Эхо заснувших болот - Ксения Комал
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Сколько повторять: не трать патроны напрасно.
– Ну прости, буду целиться лучше. – Девушка с ненавистью на него посмотрела, борясь с желанием исполнить собственное обещание, и почти торжественно объявила: – В магазине четыре патрона, хватит на каждого, так что очень советую начать наконец говорить правду. И это касается всех!
Поскольку должного эффекта её слова не возымели и каяться никто не стал, Алиса демонстративно извлекла магазин, рассчитывая, что некоторая наглядность окажется кстати, и едва не выронила пистолет.
– Какого… – Она не смогла продолжить и безмолвно уставилась на Игоря, не в силах выразить всё, что кипело в душе.
– Чего? – очень артистично не понял он, но девушка до ответа не снизошла. Она надрывно всхлипнула, попятилась и бросилась бежать, сжимая оружие так сильно, что занемели пальцы.
Бесконечный дурной кошмар, который становился всё своеобразнее и веселее, действительно её доконал. Алиса просто не могла быть среди этих людей, не могла с ними говорить, и самое главное – не могла позволить себе повернуться к кому-то из них спиной.
Она бежала не разбирая дороги, иногда переходила на шаг, чтобы перевести дыхание, но ни разу не остановилась: в висках пульсировала одна-единственная мысль – оказаться на другом конце леса или света, где угодно, лишь бы подальше от них.
В какой-то момент, запнувшись об очередную кочку, Алиса просто рухнула без сил и уже не поднималась. Она лежала, запрокинув голову, с тупым безразличием разглядывая тёмные верхушки деревьев и даже не замечая, что по лицу текут слёзы. Через некоторое время они начали смешиваться с мелким, противным дождём, и к девушке вернулась способность мыслить – пусть и не очень ясно. Яркие, аляповатые образы роились перед глазами, кружились, расплывались и оседали на лице крошечными каплями, превращавшимися в плотную влажную пелену, не дававшую как следует дышать. Ничего удивительного, рано или поздно эта поездка должна была довести её до обидного сумасшествия.
Алиса села, потрясла головой и попыталась сосредоточиться. Вышло так себе, но, по крайней мере, она вспомнила о пистолете и, долго оттягивая неприятный момент, всё же решилась вытащить магазин. Нет, ей не показалось – двух патронов и правда не хватает. Двух. Хотя Игорь утверждал, что никаких выстрелов не было и что он ни за кем не гнался. И ведь был настолько убедителен, что она даже начала сомневаться в Нинкиных словах – ни за что себе в этом не призналась бы, но сомнения действительно были. И у Германа тоже – она видела по глазам. А теперь получается, что подруга говорила правду и лгал почему-то Игорь. Зачем? И в кого он, собственно, стрелял? В Марину? Тогда с чего они оба об этом молчат?
Алиса поднялась, поскользнувшись на мокрой траве, чуть не рухнула обратно и, утвердившись в вертикальном положении, побрела в неизвестном направлении. При желании сориентироваться она вполне могла, однако тратить на это силы не хотелось, да и знать, куда идёт, – в общем-то, тоже. Самым главным было максимально удалиться от лагеря, а о том, что будет делать дальше, девушка ещё не думала.
Погода между тем преподнесла неожиданный подарок в виде ясной звёздной ночи, которая в любое другое время привела бы Алису в восторг. Дождь прекратился так же резко, как начался, но сырость успела пробраться глубоко под одежду и, кажется, даже под кожу. Всё тело покрылось мурашками, девушку заметно трясло, а мысли о костре и тёплой сухой одежде Германа, в которой она уже привыкла спасаться от подобных невзгод, то и дело проносились в голове стремительной бегущей строкой. Тем не менее она продолжала двигаться вперёд, не позволяя себе окончательно раскиснуть и вернуться в родной серпентарий, где в это время, без всякого сомнения, разворачивалась очередная драма.
Всё же непонятно, зачем ему врать. Если Игорь подстрелил того, кто напал на него и Нинку, то это прямо-таки повод для гордости, не стал бы он скромно отмалчиваться, играя в таинственного героя. Если промазал – хуже, но тоже не смертельно, никто бы его не упрекнул. Впрочем, нет, упрекнули бы, разумеется, и не раз, однако это в порядке вещей, уже давно можно было привыкнуть. Выходит, варианта всего два. От первого хочется бессильно выть и кататься по земле, так что о возможной смерти на редкость невезучих детей сейчас лучше не думать. Второй же крайне бредовый, поскольку Игорь отлично знал, что ящик – всего лишь приманка, и рисковать, чтобы его получить, не стал бы. И кто, интересно знать, у него в сообщниках? Марина вряд ли, он её чуть не пристрелил, когда увидел. Хотя это мог быть просто спектакль или даже не спектакль, и Игорь действительно собирался её убить, прикрываясь благими намерениями, но не решился устроить расправу при всех, и особенно – при её муже. А если не Марина, то, вероятно, убийца Вольдемара, однако почти раскаявшемуся душегубу ящик тоже ни к чему: у него есть настоящий сундук.
Значит, всё-таки супруга Германа. Объединившись с Игорем, она плетёт какую-то странную сеть – с неизвестными целями и мотивами. Впрочем, теперь цель, пожалуй, ясна: она хочет, чтобы муж раскрыл некий секрет, касающийся сундука. Но раскрывать Герману нечего, если, конечно, он говорит правду, а не как все остальные… Получается, верить можно только Нинке, которая вообще оказалась втянутой в этот дурдом по её, Алисиной, вине.
Девушка притормозила, с сомнением обернулась, борясь с желанием немедленно бежать спасать подругу, и внезапно поняла, где находится. Эта часть леса была ей знакома настолько хорошо, что даже скудного лунного света хватало, чтобы различить некоторые малозаметные ориентиры, наличие которых она улавливала больше интуитивно. До останков злополучного экскаватора было совсем недалеко, и хотя делать там было абсолютно нечего, иметь какую-то цель оказалось приятно. Алиса зашагала увереннее и быстрее, словно в том месте, возле покорёженных, рваных кусков металла и комьев вывороченной земли, её ждали ответы.
Естественно, никакими ответами у бывшего экскаватора и не пахло, напротив, стало только хуже: память очень некстати подкинула образ уставшего, но такого родного Германа, усиленно орудующего лопатой, и девушка едва не зарыдала. Всего несколько дней назад ситуация выглядела почти критической, они были вырваны из привычной жизни, растеряны, напуганы… Но тем не менее на что-то надеялись, держались, старались сохранять относительное спокойствие и холодный рассудок ради себя и тех, кто рядом. И если бы тогда они
