Тот самый непобедимый - Андрей Льгов

- Уууйййааа! - заорал великий ярл, прорубая себе дорогу.

Стоящий перед ним воин оказался каким-то слишком уж длинноногим, и викинг с удовольствием исправил этот недостаток. Кто-то неприятно полоснул Олафа по спине, и ярл окончательно пришел в неистовство. Однако и ваны озверели, бесстрашно платя жизнями за возможность хотя бы слегка оцарапать Торкланда.

Викинг был неудержим. Двух бросившихся на него ванов он разрубил почти пополам, одного сверху вниз, а второго на обратном движении, снизу вверх, но не уследил, как вынырнувший из-за их спин воин направил ему в живот острие копья. Торкланд успел увернуться, и тяжелый наконечник лишь скользнул по боку, вырвав из тела кусок мяса.

Однако Олаф уже не чувствовал боли. Пена рекой текла из его рта на бороду и, разбившись на множество рукавов, орошала землю. Торкланд поднес левую руку к зубам, желая откусить немножко щита, но, не обнаружив вожделенного предмета на месте, вспомнил, что забыл его в шатре.

Викинг рвался вперед. Зубы его чесались, мечтая впиться в глотки многочисленных врагов. Но их клинки были длиннее, и ярл огорченно работал мечом.

Сметя последних ванов, преграждавших путь к своим, великий воин, окровавленный, весь в свисающих лохмотьях рваной одежды и собственной кожи, не глядя ни на кого, вскочил в шатер. Связанный Найдр, готовящийся либо к смерти, либо к освобождению, отпрянул, забившись в угол, лишь только окровавленное чудовище, слегка напоминающее Торкланда, ворвалось внутрь. Викинг даже не глянул на пленника. Он направился к куче бочек, сваленных в углу, и, вышибив донышко у ближайшей, вылил ее содержимое себе на голову. Вторая порция пошла вовнутрь Олаф, почувствовав прилив сил, отыскал свой щит и, закусив эль древесиной, вновь кинулся на врага.

От хирда Торкланда осталась жалкая кучка воинов, едва стоящих на ногах от усталости и многочисленных ран.

Ваны, как никогда, были близки к тому, чтобы в бою одержать победу над асами.

Усталые бойцы не заметили, как из-за вершины холма на фоне заходящего солнца выплыл боевой драккар, подгоняемый попутным ветром. Повторяя рельеф склона, корабль спустился в долину, чуть ли не чертя килем по камням. Его заметили только тогда, когда длинная тень от квадратного паруса упала на головы сражающихся и тут же следом полетели булыжники.

Раненые ваны подняли невероятный вопль, разбегаясь от драккара. Подойдя вплотную к асам, из последних сил бьющимся за свою жизнь, корабль опустился еще ниже, и с его бортов стали спрыгивать рыжебородые воины.

Они с неистовой силой врубились в ряды неприятеля, Ничуть не стесняясь численного превосходства врагов.

Одетые в странные стальные рубашки и кованые шлемы, они были почти неуязвимы для оружия ванов, и черноволосые охотники побежали.

- Хэймлет, урод, где ты был все это время?! Меня почти превратили в фарш! - орал Олаф, не переставая орудовать мечом.

Великий воин был единственным из обороняющихся, кто продолжал биться. Остальные асы, обессилев, опустились на землю. Хирдманы Хэймлета помогали им дотащиться до корабля и перекидывали их через борт, словно мешки с песком.

- Я второй раз подряд вытаскиваю тебя из большой задницы и еще не услышал ни одного слова благодарности,- покачал в ответ головой Хэймлет и, отвернувшись от приятеля, вплотную занялся ванами.

Отступление ванов вскоре переросло в паническое бегство, и тяжеловооруженные хирдманы, утомившись от преследования, вернулись к драккару.

- Ты как, жив? - осведомился датчанин, подойдя к ярлу.

- Я еще тебя переживу,- проворчал Торкланд, презрительно оглядывая саднящие раны.

- Ну, тогда полезай на борт. Надо уходить отсюда, пока ваны не опомнились. Они собрали здесь пол своей армии,- вновь обратился к товарищу датский конунг.

- Хэймлет, ты вечно суетишься, словно пугливая баба. У тебя все люди закованы в сталь. Жители этого глупого мира вообще доспехов не знают. Твои хирдманы для них неуязвимы. Мы справимся с ванами, пусть даже здесь соберется вся их армия,- заявил Торкланд, пальцами вычесывая из бороды кровавые сгустки, пока они не успели полностью затвердеть.

- Нет, Олаф, ты не прав,- серьезно ответил Хэймлет,- вся армия ванов нас одолеет. Хейд жива. Ее здесь нет только потому, что в данный момент она испепеляет армию асов, остатки которой спасаются как могут. Смею тебя заверить, что, когда ведьма закончит свое дело, она непременно прибудет сюда.

- Ну, в этом я не сомневаюсь,- буркнул Олаф, нисколько не удивившись воскрешению великой колдуньи и лишь слегка расстроившись, что она ожила так быстро.

Теперь все становилось на свои места. Было ясно, кто так хорошо организовал ванов и почему не пришла помощь. Для Олафа, правда, оставалось загадкой то, что ведьма предпочла сперва разделаться с армией асов и лишь потом заняться им.

- Ладно, Хэймлет, раз такие дела, давай отчаливать,- проговорил Олаф, наконец почувствовав смертельную усталость и боль от многочисленных ран.Только скажи своим людям, чтобы забрали эль из шатра, я чувствую, мне скоро потребуется лекарство.

Викинг подошел к "Фенриру" и стал тяжело взбираться по трапу на борт корабля.

- Да, чуть не забыл, там в палатке сидит Найдр - верховный вождь ванов, пусть его твои парни тоже захватят или прикончат.

- Заберем, ползи, а то, если свалишься, тебя тяжелее всего будет затаскивать,- усмехнулся Хэймлет.

- Каши надо больше есть,- молвил Олаф, не в силах ругаться с другом, и свалился, но, к великому удовольствию датчанина, не за борт, а на палубу драккара.

Хэймлет огляделся по сторонам и поспешил закончить необходимые дела. Вскоре "Фенрир" взмыл в воздух и, огибая скалы, полетел прочь от залитой кровью долины.

Не желая встречи с разъяренной ведьмой, конунг повел корабль в противоположную сторону от Асгарда, намереваясь сделать большой крюк и подойти к городу с другой стороны. Гуляющий в долине ветер крепко надувал большой прямоугольный парус, и драккар шел довольно резво. Из соображений безопасности Хэймлет прижал судно ко дну ущелья и повторял все его изгибы и зигзаги.

Лишь в сумерках датчанин решился поднять корабль над гребнями холмов и перевалить через них. Оказавшись по ту сторону перевала, "Фенрир" взял курс на Асгард.

Утомленные парни из хирда Торкланда спали вповалку, словно убитые, даже без привычного для асов храпа. Несмотря на множество ран, первым очнулся Олаф.

- Хэймлет,- позвал слабым голосом славный ярл,- ты приготовил мне лекарство?

- Не сомневайся, все как заказывал,- подмигнул ему датчанин.- Надеюсь, ты окрепнешь раньше, чем мы прибудем в Асгард. А то жителям города будет странно видеть великого воина в образе освежеванной туши.

- Ты, Хэймлет, умрешь не от оружия врагов, а когда окончательно выведешь меня из себя,- стуча кулаком по донышку бочонка, бубнил Олаф.

Хэймлет подошел к другу и выбил из бочонка донышко.

- Надеюсь, когда дойдет до второй порции, ты достаточно окрепнешь, чтобы справиться с этим самостоятельно,- усмехнулся конунг и отправился на нос корабля.

Торкланд поднес бочонок ко рту. Первый глоток дался ему с огромным трудом, но уже второй пошел с удовольствием. Славный ярл и впрямь выздоравливал буквально на глазах. Второй бочонок викинг открыл легко, как делал это всегда, и, отпив половину, вновь почувствовал интерес к жизни.

Опустошив новый сосуд, Олаф небрежно выбросил его за борт и вгляделся в темноту.

Ночь еще не полностью вступила в свои права. Под самым килем драккара бесшумно проплывали вершины уснувшего леса. Небо было плотно затянуто низкими облаками, что само по себе было редкостью для Асгарда.

Слева по борту вдалеке мерцали молнии, озаряя небо частыми вспышками. Время от времени ветер доносил оттуда отголосок непонятного шума. С такого расстояния было трудно понять, что там происходит, то ли гроза, то ли бесчинства разъяренной Хейд.

До города было еще далеко, хотя с высоты их полета привыкший к бескрайним морским далям глаз Торкланда различил темное пятно на фоне равнины, напоминающее городские стены. Благодаря свежему попутному ветру, "Фенрир" двигался очень быстро, и Олаф надеялся, что они прибудут в Асгард еще до полуночи.

Больше всего на свете сейчас славному ярлу не хотелось встречаться с ведьмой Хейд. Нельзя сказать, чтобы он боялся ее, Олаф вообще ничего не боялся. Просто любил разбираться со своими врагами в полном здравии и в хорошей форме. А сейчас до окончательного выздоровления ему оставалось еще пять-шесть бочонков.

Викинг зевнул и осушил еще один сосуд с элем. Многочисленные раны ослабили могучий организм, и Торкланд, решив, что ему стоит отдохнуть, снова уснул.

Теперь это уже не был тихий сон больного, утомленного человека. Олаф спал, широко раскинув руки по палубе драккара, и перекрывал своим молодецким храпом скрип такелажа, гнущегося под все крепчающим напором ветра. Хэймлет даже немножко испугался, что звуки, издаваемые его выздоравливающим другом, привлекут внимание ведьмы.