Красный и белый террор в России. 1918–1922 гг. - Алексей Литвин

108

К осени 1920 г. было 150–160 военных трибуналов. Титов Ю. Там же. С. 62.

109

Портнов В. П., Славин M. М. Там же. С. 119, 121, 122; Родин Д. Революционные трибуналы в 1920–1922 гг. // Вестник статистики. 1989. № 8. С. 49, 54.

110

Портнов В. П., Славин M. М. Там же. С. 152.

111

Ленин В. И. ПСС. Т. 35. С. 126, 135, 137; Т. 50. С. 178; В. И. Ленин. Неизвестные документы. 1891–1922. С. 239, 330; Известия. 1993. 29 мая.

112

Разумеется, были случаи, как с угрозой разрушить город, когда подобные указания вождя не осуществлялись. Так произошло, например, с телеграммой, посланной Лениным в адрес Симбирского губпродкомиссариата 6 января 1919 г.: «Комитет 42 организаций голодающих рабочих Петрограда и Москвы жалуется на Вашу нераспорядительность. Требую максимальной энергии с Вашей стороны, неформального отношения к делу и всесторонней помощи голодающим рабочим. За неуспешность вынужден буду арестовать весь состав Ваших учреждений и предать суду. Отдал срочное распоряжение об увеличении паровозов и вагонов. Вы должны немедленно погрузить имеющиеся налицо два поезда по 30 вагонов. Телеграфируйте исполнение.

Хлеб от крестьян Вы обязаны принимать днем и ночью. Если подтвердится, что Вы после 4 часов не принимали хлеба, заставляли ждать до утра, то вы будете расстреляны».

Материалы, хранящиеся в государственном архиве Ульяновской области, позволяют выяснить судьбу этой телеграммы.

В день ее получения председатель Симбирского губисполкома М. А. Гимов сообщил Ленину, что «2-х поездов по 30 вагонов, на которые Вы указываете в телеграмме от 5 января № 20, на означенных линиях не оказалось, что лица, повинные в неприемке хлеба после четырех часов, выясняются и виновные будут преданы суду. Все поставлено на ноги для выяснения причин нераспорядительности. Просим сделать распоряжение о присылке паровозов на Волга-Бугульминскую дорогу, потому что хлеб не подается за неимением паровозов… В настоящее время на линии Волго-Бугульминской дороги на 6 января находятся 14 груженных хлебом вагонов, вывозка которых задерживается вследствие недостатка паровозов».

7 января решением президиума губисполкома было назначено следствие над всеми организациями, которые имели то или иное отношение к погрузке, подаче вагонов и паровозов. Проведение следствия было возложено на отдел юстиции. Ленину сообщили, что были приняты меры для выяснения случая неприемки хлеба после четырех часов, было еще раз указано производить приемку хлеба во всякое время дня и ночи, хотя, как было отмечено, «приемка производилась до сих пор непрерывно, подаваемые вагоны грузили без задержки».

Следствие выяснило, что в начале января 1919 г. сотрудник первого продовольственного магазина 5-й армии коммунист Грудин послал Ленину из Симбирска телеграмму: «Симбирский губпродком, занимаясь с 9 до 4 часов, после означенного времени никаких занятий не производит. Крестьяне, доставляющие из уездов хлеб, прибывшие после 4 часов вечера, вынуждены были стоять на улице до утра. Отчего настроение у крестьян неблагоприятное. Прошу Вашего распоряжения Симбирскому губпродкому о приемке от крестьян хлеба без очереди как днем, так и ночью». Вызванный следственной комиссией Грудин никаких фактов в подтверждение своей телеграммы привести не мог.

Через три дня, 10 января, симбирский губисполком, заслушав доклад Гимова по материалам следственной комиссии, признал возведенное на губисполком обвинение совершенно необоснованным, «а телеграмму тов. Ленина следствием недоразумения, вызванного выпадом безответственного лица, находящегося в состоянии опьянения и недостойного дальнейшего пребывания в рядах коммунистов». Губисполком постановил: «Весь материал следствия… направить председателю Совнаркома; войти с ходатайством о привлечении гражданина Грудина к ответственности перед Революционным трибуналом… за безответственное выступление, повлекшее за собой введение в заблуждение председателя Совнаркома и тяжелое необоснованное обвинение на советских работников Симбирской губернии».

Вместе с тем члены губисполкома высказали мнение: нельзя считать правильным такой порядок, когда центральная власть предъявляет обвинения и даже грозит ответственным советским и партийным работникам расстрелом — без всякого разбирательства и расследования, на основании голословных и совершенно ложных заявлений отдельных лиц. Губисполком решил: «обратиться с изложением такого взгляда к тов. Ленину, а также ЦК партии, указав, что такой порядок совершенно дезорганизует работу на местах, ибо ни один советский работник не сможет твердо и неуклонно проводить политику рабоче-крестьянского правительства, не будучи уверен, что по первому же вздорному обвинению безответственных лиц на них без производства расследования не будет возводиться самых тяжелых и серьезных обвинений с угрозами расстрела». Ленин В. И. ПСС. Т. 50. С. 238; Государственный архив Ульяновской области (далее — ГАУО), ф. 200, оп. 4, д. 2, л. 1–6, 16 23; Литвин А. Л. Жалоба на товарища Ленина. // Московские новости. 1987. 27 декабря.

Подобный случай связан и с реакцией Ленина на рассмотрение фальшивки — «Декрета об отмене частного владения женщинами». 11 февраля 1919 г., получив жалобу крестьян на комбед деревни Медяны Чимбелевской волости Курмышского уезда Симбирской губернии, который, по их утверждению, распоряжался судьбами молодых женщин, «отдавая их своим приятелям, не считаясь ни с согласием родителей, ни с требованиями здравого смысла», Ленин предложил губернской ЧК сурово наказать мерзавцев, но при проверке выяснилась ложность информации, данной в жалобе Ленину. Алексеев В. «Национализация женщин» комбедом села Медяны. // Ульяновский общественник. 1927. № 5. С. 5–7; Ленин и ВЧК. М., 1975. С. 149; Велидов А. «Декрет» о национализации женщин. // Московские новости. 1990. 25 февраля.

113

Из истории гражданской войны в СССР. Сб. док. и материалов. М., 1960. Т. 1. С. 465–466.

114

РГАСПИ, ф. 2, д. 133, л. 1–2,9,11,13; д. 134, л. 1. Н. И. Бухарин, выступая в «Правде» (1 января 1919 г.), предлагал реформировать ВЧК, «иначе эти органы будут „выдумывать“ для себя работу, т. е. „вырождаться“».

115

Из истории взаимоотношений чрезвычайных комиссий и революционных трибуналов. // Вопросы истории. 1990. № 7. С. 157–159, 161.

116

В июле 1919 г. в казанском губревтрибунале начался длительный процесс по делу заведующего секретным отделом губЧК Э. Лапинлауска, его заместительницы М. Кангер, председателя ревтрибунала В. Устьянцева, следователей трибунала и нескольких жителей города, обвиняемых в вымогательстве, взяточничестве, пьянстве, дискредитации советской власти и преступлениям по должности. Всего судили 9 человек, привлекались 94 свидетеля. Следствие быстро установило, что проживающая в Казани Ольга Афанасьева, 25 лет, русская, имевшая 4-летнюю дочь, устроила у себя дома притон. Ей удалось с целью «обеспечения своего существования завязать интимную связь» с Устьянцевым (32 лет, русский, столяр, большевик с марта 1917 г.), через него познакомиться с Лапинлауском (30 лет, латыш, токарь, большевик с 1905 г.) и «с ним установить интимную связь, через последнего иметь доступ в губЧК и выдавать себя сотрудницей таковой». Афанасьева ездила по тюрьмам, за взятки освобождала заключенных при помощи своих высокопоставленных сожителей. Во взяточничество, укрывательство при обысках ценных вещей были вовлечены следователи трибунала, а также Кангер (19 лет, латышка, гражданская жена председателя Казанской губЧК К. Карлсона).

А. И. Бочков, ставший председателем губревтрибунала после ареста Устьянцева, говорил, что это дело было начато губкомом РКП(б) и об этом было сообщено в ЦК партии и ВЧК. Для выяснения в Казань приезжала комиссия в составе наркома юстиции Д. И. Курского и заместителя председателя ВЧК И. К. Ксенофонтова, которые ознакомились с делом, согласились, что аресты проведены правильно, а заступничество Карлсона неверно. Губком просил Карлсона из Казани убрать и для беспристрастного рассмотрения дела прислать в Казань из Москвы судей.

В конце сентября прибыл в Казань новый председатель губЧК Жан Фрицевич Девингталь (1892–1938), большевик с 1907 г., латыш, чекист. ВЦИК командировал в Казань М. П. Янышева, председателя Московского ревтрибунала, для разбора дела. Трибунал заседал 7–10 августа 1919 г.: Лапинлауск и Афанасьева были приговорены к расстрелу, остальные к различным срокам заключения. Учитывая нахождение Кангер в это время в роддоме, она была оставлена под домашним арестом, по амнистии в честь годовщины революции приговор всем был изменен: Лапинлауск и Афанасьева получили по 5 лет заключения с конфискацией имущества, остальные освобождены. Около года Лапинлауск и Афанасьева лечились в психбольнице, в сентябре 1920 г. также были освобождены, причем Лапинлауск под поручительство членов коллегии ВЧК Я. Петерса и М. Лациса. // НА РТ, ф. 526, оп. 2, д. 352, л. 7, 9, 220–221; д. 711, л. 45, 57, 99, 270.