Могила галеонов - Мартин Стивен

В полумиле от флагмана Грэшем напряженно смотрел на море. Шел сильный дождь, вода текла по лицу, и разглядеть что-то было непросто. Но вот он заметил, что катера отплывают от «Сан-Мартина». Значит, решение принято! Через некоторое время Армада начала медленно перестраивать свой боевой порядок. Боевые корабли выстроились полумесяцем, и авангард из самых быстроходных и тяжеловооруженных судов приготовился прийти на помощь туда, где возникнет опасность. Значит, они готовились к обороне! Сидония решил не рисковать, атакуя Плимут, и сосредоточить весь флот в одном месте.

— А помните Кадис? — спросил Манион. Грэшем, конечно, помнил сумасшедшую атаку на порт, который Дрейк не очень-то хорошо и знал, причем тогда капитаны не подталкивали своего командира, а сами старались поспеть за его планами. — Ну, здесь-то малость по-другому. Не знаю, то ли герцогу не нужны ваши советы, то ли испанцам нужен в командиры Дрейк.

Капитан «Золотого оленя» сам не мог бы сказать, почувствовал ли он в большей степени изумление или страх перед мощным противником, когда он впервые заметил огромный испанский флот. Он поспешно передал эти сведения Дрейку.

Дрейк посмотрел на море. С берега испанцев еще не было видно.

Сильный ветер все не утихал и держал английские корабли в гавани. Что, если испанцы пошлют десять — пятнадцать своих лучших галеонов и нанесут удар по английскому флоту прежде, чем он успеет двинуться с места? Проклятие! Вывести из гавани как можно больше кораблей сейчас будет чрезвычайно трудно, а плавное — для такой операции требуется время. А времени у них не было. Дрейк поспешил на пристань, собираясь отдать необходимые распоряжения и лично проследить за тем, как пойдет дело, до того как на горизонте появится тьма испанских кораблей.

Секретарь, находившийся рядом, шепнул ему на ухо:

— Милорд, они начнут действовать достаточно быстро и без вас.

Про себя он подумал: «Без тебя, если ты не будешь бегать и на всех орать, дело пойдет даже быстрее». Он продолжал шепотом:

— У вас есть шанс войти в историю и поднять боевой дух ваших людей, если вы не будете спешить и покажете, будто у вас есть время закончить игру и разбить испанцев. А что вам еще остается делать?

Не отвечая ему, Дрейк повернулся к собравшимся морякам.

— Вытаскивайте корабли из гавани! — крикнул он. — Всех работоспособных людей, кого можно найти для такой работы, гоните на берег. Что до меня… у меня достаточно времени, чтобы закончить игру и разбить испанцев. Ясно?

Ответом ему стал одобрительный рев толпы.

— О Господи! — воскликнул молодой английский моряк, когда туман рассеялся на несколько минут и его взору предстали не менее двухсот испанских кораблей, закрывших весь горизонт, как будто они уже завладели почти всем океаном. — Святая Мария! — Он перекрестился. Ему не удалось скрыть от окружающих страха перед мощным врагом.

Они видели Лизард сквозь тучи, гонимые ветром. Армада шла вперед страшно медленно из-за неповоротливых грузовых судов. А затем Грэшем и Манион увидели английские корабли. Слева от них, между Армадой и берегом, находилась небольшая группа кораблей, а за ней — главные силы флота. Ветер, как назло, оказался попутным для противника. Один из мелких английских кораблей быстро скользил по волнам в сторону испанского флота. Его нарочно и выслали подплыть поближе. С корабля сделали холостой пушечный выстрел, после чего он повернул назад.

— Офицеры — поганцы! — проворчал Манион. — Строят из себя героев и подставляют хороших ребят.

— Что они делают? — изумленно спросил Грэшем.

Группа из семи английских кораблей приблизилась к одному из флангов Армады. Испанцы попытались взять их на абордаж, но те начали маневрировать, уклоняясь от непосредственного столкновения и постоянно держа противника под артиллерийским огнем. Это была просто стычка, как будто борцы-соперники проверяли силы друг друга перед решительной схваткой. Однако тот, кто являлся командиром на этом фланге, повел свой корабль и вспомогательное судно прямо на англичан, позволив им окружить себя.

— Ну, это нарочно, — протянул! Манион. — Англичане подумают, что их можно взять задаром, подойдут поближе, попытаются их взять на абордаж, а второй испанский корабль попробует сделать то же самое с кем-то из англичан. Начнется общая свалка, а испанцам того и надо.

Непрестанная канонада противника.

Она, видимо, практически не причинили ущерба испанскому флоту. Наконец Сидония послал свой огромный флагман на подмогу, и вскоре первый испанский корабль снова оказался в окружении своих судов, а англичане отступили.

— Ну, и кто же выиграл? — озадаченно спросил Грэшем.

— Ничья, — пожал плечами Манион. — Испанцы не могут взять англичан, а англичане не могут близко подойти к испанскому флоту.

Расстояние между большинством испанских кораблей составляло не более пятидесяти метров. Если бы между ними вклинилось английское судно, оно очутилось бы под подавляющим огнем противника, и его неизбежно взяли бы на абордаж.

— Флот ощетинился как еж, — продолжал Манион. — Умно придумано, этого у них не отнимешь. Только ежа все же можно поймать, а вот испанский флот ничем не накроешь.

Они повернули головы, услышав звон колокола, созывавшего моряков на мессу. Оба они заметили какого-то голландца, возившегося с пороховыми бочками на корме. Никто другой, по-видимому, не обратил внимания на странного пушкаря. Они успели заметить зажженную спичку у него в руке, а затем увидели, как он вдруг быстро перемахнул через перила и бросился в воду. Тут его заметил кто-то из офицеров, повернулся в его сторону и открыл рот… Но что он хотел сказать, уже никому не было суждено узнать. Раздался страшный взрыв. Три вспышки последовали одна за другой в мгновение ока. Сначала взорвалась пороховая бочка, которую голландец поставил отдельно от других, затем — три остальные бочки с порохом, находившиеся на корме, и наконец произошел самый мощный взрыв, когда пламя достигло порохового склада на палубе рядом с кормовой башней.

Грэшем и Манион находились в носовой части судна. Оба они, увидев прыжок голландца, повинуясь инстинкту, последовали его примеру и тоже выбросились за борт. Грэшем ощутил ослепительную вспышку взрыва даже с закрытыми глазами и почувствовал, как огромная сила перевернула его в воздухе, словно перышко. Глаза его открылись сами собой, и тут он почувствовал страшную боль в барабанных перепонках — его оглушило взрывом, а затем увидел обломки корабля, разбросанные по воде, и людей, выброшенных в море силой взрыва.