Русская Армия генерала Врангеля. Бои на Кубани и в Северной Таврии. Том 14 - Сергей Владимирович Волков

батареи с разведчиками и… видит надпись «Пестель». На задумываясь он бросается на машины. Люди, сидящие в них, скрываются, и атакующих встречает огонь пулеметов: убит разведчик и трое ранено; убито 2 лошади и 10 ранено. Машины дают ход и, свернув вправо, мирно проезжают мимо лежавшего на дороге караула и скрываются в лощине. Караул в полном недоумении.

Ночь. 1-й полк фронтом на север, 3-й – на восток, 2-й, отошедший к Бурчатску, фронтом на юг. Дивизия в опасном положении: она прижата к плавням. Фронт 1-го корпуса прорван. Конный дивизион Марковской дивизии у станции Пришиб, к которой ушли оба бронеавтомобиля. Обеспечение слабое. В Михайловке и Тимашевке стоят запасные батальоны дивизии, но можно ли на них надеяться? Разговор одного из командиров батальонов с командиром гаубичного взвода, присланного в его распоряжение:

– Как я рад! Будет хоть одна безусловно верная часть.

– Вы правы, – ответил командир взвода. – Но беда в том, что у меня всего лишь два десятка снарядов.

Командир батальона ошеломлен.

– Об этом никто не должен знать, – только и мог сказать он.

Срочно в Михайловку от плавней переброшена половина Инженерной роты.

* * *

Минувший день был глубоко трагичен. Лай собак, световые сигналы; успокоительные сообщения из штаба; неожиданное нападение кавалерии с броневиками с тыла; выход из боя машин из-за отсутствия воды; окружение двух батальонов 2-го полка и их гибель; добитые раненые в схватке в 3-м полку… отсутствие резерва.

Счастливым оказался один командир роты. Его, раненного, не успели унести, а когда рота вернулась, то нашла его нетронутым. Первой на санитарке прилетела сестра милосердия Вера. Раненый капитан потом описал, что произошло: «Меня спас мой однокурсник по университету, командир роты красных; он не отходил от меня и ушел последним. Мы узнали друг друга, но не сказали ни слова». Далее в письме он писал: «Сестра Вера мне напоминает Марию Магдалину, и не только по случаю со мной. Ее святая любовь к раненым покрывает все ее человеческие слабости».

И вот дальше. Раненых увозили на станцию Пришиб, где грузили в поезд. Привезли и генерала Гаттенбергера, который тут и скончался. Но часть не доехала до станции: несколько подвод перехватила красная кавалерия. Подводы рванулись; та, на которой ехал раненый капитан, спасенный из плена, вскочила в кукурузу и где-то остановилась, не замеченная красными. Наутро только она выехала к железной дороге. Капитан дважды за день побывал в плену. На захваченных подводах все раненые были зарублены. Зарублено было и несколько батарейцев, ехавших на участок 2-го полка.

Ночью на участок 3-го полка вышел капитан Костенко, командир одной из рот 2-го полка, которого, конечно, считали погибшим. Но в каком виде? Совершенно раздетый, весь в крови, с головой кое-как забинтованной. Будучи без чувств, он не слышал, как его раздели. Ночью он пришел в себя, добрался до Андребурга и свалился у забора. На лай собаки обратил внимание немец. Он нашел раненого, обвязал голову и, предупредив, что в колонии красные, направил в сторону белых. Едва доплелся капитан Костенко.

Другой командир роты – капитан Рейнгард107. Это он был сражен очередью тех бронеавтомобилей красных, которые оказались в тылу полка. Вечером его и других раненых немцы, по приказанию красных, свезли в колонию. Один из немцев, у которого раньше капитан Рейнгард стоял на квартире, узнав его, перевез к себе и укрыл. Дня через три колонию заняли дроздовцы. Между прочим, немец говорил о 30 взятых красными в плен, которых будто бы те расстреляли.

* * *

Ночь полна тревоги. Марковцы не могут уснуть. А что, если масса кавалерии с тыла и пехота с фронта навалятся на них? Сколько их? Еще более-менее сохранился 1-й полк; 3-й полк потерял треть состава, и в нем едва 400 штыков; во 2-м осталось до 250 штыков. Из двух погибших батальонов вышло 50–60 человек и несколько пулеметов. Выбыли из строя все командиры их рот и батальонов. Нет с ними ни Конного дивизиона, ни бронеавтомобилей.

Но вот передали: подошли танки. И действительно, за правым флангом 3-го полка, в маленькой ложбине, стояло три маленьких танка, слегка ворчащие от невыключенных моторов. С тревогой ждали утра.

30 июля. Утром красные перешли в наступление с севера и востока с двумя бронемашинами. Они наступали массой и решительно. Их стремление было понятно: выйти пехотными частями на линию своей прорвавшейся в тыл кавалерии. И всего лишь два полка с помощью танков не только остановили красных, не только отбросили их, а 3-й полк даже дошел снова до Андребурга. Целый день на юге был слышен сильный бой. В этом бою был убит славный подъесаул Кириллов, командир «Марковца».

31 июля. Бессонная ночь. В сущности – все в охранении. А утром, предупредив красных, 1-й и 3-й полки, имея в центре батальон 2-го, перешли в наступление. 1-й полк снова занял высоты у станции Попово и выбил противника из Карачакрака; батальон 2-го полка занял могилу 47.9, но перед Эристовкой встретил контрнаступление красных и стал подаваться назад. Его поддержал батальон 3-го полка.

3-й полк силами двух батальонов и трех танков получил задачу взять Андребург и из него провести диверсию на колонию Гейдельберг, на которую наступали дроздовцы. Полк должен был вклиниться в расположение противника, может быть, содействовать окружению его, все еще занимавшего Фридрихсфельд; может быть, угрозой окружения принудить его к отходу. Риск был огромный, так как весь южный фас дивизии, протяжением до 10 верст, ничем не был прикрыт, лишь у Бурчатска стояла одна команда пеших разведчиков с батареей.

3-й полк врывается в колонию. Танки идут вдоль южной окраины. Один батальон прикрывает с севера. Уже занята половина колонии. Головной батальон на северной окраине. Он ожидает атаку красной пехоты. И вдруг из лощины выскакивает дивизион кавалерии, сминает головные роты и мчится в колонию. Роты собираются. Дивизион в колонии едва не захватил батарею, которая ускакала назад, прикрываемая своими пулеметами.

На окраину колонии приезжает штаб полка. До батальона от него 200–300 шагов. Не успел батальон связаться со штабом, как из колонии вылетает тот же дивизион красных (к югу от колонии он наскочил на танки) и натыкается на группу штаба полка. Батальон это видит, но вынужден не стрелять. Красных атаковал штаб с командиром полка, подполковником Урфаловым108. Два десятка красных свалилось с коней под ударами шашек и единственной пики с полковым значком.

А в это время на Андребург с севера пошла пехота красных, с юга кавалерия. Ее заметила отскочившая от колонии батарея, когда лавы