Второе дыхание - Дора Шабанн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он знает, как надо её укрощать. Этим и занимается. Ко всеобщему удовольствию.
А сейчас им надо быстренько помириться и лететь во Псков. Там дело в Администрации срочное, важное и такое, хм, спорное. Да, и возможно, дорогое. Ну, да ладно, Уля готовилась до поздней ночи: подбирала документы, статьи и согласования с вышестоящими инстанциями. Нормально всё будет. Жена зажжёт, а он скромно постоит в стороне, полюбуется на свою Горгонку.
Странно, что сейчас, когда они с женой почти всегда выезжают вместе, работают дома в соседних кабинетах, несделанные хозяйственные дела, которые так его всегда в браке бесили, ушли на второй план. Может потому, что он знает — вот сейчас Уля согласует очередной важный договор, и вечером они пропылесосят дом и вымоют полы, пока дети на кружках и в спортшколе? Они на самом деле почти все дела теперь выполняют вместе, где-то, конечно, есть разделение, но оно не напрягает. Ему, и правда, сейчас очень комфортно дома. Рядом с дочерями и Улей.
Потёр пальцем запястье с татуировкой, хмыкнул. Почти все его мечты и планы сбылись и исполнились. Работа у него любимая, семья от отсутствия внимания не страдает, перспективы в профессиональном плане вырисовываются поражающие воображение. Жена довольна и счастлива, успевает и работать, и творить. Даже родственники, в целом, в порядке.
Есть, конечно, одно важное дело, что никак не свершится уже год, но он обещал ждать. Потерпит и ещё немного.
«Дай мне только намёк. Только повод, Конфетка!» — с этими воодушевляющими мыслями Артём припарковал машину во дворе и тихонько пробрался в спальню, на ходу снимая футболку.
86. Эпилог. Ульяна. Сентябрь год спустя. Санкт-Петербург — Псков.
Ох, вот бы каждое моё утро… не-не-не, тормози, ты же зарекалась мечтать. Столько активного внимания дорогого супруга можно и не вынести.
Осторожно приоткрыла зажмуренные в ужасе глаза. Всё в порядке. Дома тихо, в спальне я одна, за окном уже очень светло. С кухни тянет чудесными ароматами кофе и поджаренного с картошкой бекона. Значит, можно порадоваться наступившему понедельнику, с удовольствием позавтракать, нарядиться и, прихватив документы, ноут и телефон, ехать скандалить во Псков.
Часа через два осознала себя, наслаждающейся приличной трассой, годной погодой и, вообще, жизнью. Блаженствуя на переднем пассажирском сидении «Тахо», неожиданно получила фото от мамы с их дневной прогулки в парке. Пока не пришло ещё время забирать младших из школы и сада, мама с Шерлоком восхищаются красотами осеннего разноцветья в Парке Городов Героев, рядом с матушкиным домом.
Мопс Шерлок, в итоге, оказался теми самыми туфлями и сумочкой, проще говоря — бонусом за Нину Эдуардовну и её вязальный проект. Мама души в своём высокопородном бобике не чает, балует и любит так, что Сеня, временами, серьёзно ревнует и выступает с обвинениями. Жениться ему, наверное, всё ж таки пора.
Объёмы вязального трафика у нас, конечно, слегка упали за год, потому как иногда мне от договоров и смет было просто головы не поднять, какие уж тут зайцы и еноты? Моего Азу Леон периодически, естественно, клянчит, но регулярно оказывается посылаем далеко и нецензурным маршрутом. А так, иногда и три корзинки за неделю были моим потолком, ну, или шесть подставок под чашки. Здесь уж, «сколько смог», как говорится. Другое дело, что деньги это занятие по-прежнему приносит несколько нереальные, в моём понимании. Но это «про хорошее», так что я согласна в таких условиях не понимать и дальше.
Рассматривая недавние фото, порадовалась, глядя на серию с прошлой пятницы. Дед Роман, бодрый и деятельный, изрядно похудевший, хотя и совершенно седой, выгуливал внучек в Парке Победы. Люба с тремя воздушными шарами в руках; Надя и Вера, пускающие с мостика над озером, мыльные пузыри; дед, сидящий на лавочке в окружении внучек, раздающий им из пакета бананы и печенье. Всё же родителям раздельное проживание пошло явно на пользу. И папа, и мама мои стали выглядеть и чувствовать себя, лучше. У каждого появились какие-то свои увлечения, ритуалы, занятия.
Я радуюсь, что смогла отпустить свою семейную паранойю и поверить в способность моих взрослых родителей прожить и без моего постоянного неусыпного надзора.
Столько свободного времени у меня появилось. И сил.
Я даже иногда стала в магазины выбираться одна. И даже покупать себе что-то кроме рабоче-парадно-статусной униформы.
Недавно летний комбинезон изумрудный купила. Со стразиками. Тёма был в шоке, но, обойдя меня вокруг и хорошо подумав, сказал, что раз мне нравится — то и на здоровье. Понимает. Приятно.
В голове чередой строились мысли, а за окном проносились деревеньки и поля, а также леса, бесконечные остановки и придорожные кафешки.
Внезапно, за всеми моими ленивыми размышлениями на около-семейные темы, чуть не пропустила момент, когда мы зарулили на заправку. Пока дражайший супруг кормил своего динозавра на колёсах высокооктановым топливом, я была послана за кофе и френч-догами. Ну, и в туалет. Потом Тёма заскочит по личным делам и оплатить бензин, да купить сигарет. А я спокойно поем в тишине всякую вредную, но привлекательную гадость.
Тыкая пальцами в кофемашину, придерживая в руках пару сосисок в тесте с кучей специй и приправ, меньше всего я рассчитывала оказаться в жёстких чужих объятьях. Паника нахлынула, ибо Тёму я ощущала подсознательно, а это был точно не он. Судорожно вздохнув, резко развернулась, чтобы попасть под знакомый взгляд карих глаз. Кожаный прикид, красная бандана, рыжая борода, которой позавидуют гномы. И нестерпимо яркий аромат «Тархуна». Отзвуки ревущего КАДа, звенящая пронзительная и тревожная нота не случившегося.
— Здравствуй, Слава.
— Уля, детка, — он не просто обнимает, он, будто бы прячет меня внутрь себя.
Боги, я чувствую себя, как со Львёнком год назад в «Моджо» при нашем серьёзном объяснении.
— Как ты, детка? Не видел твоей машины. Всё в порядке?
— Слав, ты мой ангел-хранитель, не иначе. Всё время тебя исключительно добрым словом вспоминаю. Спасибо! Ты, реально, меня спас! — я должна была ему это сказать.
Тогда, при знакомстве, Слава произнёс фразу, что звучит в моей голове весь прошедший год в моменты, когда я собираюсь творить дичь, опасную в первую очередь для меня самой.
Я благодарна, правда.
Поднимаю голову, провожу ладонью по затянутому в
