33 мушкетёра и жемчужина дао - Александр Клыгин

– Окей, – сказал д’Артаньян, удаляясь.

Миледи начала вырываться, но Атос крепко держал её.

– Сегодня ты поплатишься, Анька, – сказал он. – Поплатишься за всё!

– Вот, держи, Атос, – сказал д’Артаньян, вернувшись с мечом и протягивая его Атосу.

– Спасибо, друг, – ответил Атос спокойно. – Дальше я сам справлюсь.

– Помощь не нужна? – спросил Робин Гуд.

– Я справлюсь, – повторил Атос. – Сама по себе она уже живой труп. Мне просто нужно вернуть ту часть моей силы, которую она забрала. Подождите меня за воротами. Я проведу ритуал.

Ритуал

Портос, Арамис, д’Артаньян и Будда Робин Гуд вышли за ворота монастыря и стали ждать Атоса. Небо потемнело, налетела гроза. Молнии вспыхивали в небе и ударяли в землю. Несколько точечных ударов молний почти разрушили кардинальский монастырь. Белый огонь сверкал и в саду, – от него загорались деревья. Но вот хлынул ливень, заливая огонь.

Из ворот вышел Атос с мечом в руках.

– Ну что? – спросил д’Артаньян.

– Я вернул свою силу, – сказал Атос, бросая меч в кусты. – Оружие мне больше не понадобится.

Д’Артаньян заглянул сквозь ворота в сад и увидел в огненном кольце, поливаемом дождём, обезглавленный труп миледи.

– Какой кошмар, – в очередной раз прошептал он. – Я потерял Констанс. Я потерял Констанс!

– Поплачь, друг мой, – сказал Атос. – Станет легче. А вообще… сенцей учил меня использовать боль для медитации. Сядь в лотос и успокой своё сердце.

– Да, нам всем было бы неплохо сесть в лотос после того, что мы пережили, – сказал Портос. – Давайте помедитируем.

– Удачи вам, – сказал Робин Гуд. – А мне пора. Герцога Бэкингема всё-таки жаль. Не успел он стать буддистом, значит, ему понадобится ещё целая жизнь, чтобы достичь нирваны.

– Одна жизнь – это немного, – сказал Атос.

– Но и не мало, – сказал Робин Гуд.

– Это верно, – кивнул Арамис.

– Ну, пока, – сказал Робин Гуд, уходя в кусты и растворяясь в воздухе.

Мушкетёры расселись на траве в позах лотоса спиной друг к другу, так что каждый из них смотрел в свою сторону света. И д’Артаньян позволил тоске и отчаянию охватить его целиком. Мимо него проносились миры. Перед глазами нашего героя на секунду появилась Констанс Бонасье. Она сказала:

– Встретимся в Индии, слышишь? В Индии, не забывай!

Потом мимо д’Артаньяна проплыли индийские храмы и статуи богини Кали… Наконец, мир вокруг перестал меняться и превратился в Париж.

Тридцатьтретиймушкетёр

На площади собрались Его Просветлейшество Король Людовик, Её Величество Королева Анна, сенцей Лесли Нильсен и все мушкетёры. Пролетал мимо и дух герцога Бэкингема, направлявшийся не то в Китай, не то в Японию.

«Или в Индию», – подумал д’Артаньян.

Кроме мушкетёров, Короля, Королевы и Лесли Нильсена на площади были ещё двое. Один был похож на испанца в длинном чёрном плаще и широкополой шляпе, с самурайским мечом на поясе. Второй – в зелёном плаще с откинутым капюшоном, золотые волосы его, казалось, отражают свет самого Солнца.

– Добро пожаловать в ряды мушкетёров, д’Артаньян, – сказал Лесли Нильсен. – Церемонию посвящения тридцать третьего мушкетёра объявляю открытой!

– Одну минуточку, – сказал человек в чёрном плаще. – Я только книгу допишу…

…Кардинал, желающий украсть Жемчужину, послал за ней Благородство в лице герцога Бэкингема, но Благородство не смогло постичь её. Тогда кардинал послал за Жемчужиной Хитрость в лице миледи Винтер, но Хитрость не могла перехитрить её. Наконец, Королева послала за Жемчужиной Пустой Ум в лице д’Артаньяна, и Пустой Ум вернул ей Жемчужину…

– Вот, теперь всё, – сказал человек в чёрном. – Альф, распишись.

Человек с золотыми волосами нарисовал на бумаге какой-то знак кончиком пальца.

– Привыкай писать кончиком пальца, Эльдорадо, – сказал он. – А то так и не достигнешь просветления. И потом, как учил Дон Хуан – вдруг встретишь где-нибудь твои книги, которые будут ходить сами по себе…

– Да ладно тебе, Альф! – сказал Эльдорадо. – Я этим деньги зарабатываю.

– Зачем? – спросил Альф.

– А действительно, незачем! – воскликнул Эльдорадо, и оба они расхохотались.

Только теперь д’Артаньян понял, что они с Атосом, Портосом и Арамисом уже в Париже, в реальном Париже, что это и есть реальный мир, а не астральное видение. Хотя, кто сможет отличить реальный мир от астрального? И вообще, разумно ли применять здесь слово «реальный»?

– Приветствую вас, господа! – сказал Король. – Сегодня мы, наконец, завершим то, к чему готовились долгие годы!

Д’Артаньян заметил, что Король надел ожерелье с Жемчужиной Дао, а рядом с ним стояла золотая статуя Будды, на которой было написано на санскрите: «Я в нирване, просьба не беспокоить!»

– Итак, сегодня наши ряды пополнятся тридцать третьим мушкетёром, – продолжал Король. – И, кроме того, нам сегодня оказали великую честь своим присутствием на церемонии сэр Эльдорадо и лорд Гордон-Альф Шамвэй, наши покровители.

Король указал рукой на Эльдорадо и Альфа, которые при этом встали и поклонились. Д’Артаньян только сейчас понял, что сэр Эльдорадо одет как мушкетёр, – вернее, наоборот, мушкетёры были одеты как сэр Эльдорадо, – с точным соблюдением всех деталей. Хотя нет, братья Карден и Версаче всё-таки внесли в мушкетёрскую форму некоторое разнообразие. И, кроме того, д’Артаньян с удивлением обнаружил, что и сам он одет в мушкетёрскую форму, хотя раньше он носил синий плащ практикующих магов. А ещё д’Артаньян понял, что именно сэр Эльдорадо тогда приказал ему ехать в Париж, явившись в астральном видении, когда д’Артаньян медитировал на стогу сена.

– Слово предоставляется сенцею королевских мушкетёров, Лесли Нильсену, – сказал Король.

Лесли Нильсен поднялся со своего места и начал говорить:

– Давно было предсказано, что мушкетёров должно быть тридцать три. Мы долго отсеивали претендентов, примеряли пророчества чуть ли не на всех жителей Парижа, – кстати, спасибо за пророчества лорду Дюмону, нашему провидцу, которого в незапамятные времена привёл в наш мир сэр Эльдорадо. Именно благодаря этим пророчествам мы и зачисляли в ряды мушкетёров особенно отличившихся людей – Фанфан-Тюльпана, Картуша, Атоса, Портоса, Арамиса и остальных. Каждый из тех тридцати трёх, что сейчас присутствуют здесь, отличился не раз, продемонстрировав свои нестандартные способности. И вот теперь в наши ряды вступает д’Артаньян, тот самый тридцать третий мушкетёр, которого мы так долго искали. Почему он так важен для нас? Да потому что он – последний. А последний всегда важен! Итак, д’Артаньян, ты получил мушкетёрскую форму. Тебе осталось выполнить только одно условие – забыть своё имя.