу» — изготовление кремнёвых ножей и изготовление сандалий; во втором — изготовление луков; мастерская бондаря; изготовление стрел и плотники, делающие ложе [286] и сундуки. Далее вниз по поясам: ювелиры (работы по золоту и стеклодувы); горшечное производство; обработка льна; уборка урожая; вспашка земли и сев.

Северная стена. (К сожалению, композицию приходится механически разорвать на три части, дабы разместить на страницах издания — илл. 186, 187, 188.) Два верхних пояса содержат сцены охоты в пустыне: антилоп гонят к загону, обнесённому сетью. Это каноническая композиция, изображающая излюбленное развлечение вельможи, и в гробнице Амени она, скорее всего, лишь дань традиции: сам номарх, как мы видим, участия в охоте не принимает (в отличие от Хнумхотепа II, изобразившего себя высотою в три пояса, стреляющим из лука, а загонщиками — своих четверых сыновей).

В третьем поясе — дароносицы и танцоры. Они возглавляют процессию, перевозящую статую Амени в гробницу (илл. 188). Интересно, что статуя здесь изображена не в профиль, как в гробнице Джехутихотепа (илл. 176 на с. 268), а по «принципу аспективы». За статуей следует свита номарха: распорядители хозяйства, носитель сандалий, телохранители-оруженосцы.

В следующих трёх поясах — процессии, направляющиеся к номарху с дарами. Каждую процессию возглавляют распорядители той или иной хозяйственной службы (илл. 187, 188). В нижних двух поясах слева (илл. 186) — зернохранилище и погонщики ослов; справа (илл. 187) — писцы различных хозяйственных ведомств.

В восточной части композиции (илл. 188) — сам номарх. В горизонтальной надписи над ним — его титулы: «Благородный предводитель [нома], любезный рукой, казначей властелина Низовья,[92] друг единственный [фараона], распорядитель слуг божьих Хнума Аменемхет правогласный [далее разрушено: обладатель блаженства]»*. В вертикальном столбце — так наз. «формула смотрения»: «Смотрение на деяния[?], дары скотом и стада со стороны предводителя [нома] Амени, правогласного, обладателя блаженства»*.

Номарх совершает особое священнодействие — «смотрение». В чём его смысл? Выше (с. 199) уже говорилось о том, откуда у египтян возникло само понятие Ка: как реально существующий «двойник» человека ими был истолкован образ этого человека, «живущий» в сознании других людей, знавших его. Произнесение имени (Рен) или взгляд на изображение оживляет образ в памяти: как мы, взглянув на фотографию знакомого нам человека или услышав его имя, сразу его вспоминаем — и внешность, и характер; как при виде мёда или слове «мёд» вспоминаем его вкус и даже, может быть, ощущаем сладость во рту, — точно так же для покойного «материализуются» [287] дары, которые изображены на стенах, перечислены в жертвенных формулах и упомянуты вслух жрецом во время заупокойной службы. Услышанное или увиденное — это «толчок» сознанию, необходимый, чтобы оживить в памяти образ. И номарх, совершающий «смотрение», «оживляет» всё, что изображено и написано в гробнице. (Само собой, наше закавыченное «оживление» египтяне понимали буквально — без кавычек.)

Илл. 186. Гробница Амени в Бени Хасане. Главное помещение. Западная часть северной стены. [288]

Илл. 187. Гробница Амени в Бени Хасане. Главное помещение. Центральная часть северной стены.

Низший люд — слуги из номархова хозяйства приобщались загробному бытию, будучи изображёнными в погребении хозяина: совершая «смотрение», тот «оживлял» их своим взглядом, и посетители гробницы тоже «оживляли» их. Право изобразить в своём «заупокойном хозяйстве» человека среднего сословия — например, жреца, правящего службу, — часто покупалось; правда, цена была невелика: в Новом царстве, например, этому жрецу надлежало уплатить стоимость одной-двух набедренных повязок. [289]

Илл. 188. Гробница Амени в Бени Хасане. Главное помещение. Восточная часть северной стены.

Интересно, что по каким-то (пока неустановленным) причинам в период V династии вплоть до времени правления фараона Униса существовал запрет на изображения и надписи в погребальной камере (подземелье, где находился саркофаг) мастабы или пирамиды. При Унисе появляются первые изображения, но — только неодушевлённых предметов, и первые надписи, причём иероглифы, изображающие птиц, часто рисуются без лапок и крыльев, змей — без головы и т. д.; с VI династии появляются изображения [290] владельца гробницы перед жертвенным столом, изображения слуг; и к концу VI династии все запреты и ограничения снимаются полностью. Однако в период их действия при оформлении погребальной камеры нередко использовался так наз. «метод намёка»:[93] прекрасно зная, что означает каждая каноническая гробничная сцена и какие изображения она должна содержать, египтяне различными способами «намекали» на присутствие в композиции и запретных изображений (илл. 189).

Илл. 189. Фрагмент оформления часовни в гробнице номарха Анх-эм-Хора. Справа: жертвенный стол с дарами; наверху — перечень даров, ниже — ломти хлеба, сосуды и ритуальные хлеба (сравн. на илл. 174). Слева: кресло, на котором «восседает» усопший, чьё изображение отсутствует, однако надпись над креслом подразумевает его наличие. Старое царство. [291]

Илл. 190. Гробница Амени в Бени Хасане. Главное помещение. Северная часть восточной стены.

Восточая стена. В верхних трёх поясах здесь (илл. 190, 191, 192) — сцены спортивной борьбы. При всей схематичности рисунков легко различить те же приёмы, что есть и в арсенале нашего самбо: подхват, «мельницу», бросок через плечо и др. — то есть борьбе специально учились, это была не просто возня. Точно такие же росписи есть ещё в нескольких бенихасанских гробницах. Назначение их, надо полагать, — развлекательное, увеселительное, — вроде гладиаторского боя, только без римской кровожадности. Среди челяди Амени [292]

Илл. 191. Гробница Амени в Бени Хасане. Главное помещение. Центральная часть восточной стены.

один носит должность «распорядителя состязаний», так что вряд ли в этой борьбе оспаривается право на какую-то привилегию; но вообще-то с выводами в подобных случаях надо быть осторожным. Сто с лишним лет сцену дерущихся лодочников (илл. 193) — тоже каноническую, зафиксированную в целом ряде гробниц Старого царства, — египтологи считали развлекательной, хотя, с точки зрения египтян, подобная драка наносила ущерб гробничному хозяйству: [293]

Илл. 192. Гробница Амени в Бени Хасане. Главное помещение. Южная часть восточной стены.

ломались шесты, наносились увечья гребцам, переворачивались лодки. В уста лодочников подчас вкладывается злая ругань. Причём сцена всегда помещалась среди процессий с жертвоподношениями — как бы ни к селу ни к