Весь Дэн Браун в одном томе - Дэн Браун

очень вежливо взял даму под руку и повел по удивительно узкому коридору. Они повернули направо, прошли немного и оказались в просторной, шикарно отделанной и обставленной комнате. Рейчел сразу узнала ее: не раз она разглядывала ее на фотографиях.

— Подождите, пожалуйста, здесь, — попросил провожатый и исчез.

Агент Секстон стояла в одиночестве в знаменитой, отделанной деревянными панелями, приемной «Борта номер 1». Здесь проводили встречи и заседания, развлекали знаменитостей и, судя по всему, пугали тех, кто оказался на борту впервые. Комната простиралась на всю ширину самолета, пол покрывал толстый мягкий ковер. Обстановка выглядела безупречно. Обитые цветной дубленой кожей кресла вокруг овального кленового стола, сверкающие медные торшеры по углам широкого дивана, застекленный бар красного дерева, в котором таинственно поблескивал ручной работы хрусталь.

Дизайнеры, создававшие интерьер, очень тщательно продумали обстановку и убранство приемной, которая производила на посетителя впечатление спокойного, ничем и никем не нарушаемого порядка. Однако именно спокойствия недоставало сейчас Рейчел. Единственное, о чем она могла думать, так это о том, сколько же мировых знаменитостей сидели здесь, принимая решения, способные изменить ход истории.

Все здесь свидетельствовало о силе и могуществе, начиная со слабого аромата трубочного табака и заканчивая вездесущим президентским гербом. Орел, держащий в лапах стрелы и оливковые ветви, смотрел отовсюду: с диванных подушек, с ведерка для льда и даже с подставок под бокалы, стоящих на баре.

Рейчел взяла в руки одну подставку и начала ее рассматривать.

— Уже пытаемся стащить сувенир на память? — раздался за ее спиной глубокий голос.

От неожиданности она вздрогнула и выронила подставку. Неловко опустилась на колени, чтобы поднять. Оглянулась. Президент Соединенных Штатов, улыбаясь, с интересом смотрел на нее сверху вниз.

— Я не королевская особа, мисс Секстон. Так что вставать на колени нет никакой необходимости.

Глава 7

Сенатор Седжвик Секстон наслаждался комфортом и покоем. Его роскошный «линкольн» пробирался по плотно забитым машинами, как и всегда по утрам, вашингтонским улицам. Напротив сенатора устроилась его личная помощница Гэбриэл Эш, двадцати четырех лет от роду. Она знакомила Секстона с расписанием встреч на сегодня, но тот едва понимал, о чем она говорит.

«Люблю Вашингтон, — думал он, с удовольствием разглядывая прекрасную фигуру помощницы, которую не мог скрыть даже кашемировый свитер. — Власть — самый сильный сексуальный стимулятор… именно она привлекает таких женщин». Гэбриэл Эш окончила престижный университет и сама мечтала когда-нибудь стать сенатором. Секстон не сомневался, что это ей удастся. Девушка была невероятно хороша собой и, в такой же степени умна. Более того, она прекрасно понимала и полностью принимала правила игры.

Гэбриэл была темнокожей. Однако ее скорее можно было назвать не черной, а светло-коричневой или, если уж на то пошло, цвета красного дерева. Словом, она представляла собой нечто удобно-среднее, и сверхщепетильные в этом вопросе белые американцы могли терпеть ее цвет кожи без ужасного чувства, что предают своих. Приятелям Секстон хвастался, что его помощница выглядит, как Холли Берри, а умна и честолюбива, как Хиллари Клинтон. Однако иногда ему казалось, что подобные сравнения не полностью отражают достоинства этой во всех отношениях выдающейся молодой особы.

Сенатор повысил Гэбриэл в должности три месяца назад, назначив на пост личной ассистентки в его предвыборной кампании, и оказалось, что не ошибся: она работала необычайно успешно. А кроме того, совершенно бесплатно. Компенсацией за шестнадцатичасовой рабочий день служил приобретаемый опыт: рядом с бывалым политиком можно многое узнать и многому научиться.

Секстон торжествовал. Он сумел научить девушку куда большему, чем просто хорошей работе. После продвижения по службе сенатор пригласил ее в свой личный кабинет поздно вечером, намереваясь ввести в курс дела. Как и предполагалось, молодая ассистентка явилась, преклоняясь перед звездным блеском босса и стремясь угодить. Со своим фирменным неторопливым терпением, отточенным десятилетиями практики, сенатор творил чудо: добился полного доверия Гэбриэл, постепенно освободил ее от комплексов, продемонстрировал поразительное самообладание и в конце концов соблазнил девушку прямо здесь, в офисе.

Секстон не сомневался, что это событие оказалось самым ярким в сексуальной жизни молодой особы. Он ошибся. Уже наутро, при свете дня, Гэбриэл пожалела о собственной несдержанности. Смущенная, она предложила уйти в отставку. Секстон отверг этот вариант. Гэбриэл осталась, но совершенно ясно определила свои намерения. С тех самых пор между боссом и помощницей установились исключительно деловые отношения.

Губы Гэбриэл все еще двигались. Она давала боссу ценные советы:

— Не будьте чересчур сентиментальны, когда отправитесь на теледебаты на Си-эн-эн сегодня днем. Мы до сих пор не знаем, кого Белый дом пришлет в качестве оппонента. Вам потребуется просмотреть вот эти заметки.

Девушка передала сенатору папку с бумагами.

Секстон взял папку, с удовольствием вдыхая приятный аромат, вернее, целый букет ароматов: тонкие духи ассистентки соединились с богатым запахом замшевых сидений автомобиля.

— Вы меня не слушаете, — заметила наставница.

— Что вы, очень даже слушаю. — Сенатор ухмыльнулся. — Забудьте о теледебатах. Самое худшее, что может сделать Белый дом, — это прислать мне в пику кого-нибудь из самых нижних чинов, например, интерна избирательной кампании. Ну а если в ход пойдет лучший сценарий, они пошлют какую — нибудь важную шишку, и я съем ее на обед.

— Отлично. Вот список наиболее вероятных нежелательных тем.

— Все это мне давно известно.

— Один новый пункт. Мне кажется, возможен враждебный выпад со стороны гомосексуалистов — относительно вашего вчерашнего заявления.

Секстон пожал плечами:

— Действительно. Вопрос об однополых браках.

Гэбриэл нахмурилась:

— Вы чрезвычайно решительно выступили против них.

Однополые браки, с отвращением подумал Секстон. Если бы это зависело от него, гомики лишились бы даже избирательных прав.

— Ну ладно, — нехотя согласился он, — так и быть, немножко сбавлю обороты.

— Вот и хорошо. А то в последнее время вы стали пережимать в отношении этих больных тем. Не увлекайтесь. Аудитория может изменить мнение в одну секунду. Сейчас вы впереди и набираете силу. Так пользуйтесь этим, оседлайте волну! Не нужно отбивать мяч за площадку. Подержите его в игре.

— А из Белого дома есть новости?

Гэбриэл казалась озадаченной, и это порадовало сенатора.

— Молчание продолжается. Ваш оппонент превратился в человека-невидимку.

В последнее время Секстон боялся верить в свою удачу. Президент несколько месяцев упорно разрабатывал тактику своей избирательной кампании. И вдруг примерно неделю назад он внезапно уединился в Овальном кабинете, и с этого момента никто его не видел и не слышал. Казалось, могучий соперник просто не в силах терпеть все возрастающую популярность сенатора.

Гэбриэл пригладила прямые черные волосы.

— До меня дошли слухи, что те, кто работает в его избирательной кампании, сами удивлены и растеряны.