Хагрид 2.0 - Мазай-Красовская Яна

— Не только, — предпочла ответить только на первый вопрос Вальбурга. — У Тома всегда были толковые мысли, которые стоило воплотить, и мне хочется верить, что вы это все же продолжите.

— Мы… — Крауч покосился на Хагрида, сглотнул… и снова повернулся к Вальбурге. — Он… Какой он сейчас?

«Интересно, — подумал Андрей. — Он не спрашивает, где, не стремится тут же бежать к своему кумиру… Лечение все же как-то, но подействовало?»

— Если хотите, скоро увидите. А пока я бы хотела пригласить вас и вашу уважаемую матушку поправить здоровье в морском климате…

— И потом я смогу увидеть Его?

— Полагаю, даже раньше, чем вы думаете.

— Я… что я должен буду за такое щедрое предложение?

— Быть верным.

— Моя верность принадлежит только од…

— Вот его я и имею в виду.

— Но леди, это… — Барти расширил глаза. — Неужели вы и сами?.. У вас тоже есть метка? И у… него? — он снова покосился на Хагрида.

— Нет, Том после всего, что недавно произошло, ликвидировал метки всем, до кого успел добраться раньше авроров. Терять людей ни за что — последнее дело.

— Он так изменился?

— Воистину к лучшему. Впрочем, скоро сами сможете порадоваться. А сейчас идите, договаривайтесь с родителями и напишите, когда будете готовы к небольшому путешествию в курортную зону Испании.

Немудрено, что переезд состоялся в кратчайшие сроки. И даже при участии мистера Крауча, совершенно спокойно поздоровавшегося с «очень дальним родственником» — красивый юноша произвел на него странное, но вполне приятное впечатление — оставлять супругу с тем, кто, будучи совсем юным, так ответственно заботится о маленьком ребенке, да и малыш отвечает ему искренней привязанностью, было позволительно. А на выходные он вполне сможет приезжать и работать здесь — ему даже готовы кабинет предоставить. Конечно, он не воспользуется этим, но… Нет, молва к Блэкам определенно несправедлива!

— Вот тебе слуга, Том. Самый верный. А заодно, смею думать, неплохой учитель для твоего младшенького, — напутствовал Регулус Блэк то ли бывшего, то ли будущего своего Лорда.

Встреча была бурной, со стороны Крауча, конечно. Правда, при матери тот еще держался, но когда она, ведомая хорошенькой горничной, отправилась обустраиваться в свои апартаменты, кинулся обнимать Тому ноги. И к счастью, не видел, как того передернуло. И выражения лица не видел. Повезло.

Однако Том наклонился, присел и аккуратно поднял своего фаната, заговорив с ним самым успокаивающим голосом, на который был способен.

За разговором, которым были поглощены, они оба не заметили одобрительного хмыкания Регулуса.

Тот, пару дней отдохнув на солнышке и позанимавшись с малышом Гарри, по которому — вот удивительно-то! — даже немного скучал, отправился домой.

— Ваш с Хагридом эксперимент, матушка, можно счесть удавшимся, — отрапортовал он, едва явившись на глаза Вальбурги. — Том изменился и продолжает меняться. И это хорошо. Он уже совсем другой! Даже не могу объяснить, но давайте все же думосбор, возможно, вы лучше меня разберетесь в том, что я увидел.

Тому было не по себе. Ладно мальчонка-змееуст, родственник, почти племянник, которым все-таки занималась вполне профессиональная дама, в придачу колдомедик, так что ему оставалось лишь пообщаться с ребенком, когда тот этого хотел. Это было необременительно. Но тут ему подкинули уже взрослого, ведущего себя хуже ребенка.

Ноги обнимать, мантию лобызать… «Ты бы еще на ручки попросился, — подумал Том, но сумел сдержаться и не произнес этого вслух, только щекой дернул. — Мерлин помоги, теперь еще и за этого придется отвечать! Что я с ним такое сделал-то, что он так себя ведет? И как это исправить? Мда. Если моей прошлой версии нравилось такое, то вполне понимаю своих врагов. Сам бы себя заавадил».

Он тяжело вздохнул — молодой фанатик наконец уснул, счастливый до кончиков ногтей одним лишь присутствием своего Лорда. Заавадить-то легко. А вот привести все в порядок… Это был вызов всем его, Томаса Гонта, возможностям!

Том еще раз посмотрел на сопящего Крауча и быстрым шагом направился в библиотеку — подборка была неплохой, вот бы еще получить доступ к фолиантам, хранящимся в Инквизиции…

Мысль была опасной, но весьма привлекательной. Но все же опасной несколько более, чем было приемлемо, а потому Том некоторое время бродил по улицам, просто заглядывая в книжные магазинчики. Он не так давно понял, что магглы большие затейники, и у них определенно есть что почитать практически по любой проблеме, не связанной с волшебством напрямую. А в жизни Тома, как ни странно, таковых почему-то становилось все больше и больше.

В конце концов он решил не отмахиваться от очередного продавца и задать тому вопрос:

— Есть у вас что-то о поведении?

— Молодой человек интересуется этологией или психологией?

«У них что, еще и целых две науки об этом есть?» — удивился Том, автоматически отвечая:

— Давайте и то, и другое.

И вскоре оказался растерянным обладателем очень объемной и увесистой стопки. А ведь лично пролистывал, читая несколько абзацев навскидку — именно так Том определял достойное своего внимания чтение. Оплачивал покупку он почти на автопилоте.

— Синьор желает сделать доставку?

— Э… Благодарю, я справлюсь.

Первую же книгу, «Кольцо царя Соломона» какого-то, кажется, немца, — конечно, первым делом Тома привлекло ее название, он прочитал буквально взахлеб. И понеслось. Но главное, жизнь постепенно облегчалась! Крауч все быстрее начинал понимать, чего от него хочет его Господин, и даже иногда стал обращаться к нему по имени.

«Положительное подкрепление, — искренне улыбался Том, довольный хотя бы тем, что перед ним перестали простираться ниц. — И еще раз положительное подкрепление. Какая же правильная идея посетила меня в том маггловском магазинчике! Зоопсихология — вот необходимая для настоящего властителя дисциплина!»

Дрессировался Крауч легко и с удовольствием и действительно в основном на положительном подкреплении. Стоило Тому всего лишь нахмуриться или еще каким-то образом высказать свое недовольство, как его подопечный терялся и начинал самое противное: самоуничижение. Смотреть на это было мерзко, так что к своей предыдущей версии, которая, по всей видимости, и довела до такой преданности своего сторонника, стал относиться не то что отрицательно — брезгливо.

И метку на руке Барти Тому хотелось снять так, что его едва не трясло… Чем он и занялся, попутно припахав и Крауча, объяснив тому, что осознание сделанных ошибок куда важнее радости от мысли, что ни в чем и никогда не ошибался.

После этого Крауч долго выглядел задумчивым, и наконец с ним стало можно разговаривать по-человечески. А то Том уже малышу Гарри начинал завидовать. Малыш, кстати, тоже прекрасно отвечал на некоторые полезные дрессировочные приемы, а его воспитательница начинала смотреть на Тома все с большим и большим уважением. И это было странно приятно.

В конце концов миссис Миллер задала ему вопрос, довольно специализированный… и Том вместо того, чтобы возмутиться, ответил. После чего завязался профессиональный разговор, за которым оказалось весьма приятно выпить чаю.

«И я воспринимал ее как прислугу! — Том был удручен. — Сколько раз читал о том, что не стоит недооценивать людей, кем бы они ни были — и вот опять. Дневник, что ли, завести для живописания своих проколов?»

Сближение состоялось, и Том, с удивлением открыв ранее недоступную ему истину, что женщина тоже человек, и еще какой, увлекся исследованием этого самого человека, пока что в одном экземпляре. Миссис Миллер была польщена.

— Я давно так не смеялась, — призналась она однажды. — И никогда бы не подумала, что с таким молодым человеком, как вы, уж простите, Том, но вы действительно очень молоды, может быть настолько интересно.

— Если бы я мог, я бы, наверное, влюбился, — ответил в глубине души довольный редкостно удачным комплиментом в свой адрес Том, мысленно листая Фрейда.