"Фантастика 2023-135". Компиляция. Книги 1-16 (СИ) - Вальтер Макс

Кималь Саренто явно хотел мне что-то сказать, но я остановил его движем руки и, усевшись прямо на пол, достал десять сущностей. Как ни крути, времени на всевозможные разборки отсутствуют. Построить портал к Бездне у меня не получилось — видимо, что-то неправильно я формулирую. По-хорошему мне нужна нормальная встреча с интерактивной нейронной сетью древних, чтобы пройти обучение «Писательству», но отправлюсь я на неё только после того, как Папа заберёт у отца Урга книгу и выдаст её мне. Посмотрев на молчаливого Кималя Саренто, я активировал треугольник и мир в очередной раз поплыл, превращаясь в место обитания белого серафима.

— Приветствую, человек! Ты зачастил. Тебе удалось согласовать с Фарафо свою безумную идею по созданию новой силы второй орбиты?

— Ещё нет. Я здесь по другому вопросу. У меня есть камень, что поможет мне адаптироваться ко тьме. Вскоре я достану устройство по созданию разломов. Ты сказал, если дырка в земле получит максимальный уровень, в радиусе ста километров всё умрёт. Включая, как я понимаю, того, кто пришёл это разлом уничтожать. Мой вопрос прост — как мне не сдохнуть?

Глава 19

Подземелья Твердыни за два дня практически не изменились. Всё тот же смрад, сырость, тусклость и стальные прутья. Даже два десятка арбалетчиков и те были вполне привычны — в прошлый раз они пробыли с нами все пять суток, сменяясь строго по графику. Главное отличие заключалось в том, что в клетке обнаружился стол, четыре стула, а также грузное тело эмира Хаджи. Темнокожий калиманец деловито разбирал бумаги, делая вид, что клетка является его личным кабинетом. На столе обнаружилась красная папка, которую оставил мой ученик. Недавно мне дали ознакомиться с требованиями и, признаться, в первые мгновения у меня глаза едва не вылезли из орбит. Кималь Саренто только что полного вассалитета не требовал от калиманцев. Шутка ли сказать, если в течение пяти лет десять процентов всего, что добывает, производит или покупает Калиманская империя должно считаться собственностью Кострища и передаваться нам в натуральном виде или денежном эквиваленте? Причём контролировать выполнение условий должен лично Инквизитор, которому раз в месяц будут приходить отчёты от калиманцев. Полагаю, не нужно даже озвучивать, что произойдёт, если сила Хаоса почувствует ложь или какой-то подлог? Поэтому я искренне не понимал, на что рассчитывает Кималь Саренто? На месте калиманцев я бы никогда не согласился с такими условиями. Хотя… На их месте я бы сейчас не хотел оказаться. Благодаря путешествию на дне повозки, у меня в карте зафиксировались места, куда я отныне мог открывать портал. Одно из таких мест мы посетили буквально несколько минут назад, увидев творящийся возле столицы хаос. Обезумившие от страха люди бежали в Ольро в тщетной надежде на спасение, а на горизонте уже поднимались огромные клубы пыли. Волна приближалась к столице Калиманской империи и поделать с этим никто ничего не мог. Во всяком случае страха на лице стражников, что стояли на стене, было не меньше чем на лицах людей, ломящихся под защиту городских стен.

Портал за моей спиной схлопнулся и, не говоря ни слова, мы с Кималем Саренто уселись на кресла. Послышались шаги и в клетку только что не вбежал один из слуг, выкладывая на стол бокалы для вина и, собственно, само вино, помещённое в специальное ведёрко для охлаждения. Слуга сделал несколько шагов назад и замер, готовый выполнить любое наше пожелание. Не находись мы в глубинах катакомб, можно было предположить, что нас встречают в хорошем ресторане. В принципе, если сильно пофантазировать, это тоже можно было назвать рестораном со специфическим антуражем и аутентичным запахом.

— Господа, я рад, что вы не стали задерживаться и прибыли ровно в указанный срок, — улыбка на лице эмира Хаджи демонстрировала открытость и готовность к переговорам. Даже намёка на то, что два дня назад он приказал нас убить. Лицемерная сволочь. — Как прошла встреча с Инквизитором?

— Обет молчания был продлён, — печально вздохнул Кималь Саренто. — Потребовалась встреча с Папой, чтобы мой молчаливый наставник смог сохранить себе жизнь, но в целом ситуация разрешимая. Инквизитор отправил моего наставника на следующую миссию, выдав ему всего несколько дней на то, чтобы решить все свои дела. Сейчас мы явились сюда, чтобы определиться, является ли Калиманская империя частью дел моего наставника, но, как я вижу, условия нашего участия не выполнены. Я не вижу здесь двух молодых людей, наличие которых мы оговаривали. Не вижу подписанных документов. Боюсь, господа, мы зря теряем время. Хотя, должен признаться, вино довольно приятное. Эмир Хаджи, давайте ближе к делу. Мы были только что у стен. Видели пыль, что приближается к столице. Волна будет здесь через несколько часов, если не раньше. Вы к ней готовы?

— Вы прекрасно понимаете, что нет, — раздался ещё один голос. Тень неподалёку от клетки обрела очертания, превращаясь в человека в золотистой мантии. Верховный епископ Калиманской империи лично решил принять участие в нашем разговоре. Чем-то мужчина походил на отца Нора — волевое правильное лицо, довольно аскетическое телосложение, высокий рост, но имелось кардинальное отличие от физического отца моей Алии. Глаза этого человека были наполнены Светом. Тем, о котором отец Ург мог только мечтать. В клетку входил истинный служитель церкви.

— Ваше Преосвященство, какая неожиданная встреча, — Кималь Саренто поднялся и отвесил красивый поклон. Мне пришлось повторить движения ученика, дабы не выглядеть откровенной деревенщиной.

— Вчера я имел долгий и весьма продуктивный разговор с Папой, граф Саренто. Его Святейшество поведал мне много чего интересного, — несмотря на то, что разговаривал верховный епископ с Кималем Саренто, смотрел он на меня. Видимо, пытался продраться сквозь мою защиту и сломить дух. Вот только по сравнению с отцом Нором все остальные люди выглядели обычными котятами, мурчащими рядом с настоящим тигром. Я смог устоять там, мне ничего не стоит устоять и здесь. Всего на мгновение на лице верховного епископа промелькнуло недовольство отсутствием результата, но он довольно быстро взял себя в руки и уселся на последний свободный стул.

— Позвольте полюбопытствовать, что же такого интересного вам сообщил Папа? — Кималь Саренто был сама учтивость.

— Инквизитор не снимал задачу по уничтожению Волны с эрцгерцога Валевского, — заявил верховный епископ с таким видом, словно подловил нас на чём-то нехорошем.

— Мы ни разу не говорили, что с нас сняли задачу по уничтожению Волны, — Кималь Саренто даже брови от удивления поднял. — Лишь сказали, что нам дали несколько дней, чтобы решить свои дела. Ибо пора приступать к следующей задаче. Если вспомнить наш разговор с уважаемым эмиром Хаджи, то перед тем, как он приказал нас убить, мы говорили о том, что отныне Волна является заботой Калиманской империи. Потому что эта самая Волна уже прошла Стену и движется к столице. Мы должны были остановить её с той стороны Стены, нам помешали. Так что да, нам в любом случае сражаться с этими тварями, только есть один немаловажный момент — где и когда мы будем это делать. Чем больше тварей уничтожат калиманцы путём героических деяний, тем проще будет нам в будущем. Мы спокойно подождём три дня, позволим Волне растянуться, потом, когда здесь не останется ни одного живого существа, отправимся уничтожать предводителя всего этого безобразия. Нам даже не нужно будет сталкиваться с мелкими сошками — они будут заняты пожиранием калиманцев.

— Папа предупреждал, что Кострищ далёк от такого понятия, как человечность.

— После того, как нас держали пять дней в этой клетке, кормили помоями, не слушали наши предупреждения, а потом и вовсе решили убить? — на лице Кималя Саренто появилось искреннее ошеломление. — Ваше Преосвященство, о какой человечности вы говорите? Разве в Калиманской империи это слово не под запретом?

— Не нужно передёргивать факты, граф Саренто, — жёстко отрезал верховный епископ. Едва ли не впервые за всё время нашей встречи он пристально посмотрел на моего ученика и, могу конечно ошибаться, Кималь Саренто смутился. Однако хитрый жук недаром прожил четырнадцать десятков лет — он сумел совладать с эмоциями и даже нацепил на себя привычную обескураживающую улыбку: