Город тысячи зеркал – 1. Селена - Артур Раин

посмотрела в зеркало заднего вида на толпу, по-прежнему неутомимо несущуюся за машиной, и покрепче сжала руль.

— Ладно, — едва слышно прошептала она, — будь по-вашему.

Молом жители городка называли фундамент старого кафе, снесенного несколько десятилетий назад. Никто все еще не выкупил эту землю и не построил на ней очередное кафе или вообще что-нибудь по той же причине, по которой разорилось предыдущее заведение. От расположенного неподалеку рыбоперерабатывающего заводика периодически исходил… скажем так, не очень приятный запах. Это я сейчас здорово преуменьшил. Для нашей с вами истории печальная судьба всяких бизнес-проектов не важна, а важно то, что во время отлива, вода лениво лизала гальку неподалеку от фундамента бывшего кафе, когда же начинался прилив, вода подбиралась к фундаменту вплотную.

Сейчас был как раз прилив.

Элемрос прижал к себе ткота, Марта вцепилась руками в сидение, Элли же затаила дыхание и резко выкрутила руль влево, съехав с дороги к молу.

— Подпусти их поближе, — сдавленно сказала Марта. — Чтобы не успели затормозить перед водой.

— Черт, черт, черт, — тоненьким голоском сказала Элли, когда златоглазые начали стремительно приближаться.

— Гони! — крикнула Марта, когда до несущейся толпы осталось всего несколько метров.

Элли вновь утопила педаль газа в пол. Взревев словно раненое животное, седан пронесся по молу и красиво нырнул в «посейдонову стихию».

Удар машины о воду, благодаря хорошей звукоизоляции был практически не слышен. Хлопок от сработавших подушек безопасности был гораздо громче. Седан Марты с лихвой оправдал свою репутацию самой безопасной модели в мире. Даже не успев толком испугаться, Элемрос ощутил лишь сильный толчок, после чего оказался лицом в мягкой подушке.

Глубина воды оказалась меньше метра. Машина лениво покачивалась на маленьких волнах, словно миниатюрный катерок. Правда ничего этого пассажиры «катерка» не чувствовали. Когда вы попадаете в аварию, даже если сами же эту аварию и устроили, мыслить ясно довольно-таки трудно. В голове остается, по большей части. лишь звенящая пустота. У Элемроса же из пустоты постепенно выплыло еще и сильнейшее желание проснуться. Прямо до жути захотелось закрыть глаза и открыв их, обнаружить себя в теплой постели.

Однако вместо этого дверь машины внезапно распахнулась и…

Прямо на Элемроса смотрел папаша Роман. Его лицо было самым обычным, глаза нормально испуганные и с него потоками стекала вода.

— Вы в порядке? — испуганно спросил Роман.

— Я то же самое хотел спросить у вас, — машинально сказал Элемрос и внезапно зашелся в приступе совершенно истерического смеха.

— Кажется, — донесся со стороны водительского сидения приглушенный подушкой безопасности голос Элли, — мне нужен отпуск

Глава тридцатая

Немного позже, когда расколдованные и недоумевающие жертвы златоглаза расходились по домам, Марта связывалась со службой безопасности (довольно бесполезной, как начинал думать Элемрос) и что-то им объясняла, Элемрос с ткотом сидели на берегу моря и лениво наблюдали, как солнце опускается за горизонт. Тот вечер выдался по-настоящему теплым. Дул слегка прохладный ветерок и волны легонько шурша накатывались на поблескивающий красными искорками песок. Вокруг не было ни души и друзья могли бы спокойно поговорить, не привлекая к себе ничьего внимания, но как часто бывает в подобных случаях они лишь смотрели вдаль, не произнося ни слова. Молчание было уютным и его не хотелось нарушать так же, как не хочется вылезать из-под одеяла холодным утром.

Тем не менее, ткот, разумеется, все же из-под него вылез.

— Златоглаз, — задумчиво сказал он, — Если бы не видел своими глазами, не поверил бы. Я говорил, что о нем ничего не было слышно со времен дарконианских войн?

— Ты назвал его полночным заклятьем, — Элемрос продемонстрировал хорошую память, — что это вообще такое?

Ткот поморщился, словно отхлебнув кислятины. Было очевидно, что ему страсть как не хочется заводить разговор на эту тему, однако все же пришлось.

— Подпустим немного пафоса, — вздохнул ткот. — Нас так в школе учили рассказывать эти полумифические истории. На заре времен. Хотя правильнее было бы сказать: во времена до зари времен, были такие существа, которых называли полночные фреи. Множество миров воевало с ними и нет числа тем, кто сложил головы в этих войнах. Это было время, когда вся обитаемая вселенная находилась на грани уничтожения. Свет разумной жизни должен был смениться безумием тьмы, но мы были спасены. Орден железных ангелов спас нас. Они сумели победить полночных фрей и уничтожить их всех до последней. Вот уже несколько тысяч лет о них никто не слышал. Однако кое-что из их знаний, темных и совершенно отвратных все еще можно найти, если как следует поискать. Златоглаз — одно из них.

— Эти… железные ангелы, — тихо сказал Элемрос, — истребили всех? Как-то это…

— Замолчи, — сказал ткот резко. — Я знаю, что ты хочешь сказать и знаю, что лучше этого не говорить. Мне не под силу описать тебе, от чего нас спас орден железных ангелов, как не под силу объяснить, насколько ужасны были полночные фреи, насколько опасны… Но вот тебе пища для размышлений: если бы здесь в этом мире или в любом другом, населенном людьми, вдруг появились полночные фреи, а меня попросили бы дать совет для населения… Знаешь, что бы я сказал?

Ткот внимательно и серьезно посмотрел похолодевшему Элемросу в глаза.

— Я бы сказал, — прошептал ткот, — убейте детей, а потом убейте себя — это самое лучшее, что вы можете сделать… самое милосердное.

И больше Элемрос ничего от ткота добиться не смог. Тот наотрез отказался продолжать разговор.

— Давай просто посидим и посмотрим на закат, — устало сказал ткот. — Он такой же красивый, как и у нас… Как будто я снова дома. И если мы когда-нибудь там окажемся, сможешь почитать исторические труды, пообщаться с историками и узнать обо всех легендах и истинных историях, связанных с полночными фреями. Я просто больше не хочу о них говорить. Не хочу и не буду.

Элемрос молча кивнул и тяжело вздохнув наполнил легкие живительным морским воздухом.

На следующий день Марта, Элемрос и ткот отправились в порт. Шаттл круизной компании забрал их в восемь утра, когда довольно-таки влажный и прохладный воздух прилетел с моря и нагло забрался под одежду, прогоняя остатки утренней дремы.