Глаз сокола - Мишель Пейвер

Призрак Яссассары один раз кивнул Гиласу, потом опять скрылся в гробнице.

– Знает, – ответил мальчик.

Пока они шли к Туронидже, весна стремительно вступала в свои права. И миндальные деревья, и оливы разом зацвели. Из земли выскочили зеленые ростки ячменя, а ярко-синие ковры из цветов льна устилали поля. Холмы радовали глаз разноцветьем: вот алые маки, рядом желтый ракитник, а вот белый асфодель. Теплый ветер нес с собой аромат гиацинта. Стрекотали сверчки, квакали лягушки. А в Море косяки серебристых рыб плавали туда-сюда, расчищая мелководье. Кефтиу пришел в движение: весь остров очищался, восстанавливался, хоронил прошлое.

– Рада, что ты увидел Кефтиу во всей красе, – произнесла Пирра.

Гилас повернулся к ней.

– Тебе жаль уплывать? – спросил мальчик.

– Нет. Да. Не знаю.

Пирра криво улыбнулась. Как только они покинут Кефтиу, для нее пути назад не будет. Иначе жрецы поймают Пирру, насильно притащат в Кунису и посадят в золотую клетку или выгодно продадут в качестве невесты какому-нибудь вождю далеко за Морем. Дочерям Верховных жриц о свободе мечтать не приходится.

Теперь, когда Солнце вернулось, Гилас немного повеселел. Пирра призналась, что слышала его разговор с Горго. У мальчика гора с плеч свалилась: теперь не нужно рассказывать Пирре о матери. А еще, к огромной радости Пирры, Эхо по-прежнему старалась держаться к ним поближе, хоть и научилась охотиться сама.

И все же Усеррефа они так и не нашли.

Турониджа оказалась большим поселением, сильно пострадавшим от Великой Волны, но теперь жизнь здесь снова била ключом. Мужчины отстраивали дома, женщины приносили подношения богам и мешали еду в котлах. Дважды Пирра прятала свой шрам и спрашивала местных жителей об Усеррефе, но про странствующего египтянина никто не слыхал. Однако Пирра узнала важную новость: жрецы готовятся избрать новую Верховную жрицу. Они обнаружили в Кунису следы проведенной Мистерии, и по всему Кефтиу со скоростью лесного пожара распространился слух о том, что Солнце вернула дочь Яссассары, а потом девочка обернулась соколом и улетела.

– Я рад, что они знают, чья это заслуга, – произнес Гилас. – А еще хорошо, что все думают, будто ты исчезла. Значит, не станут искать.

Пирра не ответила.

Они стояли на холме, поросшем цветущими тамарисковыми деревьями, и смотрели на запад, в сторону Кунису. У них на глазах мимолетная тень облака заслонила Солнце, но вот небо опять прояснилось, и Дом Богини заискрился, точно хрустальный.

– Хочу запомнить его таким, – произнесла Пирра.

Гилас взглянул на нее: лицо застывшее, руки сжаты в кулаки. Он обнял Пирру за плечи, и на секунду она прислонилась к мальчику, но потом тут же убежала, громко зовя Эхо.

Неподалеку от Турониджи они нашли укромную пещеру. Договорились, что Гилас будет ждать там вместе с Разбойницей, а Пирра опять пойдет на разведку и постарается узнать что-нибудь об Усеррефе.

Разбойница боялась Моря. Чтобы ее успокоить, Гилас присел у воды. Пусть львица видит, как волны накатывают ему на ноги. Она робко подобралась к воде и потрогала ее лапой, но как только накатила волна, сразу убежала. А потом с высоты спустилась Эхо и заскользила над самой поверхностью Моря, касаясь волн кончиками крыльев. Тут Разбойница осмелела. Скоро она уже весело плескалась возле берега, а Гилас закидывал в воду длинные водоросли, чтобы львица с ними играла.

Тут прибежала Пирра. На ее лице отражалось смятение.

– Он уплыл! – еле переводя дух, выговорила девочка.

– Что?! Куда?

Пирра посмотрела ему в глаза.

– В Египет.

– В Египет?! – Гилас пришел в ужас. – Ты уверена?

– Он еще несколько дней назад заплатил капитану и сел на корабль.

– Но… Египет! Это же на краю света!

– А ведь я могла и раньше догадаться. Усерреф ведь думает, будто я умерла, а я велела спрятать кинжал в безопасном месте… взяла с него слово…

Гилас устремил долгий взгляд на Море.

– Наверное, Усерреф теперь постарается его уничтожить?

– Да, но он же египтянин! У них принято просто сидеть и ждать, когда все устроится само собой!

Гилас кивнул:

– Рано или поздно Вороны узнают, где он, и пустятся в погоню.

– Так рисковать нельзя. А значит, ничего не поделаешь – надо отправляться в Египет.

Гилас не отвечал. Как бы он ни старался добраться до Акии и разыскать Исси, боги забрасывали его все дальше и дальше. Сначала остров Людей-с-плавниками, потом Талакрея, затем Кефтиу, а теперь…

– Египет, – вслух произнес мальчик. – Как же мы туда попадем?

Пирра странно на него посмотрела.

– Главное, у нас есть чем заплатить капитану.

Сняв с плеча сумку, Пирра высыпала из нее драгоценности. Те хлынули на водоросли звенящей рекой.

Гилас уставился на массивные золотые ожерелья, увешанные сверкающими алыми и зелеными камнями, серебряные ножные браслеты и длинные бусы из аметиста и ляпис-лазури.

Пирра старалась не показывать, насколько гордится собой.

– Ты все это вынесла из Кунису? – потрясенно спросил Гилас.

Пирра расплылась в широкой улыбке.

– Ясное дело! Ты мне все время твердишь: первое правило выживания – обеспечить себя едой и питьем на день. Ну а я обеспечила