Чужая ноша - Наталья Калинина

Инга усмехнулась и вытащила из общей пачки, лежащей на столе, сигарету.

– А тут неожиданно будто взял и поверил, да еще возмутился как! Если у тебя есть претензии, предъявляй их не мне, а тому, кто это сделал.

– Если и правда сделал, – Вадим глухо проговорил, не глядя Инге в глаза. – Ладно, черт со всем этим! Сделали – не сделали, наворожили – не наворожили… Главное, Лариска со мной и отвечает мне взаимностью.

Он хлопнул ладонями по столу и, подняв на Ингу глаза, с виноватой улыбкой добавил:

– Извини! Не прав был.

Инга снисходительно усмехнулась и промолчала, но ее красноречивый взгляд, брошенный на брата, явно произнес: «Не «выступай», раз ничего не понимаешь…».

– Инга, а не получится ли так… – Лариса, воспользовавшись возникшей паузой, решилась задать вопрос, который возник у нее еще до перепалки Вадима и Инги, – Что если ты снимешь проклятие, то и связь между мной и Вадимом окажется разрушенной?

Инга, словно и боялась подобного вопроса, не торопилась с ответом. Молча посмотрев вначале на брата, с усмешкой ожидавшего, что она скажет, а затем на Ларису, которая напряженно сжала кулачки, призналась:

– Не знаю.

И поспешно добавила, предупреждая новый выплеск негодования брата:

– Но… не думаю. Если между вами и правда та Связь, о которой упоминается в дневнике, то она, как там сказано, неразрушимая. Впрочем, я, кажется, уже и раньше упоминала о том, что связь эта мощная и ни отворотами, ни какими другими способами ее не разрушить.

– Успокоила, – Вадим иронично усмехнулся, но перевел дыхание с заметным облегчением.

– Лариса, у меня к тебе есть вопрос, – Инга старательно не заметила ироничной усмешки брата. – В дневнике упоминается о кольце. Ты случайно не находила или не получала в подарок кольцо? Ну, мало ли… Вспомни. Может, по наследству досталось…

Лариса, мысленно перебрав содержимое своей шкатулки с украшениями, покачала головой:

– Нет. Я не люблю украшения, у меня их мало. И все кольца, которые у меня есть, куплены либо мной, либо при мне же – родителями. Нет, Инга. Нет.

– Я, как знаешь, тоже колец не ношу, – Вадим, бросив на сестру смеющийся взгляд, с готовностью продемонстрировал ей обе ладони.

– Мда-а, – Инга, о чем-то размышляя, задумчиво протянула, потом, словно спохватившись, хлопнула в ладоши и уверенно провозгласила:

– Вернемся к первоначальной теме. В субботу с утра я отправляюсь в деревню Черногрязцы, где жила когда-то Ларисина бабушка. Лара, ты как?

– Еду! – девушка с готовностью откликнулась. – Могу завтра поинтересоваться расписанием автобусов…

– Стоп, барышни, одних за приключениями вас никто не отпустит, даже не смотря на то, что вы уже взрослые девочки. Обещаю не мешать вам, просто отвезу вас в ваши Черногрязцы и привезу обратно. Возражения есть? – Вадим с вызовом посмотрел на сестру, словно опасаясь, что та начнет возражать против его компании. Но Инга заметно обрадовалась и, улыбнувшись, отрапортовала:

– Возражений нет!

Остаток вечера прошел за обсуждением маршрута. Отправиться решили в субботу рано утром, чтобы в воскресенье вечером уже вернуться в Москву.

XXI

Лёка вошла в свою квартиру, на ходу рассматривая обложку музыкального обозревателя, выходящего по пятницам. Ее заинтересовала статья, вынесенная на обложку и озаглавленная как «Рок-звезды или рок-бездарности?». Не отрывая взгляда от журнала и стаскивая зубами перчатки, девушка закрыла за собой дверь и присела на телефонную тумбочку. Быстро пролистав страницы, она нашла нужную статью и тут же углубилась в чтение.

Некий господин, подписавшийся как Ромашкин, возомнил себя музыкальным критиком и расстарался разгромной статьей на целую страницу. С ухмылкой и понтами он довольно грубо прошелся по некоторым молодым коллективам, игравшим музыку в стиле рок. Господин Ромашкин, видимо, считал себя великим экспертом в музыке, отлично разбирающимся в том, что гениально, а что – бездарно. Не мало досталось и самой Лёке. Не известно, был ли господин Ромашкин на ее последнем концерте или составил о нем мнение по впечатлениям третьих лиц, но, видимо, посчитал, что имеет право на злые выпады в адрес малоизвестной певицы. В частности, обозвав ее песни «неудобоваримыми», от которых может приключиться «несварение слуха», убежденно доказывал, что у таких «музыкантш» будущего нет.

Лёка дочитывала статью, даже не замечая, что по ее щекам катятся слезы. Эта статья, пусть и сляпанная грубо и безграмотно, послужила последней каплей, переполнившей чашу отчаяния. Сегодня ей отказали в ротации на радиостанции, заявив, что ее песни – не того формата. Концертов в ближайшее время не предвиделось. Денег на запись профессионального диска нет. А тут еще и грязная статейка Ромашкина… Наверное, это судьба, знак – впервые увидеть свое имя в прессе именно в разгромной, а не хвалебной статье. Лёка медленно, словно во сне, сняла куртку, шарф и шапочку. Небрежно бросив одежду на тумбочку, она, сбросив журнал на пол, прошла в комнату и, обняв себя руками, словно защищаясь, прилегла на диван.

После работы Лариса заехала на обязательный «пятничный ужин» к родителям. Теперь, после гибели Аленки, вечера у родителей проходили в скорбном молчании, иногда прерываемом мамиными причитаниями. Как традиция, перед ужином Лариса вместе с родителями рюмочкой вина поминала Алену и Влада, а в эту пятницу – уже и Сашу.

– Молодые-то все… – мама вздохнула и вытерла слезы. Лариса угрюмо промолчала. Высидев положенные два часа, она попрощалась и, пообещав быть осторожной, вышла на улицу. Достав из сумочки телефон, позвонила Вадиму и сообщила, что уже едет домой.

– Можно, я к тебе заеду сегодня? – он с надеждой поинтересовался и с теплой интонацией добавил:

– Соскучился! Мы с тобой уже сутки не виделись!

– Заезжай! – Лариса улыбнулась. – Только, Вадим, не забывай, что завтра нам рано вставать. Тебе надо выспаться, потому что ты будешь за рулем.

– Высплюсь, – он бодро ее заверил и засмеялся:

– На крайний случай, если я вдруг от усталости буду клевать носом, ты или Инга на время смените меня за рулем. Водить обе умеете.

– На меня – не рассчитывай! – Лариса твердо отрезала. – Я за руль больше не сяду.

Она добралась до дома довольно быстро. И когда уже входила в квартиру, в сумочке затренькал мобильный. Увидев высветившееся на экранчике имя Вадима, она со смехом ответила:

– Ты чего?

И тут же осеклась, поняв по тону Вадима, что что-то случилось.

– Лара, я не смогу к тебе сейчас приехать. Мне Инга только что позвонила в истерике. Лёка попыталась покончить с собой, ее отвезли в больницу. Я тоже туда сейчас еду.