Башня страха - Глен Кук

Фа'тад точно выбрал время. В уме проклятому верблюжатнику не откажешь. На побережье к западу от Кушмарраха царит хаос из-за набега турок. К востоку, за Кальдерой, угрожают нападением Хоркни, султан Аквира и его союзники. Такое положение сохранялось годами, но сейчас почти все войска были отозваны из города для подавления вспыхнувших повсеместно восстаний.

Эйзел услышал у себя за спиной, шарканье ног. Опять Торго притащился.

– Эйзел, мне кажется, что она очнулась от обморока и теперь спит нормальным сном.

– Превосходно. Когда ее можно разбудить?

– Ей надо бы хорошенько выспаться. Пусть проспит столько, сколько мы можем себе позволить. Устали не только тело и ум госпожи, душа ее тоже должна восстановить свои силы. Иначе, боюсь, она сделает промах в решающий момент и погубит нас всех.

– Ты знаешь, сколько времени займет воскрешение?

– Нет, но полагаю, что немало. Ведь дело далеко не пустяковое. Чем они там занимаются?

– Пока ничем. – Эйзел снова повернулся к окну. – Подожди-ка, они привели сюда ведьму.

Торго пристроился рядом. Эйзелу с трудом удавалось скрывать свое отвращение к евнуху.

– Я думал, она работает на геродиан, – сказал Торго. Сейчас колдунья была окружена дартарами, которые, казалось, готовы ко всему.

– Может, у них есть что-то, без чего ей не обойтись. – Эйзел сразу же пожалел о своем злом замечании, но Торго вроде бы пропустил его мимо ушей.

Эйзел передернул плечами и вновь сосредоточился на том, что происходило за окном. Внезапно он начал хохотать, захлебываться и давиться от хохота.

– В чем дело? – осведомился Торго. – Что это ты воешь, как гиена?

– Ты только посмотри! Да нам абсолютно некуда торопиться. Она не нашла Черный ход Судьбы, она ломится в ложные ворота, которые Накар соорудил перед парадным входом. С ними можно возиться целую вечность – и ровным счетом никуда не попасть, потому что за ними ничего нет.

Торго выглянул в окно, усмехнулся.

Эйзел быстро прикинул ситуацию. Выходит, у Торго достаточно времени, чтобы прийти к определенному заключению и продумать план на тот случай, если он решит, что задача Накара – пинками прогнать из города геродиан, а потом тихонько убраться восвояси, чтобы никому здесь не мозолить глаза.

Эйзел ухмыльнулся. Пускай Торго позаботится о старине Накаре, а его уж дело вовремя известить Чаровницу, чтоб она застала евнуха на месте преступления. А кто, как не он, потом будет собирать обломки, утешать вдову и наводить порядок в Кушмаррахе?

Это, конечно, дело долгое. Но не настолько же, черт побери, долгое, каким оно было, когда Эйзел только вступил в игру.

Он опять высунулся наружу. На этот раз на глаза ему попался отец того самого мальчишки. Надо полагать, этот придурок убит горем.

Эйзел отошел к окна.

– Почему бы нам не спуститься вниз, не закусить и не выпить чего-нибудь, пока эти идиоты разбивают свои плешивые головы о каменную стену, которой на самом деле не существует в природе?

Заслышав чьи-то шаги, бел-Сидек отошел от края плоской крыши и угодил прямо в лужу. Проклятие, он и так уже мокрее рыбы. Показались Зенобел с Карзой. Последний все еще кипел от злости. Зенобел устало кивнул. По-видимому, ему наконец удалось достичь какого-то соглашения.

– Итак, все в сборе, – без всякой надобности констатировал бел-Сидек. Атаманы, прождавшие уже довольно длительное время, встретили его слова без тени энтузиазма. – Если не ошибаюсь, вы имеете что-то сообщить нам, Зенобел.

– Только следующее. Дартары захватили всю городскую стену, кроме участка у Осенних ворот. На это место они просто не обращают внимания. Их воины патрулируют весь город, не разрешают жителям выходить на улицы и растаскивают геродианское добро.

– И что же? – проворчал Король Дабдад.

– А то, – подхватил Зенобел, – что, если дартары в ближайшее время не попадут в крепость, они постараются ухватить столько, сколько смогут унести, и к моменту возвращения Накара быть подальше отсюда.

– Но Накар не вернется. Мы этого не допустим.

– А Фа'таду и невдомек…

– Нет, он знает… – Бел-Сидек замялся. Он не знал, как расценивать действия ал-Аклы. Предположение, что дартары хотят обчистить Кушмаррах и скрыться от возмездия в родных горах, казалось чересчур простым и прямолинейным. – Я имею в виду – он знает, что я сделаю все возможное, чтобы не допустить этого.

Золото, серебро и драгоценные камни для Орла значат не меньше, чем для любого другого. Фа'тад говорил, что с помощью сокровищ крепости рассчитывает спасти свой народ от голода. Но если дартары ограбят Кушмаррах и восстановят против себя все побережье, где же они станут тратить свои богатства?

Атаманы выжидающе смотрели на бел-Сидека. Однако они вовсе не склонны были покорно выслушивать мудрые слова предводителя и кинуться выполнять его приказы. Нет, они ждали этих слов, чтобы наброситься на бел-Сидека и разнести в пух и прах все его доводы. Но бел-Сидек молчал. Пусть сами начинают неизбежный спор.

– Как же теперь быть? – не выдержал Салом Эджит. В тоне его ясно читалось недовольство тем, кто поставил их перед трудным выбором. И это тот самый Эджит, который несколько дней назад вообще не верил в цели движения.

– Пока что мы ничего не станем предпринимать.

– Что?! – Все атаманы удивленно, хоть и с разными оттенками этого выражения на лицах, воззрились на него. Карза – тот был просто в ярости.

– Какой смысл губить людей, пока Фа'тад занят исключительно геродианами? Если он нападет на нас, мы сумеем ответить. А тем временем, пока дартары наносят основной удар по Героду, мы можем потихоньку сосредоточить войска в местах, которые будут иметь решающее значение в будущем сражении – если придется принять его.

– Но честь… – запротестовал Зенобел.

– Ради Арама, при чем тут честь?! Ну хорошо. Предположим, мы решим расквитаться за Дак-эс-Суэтту. Наши бойцы плохо вооружены, плохо обучены, и многие из них вовсе не рвутся в бой. Победители или побежденные, мы понесем большие потери. Допустим, несмотря ни на что, мы разобьем Фа'тада. Остаткам армии Живых придется иметь дело с выжившими геродианами, а потом и с подкреплением, которое приведет Кадо, и с войсками, которые Герод пошлет сюда для восстановления порядка.

– У вас мрачный взгляд на вещи, бел-Сидек.

– Разве он не соответствует действительности?

– Тысяча чертей, вы правы! Мне это глубоко противно, но я вынужден признать вашу правоту.

– Между тем с Накаром мы были бы избавлены от всех проблем, – вызывающе заметил Карза – Да я скорее поклянусь в верности Героду, – возразил Король.

Карза озадаченно посмотрел на него.

– Вы забыли, что делалось здесь при правлении Накара? – холодно спросил его бел-Сидек.

– Не забыл, – огрызнулся Карза. Он вынужден был сдерживать свой гнев.

Семья Карзы процветала при старых порядках. Кое-кто из тех, что готовы были приветствовать возвращение колдуна, не испытали на себе всех тягот жизни при прошлом его воплощении.

Бел-Сидеку почему-то вспомнился плотник Аарон и его пылкие обличения прежней правящей верхушки. А таких Ааронов в Кушмаррахе десятки. Вот еще одно неизвестное в сложном и без того уравнении борьбы за власть.

Лишь Накар Отвратительный обладал такой силой, что мог править, не утруждая себя заботой об одобрении подданных.

Атаманы Живых наскакивали друг на друга с пеной у рта. Бел-Сидек не принимал участия в споре. Доводы разума постепенно брали верх над страстями. Точка зрения Карзы не получила поддержки. Бел-Сидек тем временем наблюдал за действиями собравшихся у крепости дартар.

Тысяча чертей! Да это же плотник, да-да, плотник Аарон, в самой гуще событий! Но как же мог он не прийти к воротам, если в крепости томился его сын, которого намеревались принести в жертву? Черт возьми, этот человек не мог поступить иначе. Эх, будь проклята вся политика на свете! Бел-Сидек ни в коей мере не осуждал Аарона.

– Карза, подойдите взгляните на этих людей. Что они, по вашему мнению, делают?

Карза повиновался, но скорчил недовольную гримасу.

Что же за власть будет, если Живые прогонят геродиан и дартар? Ведь они не способны на элементарную вежливость даже по отношению друг к другу.

В голове бел-Сидека промелькнула неприятная мысль. После падения Герода и поражения Фа'тада неизбежно наступит время кровавого террора, который прекратится с приходом к власти сильного правителя. И вряд ли им станет Сису бел-Сидек. Его никто не поддержит. Лично он поставил бы на Зенобела.

Да, есть над чем подумать в свободное время. И товарищи его, надо полагать, не избежали подобных мыслей, хотя независимость Кушмарраха пока что под вопросом.

Карза фыркнул, потом негромко рассмеялся.

– Дурачье! Они избрали неверный путь. Через парадный вход в крепость не попасть.

Бел-Сидек вдруг почувствовал дурноту. Сейчас, в этот момент воскрешают Накара Отвратительного…