Эльфийская кукла - Андрей Астахов

– Работа сделана на пятьдесят процентов, – сказал я, возвратившись к Марике. – И в этом целиком твоя заслуга. Ты необыкновенная девушка. Таких, как ты я никогда не встречал.

– Осташов, не смеши меня, пожалуйста. Рана еще не затянулась.

– Разве я сказал что-то смешное?

– Ты назвал меня девушкой. Я потеряла девственность еще в Корунне. Что-нибудь нашел?

– Только это, – я показал Марике мечи убитой фешаи. – Теперь я вооружен до зубов.

Скимитары и впрямь были отменные. Не очень длинные, клинки где-то сантиметров по шестьдесят, чуть изогнутые и острые как золингенские бритвы. Великолепная сталь, на голоменях выгравирована какая-то затейливая вязь, напоминающая арабские письмена, рукояти отделаны серебром. Реально драгоценные мечи. С таким оружием можно попробовать отбить у мерзавки Карен свою катану и вакидзаши. Я выбросил найденный в гробнице топор и повесил мечи себе за спину.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил я, подсев к Марике и взяв в ладони ее руку.

– Намного лучше. Еще четверть часа, и можно идти дальше. Если бы не яд, я уже давно была бы на ногах.

– Яд?

– Эти стервы смазывают клинки парализующим ядом. Поэтому будь осторожен, когда начнешь драться с Карен. Я, конечно, с удовольствием бы сама прикончила эту крысу, но, как понимаю, для тебя это дело чести.

– Еще бы! – Я помолчал. – Очень сильно подозреваю, что это Карен заколола Шамуа. Она и прежде ее недолюбливала.

– Кстати, милый, все хочу тебя спросить – кто такая эта бедная Шамуа? – Рабыня, которую мне отдал Эрдаль. Негодяй хотел, чтобы я принес ее в жертву, только так можно было проникнуть в башню Салданаха. Карен ненавидела ее, я только сейчас это понял. – Бабья ревность.

– До сих пор не могу поверить, что Карен оказалась шпионкой Риската. Она так себя вела…

– У Риската отличные агенты. Фу, кажется, я могу идти…Помоги мне встать!

Марика сделала несколько шагов и довольно улыбнулась. Нет, боевая девица, ей-Богу! С такой нигде не пропадешь…

– Пойдем, а то жмурики набегут, – сказала она, жестом потребовав у меня флягу с водой. – Только их сейчас не хватало.

– Твоя правда, – я наблюдал, как Марика отмывает от крови руки и подбородок. – И времени у нас остается все меньше. Не успеем до рассвета, все будет кончено.

– Успеем, зайка. Мне кажется, что мы совсем недалеко от цели. Остался последний бросок и последняя битва. – Марика положила мне руки на плечи. – А потом… Потом мы найдем себе куда более приятное занятие.

Такого я себе даже представить не мог.

Узкий тоннель вывел нас в циклопическую пещеру, освещенную сотнями факелов. И в этой пещере были тысячи мертвецов. Настоящий подземный город зомби.

Мы осторожно крались по узкому карнизу над бездной, в которой давно умершие строители лабиринта занимались работой – той, какую они делали при жизни. Мертвые рабочие месили раствор, таскали кирпичи, обтесывали гигантские каменные блоки, укладывали их на салазки и тащили туда, где каменщики с методичностью роботов укладывали все это добро в непонятно для чего нужные ряды кладки. Из бездны вверх, к сводам пещеры, тянулись уродливые аляповатые башни без окон и дверей, окруженные лесами, и по ним ковыляли мертвецы с ведрами, носилками, досками и прочим строительным добром. Ничего более жуткого даже и придумать нельзя. В тишине подземелий стучали молотки, визжали пилы для распиливания камня, но мы не услышали ни одного слова, ни одного звука, изданного человеком – зомби работали молча, бесцельно и бессмысленно, как испорченные автоматы, продолжая строить жуткий мемориал человеческой жестокости и деспотизму. Башни мертвецов, которые, как я надеюсь, никто кроме нас никогда не увидит.

– Это просто сюр какой-то, – сказал я Марике, когда мы пересекли эту совершенно инфернальную стройплощадку. – Расскажи кому, не поверят.

– И не рассказывай, – Марика, казалось, тоже была потрясена.

Вереница зомби между тем вышла из котлована и направилась к выходу. Одному Богу известно, куда и зачем они пошли. Мысли мертвых не понятны живым. Да и есть ли они у них, эти мысли?

На этот вопрос я так и не нашел ответа.

За пещерой зомби начинались пустынные залы, давно заброшенные и полуразрушенные. Видимо, мертвые строители пытались тут что-то переделывать, но только уничтожили прежнюю красоту. Впереди виднелся яркий свет. Я подумал, что опять рискатовский шарик иллюминирует, и не ошибся.

Последний зал совершенно колоссальных размеров – настоящая Мамонтова пещера! – был разделен пополам глубоким провалом, в который уступами уходили гладкие стены из серого бетона. Соединял части зала узкий мост без перил длиной где-то так метров двенадцать-пятнадцать. А еще с той стороны зала была цилиндрическая кирпичная башня, обвитая лестницей. На том конце моста нас уже ждали – Карен и два гнолла.

– Вот вы и пришли, – зазвучал голос Риската. – Сейчас посмотрим, сумеете ли вы преодолеть последнее препятствие. Чтобы избавить вас от самоуверенности, я добавлю немного декораций от себя. Обожаю огонь и все, что с ним связано.

Бездна под мостом в одно мгновение наполнилась жгучим дымом, и мы с Марикой увидели, что ее заполняет лавовый поток. А гноллы уже бежали по мосту нам навстречу.

– Осташов, справа! – резко выкрикнула Марика, толкнув меня в плечо.

Я обернулся и похолодел. Прямо на меня полз здоровенный орф, длиной наверное метров в двадцать. Чешуя орфа переливалась огоньками, плоская голова покачивалась в паре метров от пола. Остановившись на мгновение, орф издал громкое шипение и начал сворачиваться в кольца, готовясь к броску.

– Нет, это перебор! – пробормотал я, чувствуя, как покрываюсь холодным потом. – Это, япона мать, слишком!

Орф рванулся вперед, но получил прямо в морду пущенный мной огненный заряд. Это его несколько обескуражило, хотя вреда не причинило. Выхватив один из скимитаров, я отбежал в дальний край зала, лихорадочно соображая, что делать. И вот тут-то я увидел, на что способна Марика.

Присев в боевой стойке, моя вампирша вытянула в сторону орфа руки и что-то выкрикнула. Между нами и орфом возникла какая-то колеблющаяся пелена, в которую чудовищный змей уткнулся, будто в стенку. Я видел, как тварь в ярости кидается на магический экран, пытаясь его преодолеть, однако магия Марики была достаточно сильной.

Наблюдая за вампиршей, я почти забыл о других врагах. А гноллы уже бежали ко мне по мосту, потрясая копьями. Я перебросил скимитар в левую руку, телекинезом выудил из корзинки последний оставшийся у нас кувшинчик с нефтью и послал его в гноллов, а потом, вновь перехватив меч, левой рукой поддал огоньку. Ближайший ко мне гнолл вспыхнул, завизжал, как раненная собака, и сорвался с моста в лавовый поток. Второй остановился перед огненной стеной – зверь есть зверь, огня боится! Подхватив увесистый валун, я отправил его прямо в голову проминжа, и второй гнолл ушел следом за первым.