Любовь требует жертв… - Диля Еникеева

— Если вы не возражаете, просто Лариса.

— Тогда я просто Наташа.

Они с симпатией улыбнулись друг другу.

— Борис Аронович уже посвятил меня во все детали вашего дела. Не вижу проблем: обвинение построено на песке. Пистолет действительно был?

— Был.

— Исчез?

— Да.

— Какую задачу вы ставите передо мной? Только ваша защита или мне нужно установить истинного убийцу?

— А вы сможете?

— Смогу. При необходимости привлеку частных детективов, кое-что разузнаю по своим каналам. Если следователь пригласит вас, тут же перезвоните мне. Без меня на допрос ни в коем случае не ходите. И не бойтесь угроз, что вас приведут под конвоем. Где Прохоров возьмет конвой? Даже курьеров, доставляющих повестки, не хватает, поэтому он вызывает свидетелей по телефону. Так что ничего не бойтесь. Я к нему заеду и побеседую. Прохоров очень тяжелый человек, но все же юрист со стажем. Он уже так напортачил, что пора и честь знать. Начну с него, а потом и до начальства доберусь, расскажу про все его художества. Найду им истинного убийцу и опозорю. Нечего допускать утечку информации из органов, нужно следить за своими кадрами. Я поговорю и с операми, которые допрашивали вашего инструктора по стрельбе. Они, конечно, горазды на разные хитрости, но надо и их к порядку призвать, нельзя же так. Сами творят беспредел и делают вид, что с ним борются.

— Мой психиатр сказала, что, если понадобится, она готова стать экспертом. И про свидетелей все скажет, и про Прохорова, что у него не в порядке с психикой, поэтому он настроен ко мне недоброжелательно и нарушает процессуальные нормы.

— Пока я справлюсь сама, а если понадобится, привлечем и психиатра. Мне приходилось с ними общаться, они могут оказать большую помощь. Были случаи, когда по особенностям преступления психиатры составляли психологический портрет убийцы и милиция его находила.

— Лидия Петровна — настоящий детектив. Если дать ей факты, она все проанализирует и сделает вывод.

— Отлично. Еще одна умная голова нам не помешает.

Адвокатесса все больше нравилась Ларисе. Видимо, Наташа поняла, о чем она подумала, и улыбнулась:

— Вы мне тоже симпатичны, Лариса.

— Ну и интуиция у вас, Наташа!

— Стараемся, — без тени кокетства ответила та.

Они договорились о Наташином гонораре и попрощались. Домой Лара вернулась в отличном настроении. Хотя они всего лишь пару часов назад расстались с Игорем, она позвонила ему и пропела в трубку:

— Я хочу быть с тобой, я хочу быть с тобой, я так хочу быть с тобой, и я буду с тобой.

— Я сейчас приеду! — обрадовался он.

— Нет, милый, я просто хотела сказать, что люблю тебя.

От радости Казанова даже не знал, что ответить. Лариса улыбнулась, чмокнула трубку, чтобы он услышал звук поцелуя.

— До завтра, мой любимый, самый желанный, самый красивый и самый замечательный Казанова.

“А ведь Алка права, — подумала она. — Верная боевая подруга обронит свой фирменный иронизм — и в точку. Судьбу человека определяет не удача, а его осознанный выбор. Две с небольшим недели назад у меня был выбор: погрузиться в пучину отчаяния или найти способ забыться. Я предпочла второе. Поставила на Казанову втемную, ничего не зная о нем, — и моя жизнь круто изменилась. Я люблю и любима, а все прежние проблемы отошли на задний план. Еще недавно я одна носила свою тяжелую ношу, боясь поделиться даже с подругой, а теперь стала действовать, и у меня сразу появилось много соратников. Ситуация сдвинулась с мертвой точки, мне уже не грозит обвинение в убийстве, с психикой все в порядке, на душе легко. Счастливый человек привлекает хороших людей и удачу, а бездеятельный нытик отталкивает от себя окружающих и притягивает неприятности. Получается, что именно правильный выбор повлиял на мою судьбу, ведь перелом произошел после встречи с Казановой”.

В пятницу, закончив с текущими делами, Лара заехала в психиатрический центр и, поздоровавшись с психиатром, продолжила “игру в детектив”.

— Лидия Петровна, есть одна неувязка. Муж зачем-то приезжал к моей маме и намекнул, что у меня бывают провалы в памяти.

— В связи с этим у вас появились подозрения в адрес супруга, но вы боитесь себе в этом признаться? — уточнила собеседница.

— Подозрений у меня нет, я уверена, что Миша не убивал Костю. Мне просто непонятно, зачем он поехал к маме и растревожил ее, ведь за все одиннадцать лет нашего брака мой благоверный ни разу у нее не был.

— Лариса, а почему вы так уверены, что ваш муж не совершил это убийство?

— Я не знаю... — растерялась она. — Мне трудно в это поверить... Миша не способен убить.

— Давайте не будем спешить с выводами. Вы мало рассказывали о нем, но у меня сложилось впечатление, что он человек малоконтактный, как говорится, вещь в себе.

— Да, Миша именно такой.

— Друзья у него есть?

— Нет, только коллеги по работе. Такие же одержимые, как мой муж. Работа, работа и работа. Все разговоры и все мысли только о работе.

— Как он относится к своим родителям?

— Миша редко с ними видится, у него на это нет времени. Он очень сдержанный и немногословный человек.

— А можно сказать, что Михаил эмоционально холоден?

— Пожалуй, да.

— А какие-нибудь странности, особенности, чудачества?

— Странно, что у него нет друзей, мужу совсем не нужно общение и ему никто не звонит домой. И он никогда не бывает у моей мамы. Миша был у нее всего раз — недавно, когда расспрашивал, все ли у меня в порядке с психикой.

— Похоже, Михаил — шизоидная личность, хотя психиатры никогда не ставят диагноз заочно, не видя самого человека. А шизоиды могут быть парадоксальны. У них своя логика, непонятная другим людям.

— А шизоид — это шизофреник?

— Нет, это вариант аномалии личности, или, как называли раньше — психопатии. Уродство характера, как мы говорим. Шизоидная психопатия кое в чем напоминает шизофрению, отсюда и сходное название. Это не психическая болезнь, но и не норма. Ваш муж отчужден от вас, холоден, замкнут, нет эмоциональной отдачи, сопереживания, душевной чуткости — так?

— Примерно так. Эмоционального контакта у нас нет.

— Пока не рискну делать выводы. Вы, Лариса, можете быть субъективны, как все жены субъективны в оценке мужей. Обладая иной эмоциональностью и мышлением, женщина требует того же от мужа, а если не находит отклика — то сердится.

— Вы осуждаете меня за это?

— Психиатры никогда не осуждают своих пациентов. Психиатр — это больше чем исповедник. Все поймет, посочувствует, объяснит, как дальше жить, но не осудит.

— Именно потому я к вам прихожу. Я вообще-то не люблю ворошить прошлое, а вам все рассказала.

— А сейчас об этом жалеете?

— Что вы, Лидия Петровна! Если я что-то не хочу говорить, этого из меня и клещами не вытянуть. Вам я все рассказываю потому, что мне самой этого хочется. Вы меня понимаете. Без морализаторства, без ханжества...

— Лариса, вы плохо представляете себе мою профессию, — улыбнулась Лидия Петровна.

— Теперь в общих чертах представляю. Самое главное я поняла: психиатр обязан выслушивать своих пациентов и не делать им замечаний. Я права?

— Не совсем. Психиатр не обязан слушать, он внимательно выслушивает все, что говорит ему пациент. Понимаете разницу? Умение слушать — один из элементов нашей профессии. В обычной жизни люди любят говорить сами, но желающих выслушать их обычно не находится. Всех волнуют только собственные проблемы, а не заботы других людей. Так что психиатр — это, образно говоря, жилетка, в которую можно выплакаться. Именно поэтому вы мне все рассказали, разве не так?

— Так, — согласилась Лариса.

— Давайте пока оставим тему вашего брака, поскольку она для вас болезненна. Но это тоже вполне решаемо. Ко мне приходят многие пары с различными проблемами, и, смею вас уверить, мне удалось сохранить немало семей, которые были на грани развода.

— Не сомневаюсь, Лидия Петровна. Мне даже трудно подобрать слово, которым я могла бы обозначить ваше умение найти контакт с человеком.

— А и не надо искать слов, Лариса, — рассмеялась та. — Слово давно придумано — “психиатр”, то есть врачеватель душ. Можно понимать это буквально, как врачевание больной души, то есть психики, а можно понимать и в более широком смысле.

— Да уж, с моей души вы сняли очень увесистый камень.

— Рада за вас. Уверяю вас, другие пациенты тоже выходят из моего кабинета с чувством облегчения.

— Вы просто врач от Бога, как раньше говорили.

— Нет, Лариса, я просто психиатр, а настоящий психиатр — это всегда от Бога. Но нас с вами повело в сторону высоких материй. Давайте вернемся к вашей конкретной ситуации. Допустим — пока еще только допустим, — ваш муж является шизоидной личностью. Еще раз повторю — пока лично с ним не пообщаюсь, не буду спешить с выводами. На данном этапе мы лишь строим предположения. Если принять, что ваш муж шизоид, то, узнав о вашей неверности, он мог решиться наказать вас по-своему, поскольку эмоциональная сфера у шизоидов своеобразна.