Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 3 - Артём Март

— Вот мразь одноглазая, — сухо сплюнул Шелестов, отложив сотовый телефон. — Гнида какая! Я, значит, хлопотал, бегал как дурак, а он мне — денег не будет!

Капа разочарованно засопел. Потом взял банку с мутным самогоном, который притащила в шелестовский жактик Тетя Фрося, налил себе четверть граненого стакана. Опрокинул не закусывая.

— Ты б не налегал, Сережа, — обеспокоенно проговорил Шелестов, поерзав на табурете, за столом.

— Ай, — махнул рукой поддатый Капа. — А че еще делать? Только бухать. С обороновскими мы пролетели. Даже Женю Корзуна уломать нам этот Летов не дал. И че теперь? Меня после того, как Степаныч по всему городу про меня раструбил, типа, со мной дел иметь нельзя, ни на одни ворота не берут. Сижу без денег, как оборванец. Даже на комбинат пришлось пойти.

По правде сказать, Шелестову надоело слушать унылые Капины сетования, но возразить он не решился.

— Да не дрейфь ты, Сережа, — только и сказал он. — Щас в Черемушках все утрясется, ну и заработает наш Скорпион. Будешь ты при деле.

— Я скорее с голодухи сдохну, — буркнул Капа.

«Или от алкашки, — подумал Шелестов. — Алкашка тебя, Сережа, быстрее убьет, чем голодуха.»

— А сейчас, между прочим, — продолжал Капа, наливая себе новую стопку, — на моем комбинате охрана нужна. Если бы этот одноглазый кашу среди Черемушенских не заварил, мы б уже на воротах комбината стояли нашим Скорпионом, стригли бы бабло. А тут фига. И непонятно, когда все это разрулится.

— Нужна охрана? — Приподнял бровь Шелестов. — А че там у тебя? На комбинате-то.

— Да бандосы наехали, — накатив еще раз, сказал Капа. — Ой… Хорошая… Но жестко идет.

Он крепко занюхал вонючий самогон рукавом.

— Мож тебе чего на закусь дать? — Обеспокоенно спросил Шелестов.

Он знал, что Сергей, если напьется водяры или самогону, бывает буйный. Это его немного пугало. А Сережа в последнее время прикладывался к бутылке все чаще и чаще: смена кончится и Сережа уже под градусом.

— Да не, — махнул рукой Капа. — Ну ее. Закусь эту.

— Ладно, — Шелестов вздохнул. — Так че там на комбинате-то?

— Мясуховские наехали. Начальство срочно ищет, кого бы поставить себе на склад.

— А ты откуда знаешь? — С сомнением спросил Шелестов.

— Так бандюков у нас все видали. Я как раз с обеда в цех шел, когда Горелый заявился на комбинат со своими. Ну а в конторе у меня знакомая есть одна. Галька. Молодая баба, помощник главного бухгалтера. Я за ней приударяю щас. Она рассказывала мне кое-что про всю эту тему.

— Хм, — задумался Шелестов. — Помощник главного бухгалтера? Слушай, Сережа, а давай-ка попробуем вот что…

Утро следующего дня. Армавирский масложиркомбинат

— Сергей Яковлевич! Сергей Яковлевич!

Агарков обернулся на тоненький женский голос. Он как раз шел по коридору в кабинет директора, чтобы отчитаться о работах, уже выполненных на комбинате. Да и еще на элеваторе возникли некоторые проблемы с монтажом новой сушилки. Нужно было как-то их решать, а Валентин Сергеевич еще даже не в курсе.

— А, привет, Галочка, — не улыбаясь сказал Агарков.

Нет, при других бы обстоятельствах, холостой Агарков наградил бы симпатичную бухгалтершу улыбкой, но сейчас, рядом со стройной миниатюрной девочкой шел какой-то худощавый, незнакомый ему парень в деловом костюме, который явно приходился ему не совсем по размеру. Особенно бросались в глаза брюки, широкие словно трубы.

— Сергей Яковлевич, здравствуйте! — Догнала его Галя.

— Здрасьте, — скромно сказал парень, слащаво улыбаясь.

— Привет, привет. А кто это с тобой?

— Да помните, вы упоминали, что на комбинате охрана нужна? — Разулыбалась Галочка.

— Ну? И что?

— Ну вот, — она указала взглядом на давящего лыбу паренька.

— А вы, собственно, кто? — Недоуменно поднял брови Агарков.

— Разрешите представиться, — Немного театрально начал паренек. — Александр Шелестов. Представитель охранного агентства Скорпион.

Глава 24

Армавирский масложиркомбинат

— Мы выбили, буквально выдрали из и так худенького бюджета страны деньги на восстановление комбината, вы же понимаете, Валентин Сергеевич, что брать и использовать их нужно, пока дают, — проговорил почти без акцента Джордж Нойзман — американец и, по совместительству присланный из Москвы сотрудник холдинга в экзотической должности генерального проверяющего.

— Работа и так идет с определенным опережением, — хмуро сказал Кондратенко, нервно перекладывая листы с отчетами, с места на место.

Нойзман ему не нравился. Кондратенко знал о нем немного, но то, что было известно директору комбината, настораживало.

Джорж Майкл Нойзман был американцем. Еще в советские годы он занимал довольно высокий пост в американском посольстве. В какой именно должности, Кондратенко не знал. Зато знал, что был у Нойзмана в собственности немалый пакет акций в холдинге. После развала страны, когда зарубежные «партнеры по опасному бизнесу» вгрызлись в новорожденную Россию словно стадо гиен, у Нойзмана начались проблемы.

Американец проиграл какую-то подковерную политическую игру внутри посольства, подал в отставку. Правда, совсем из строя его не вывели, только отодвинули подальше от главной кормушки. Будучи собственником акций, он поступил на работу в холдинг, и его направили сюда, в провинцию.

Кондратенко подозревал, что это была своеобразная и довольно мучительная для американца ссылка. Была ли это просто доля побежденного, которую Нойзману пришлось принять, или его сюда отправили с какими-то другими целями, Кондратенко не знал. Однако кое о чем догадывался. Догадывался, или, вернее сказать, слышал он также и о том, что Джордж Майкл Нойзман в прошлом служил в ЦРУ. Впрочем, это могли быть только сплетни.

Нойзман, одетый в дорогой, подогнанный по фигуре костюм громко засопел. Мужчина под шестьдесят, он был крепким