Правофланговые Комсомола - Сборник

Не знал Виктор, что потом, взлетая в черное московское небо и в упор расстреливая фашистские самолеты, вспомнит он до мельчайших подробностей родной город, вспомнит и улицу возле Абельмановской заставы, но которой бродил он задумчиво, не зная, что придет время, когда сменят на ее домах таблички с названием и будет она называться улицей Виктора Талалихина…

Ничего этого не знал Виктор и только жадно глядел по сторонам, думая о сбывающейся своей мечте, о летной школе. Но вскоре и это уже было позади.

…Декабрь 1939 года. Сумрачно-свинцовое небо над Карельским перешейком. Яростно дуют ледяные ветры, перехватывают дыхание, выбивают слезы из глаз. Нашу границу перешли белофинны.

— Товарищи летчики, мы с вами стоим на защите Родины. От нашего с вами мастерства и выдержки зависит многое…

Виктор Талалихин, слушая эти слова капитана Королева, почему-то особенно волновался. Всего год прослужил он в авиационном полку после окончания летной школы. И вот уже Родина доверяет ему, необстрелянному новичку, свой покой! Какое это счастье для него и какая ответственность! Но он постарается, все силы приложит и докажет товарищам и командирам, что не зря его учили, не зря верили в него.

Звенит от мороза воздух. Группа советских истребителей поднимается для выполнения боевого задания. Во главе ее — капитан Королев.

Уже через несколько минут ведущий группы заметил самолеты противника. Их намного больше.

— Набрать высоту для атаки, — приказал Королев.

Истребители стали занимать исходные позиции. Противник не заметил этого маневра и был ошарашен, когда сверху, сзади и сбоку обрушился на него стремительный удар.

Внутри у Виктора все пело, когда он увидел, как, оставляя за собой дымный черный хвост, падает вниз вражеский самолет, прошитый его, Виктора, очередью. Вскоре товарищи Талалихина сбили еще два самолета.

Первый бой навсегда остался в его памяти, как навсегда остался в памяти у Королева тот бой, когда Виктор Талалихин спас его, отведя на себя вражеский огонь, а потом хлесткой очередью заставил замолчать крупнокалиберный пулемет врага.

Когда после этого боя Талалихин вслед за невредимым командиром приземлился на аэродроме, тросы на его самолете были перебиты, фюзеляж и плоскости изрешечены осколками снарядов и пулями…

Пятьдесят боевых вылетов, несколько уничтоженных самолетов врага, орден Красной Звезды — таков итог боев с. белофиннами комсомольца Виктора Талалихина.

…И в этот день солнце поднялось яркое, словно праздничное.

— Ну и жарит! — Виктор даже головой покрутил, высунувшись из окошка. Он умылся, стряхнул со светлых волос капли студеной воды, присел к столу. Значит, сегодня воскресенье, 22 июня. Что сегодня надо успеть сделать? Во-первых, поговорить с членами комсомольского бюро, ведь не иначе как во вторник будет собрание по вопросу овладения комсомольцами новой техникой, а ему поручили выступать с докладом. Кое-что он уже набросал, надо будет показать ребятам. Потом — на реку! Ухнуть в студеную воду, наплаваться, а потом на спортплощадку, в волейбол постучать. Вечером же домой, в Москву. Там ждут его мать, отец и… невеста.

В часть он вернулся, когда солнце стояло уже высоко. Юный, сильный, радостный, он распахнул дверь казармы и остановился на пороге.

— Война! — услышал он.

Совсем недавно, весной, Виктор с отличием закончил краткосрочные курсы командиров звеньев, получил назначение во вновь формируемый истребительный авиационный полк, и первым, кто встретил его в полку, был майор Королев. Сияющий, радостный, он даже расцеловал тогда Виктора. И вот сейчас Королев смотрит в глаза ему, младшему лейтенанту Талалихину, и тихо, несколько задумчиво говорит:

— Кончились мирные дни, Виктор.

22 июля. В эту ночь авиационный полк, в котором служил Виктор Талалихин, впервые встретил врага в московском небе. Это была ночь, полная грохота разрывов, слепящих щупалец прожекторов и мертвенно-бледного света ракет.

Пройдя Вязьму, Ржев и Юхнов, самолеты противника вступили в зону действия противовоздушных средств. А навстречу им в черноту ночи уже взмыла первая девятка летчиков-перехватчиков, за ней вторая, третья…

22 фашистских самолета было сбито в ту ночь. Массированный налет врага на Москву не удался. К городу прорвались только одиночки.

После той ночи летчики полка Королева не знали покоя — бои шли один за другим. И каждый становился для них школой мужества, мастерства, верности солдатскому долгу и товариществу.

Часто после боев Виктор Талалихин собирал летчиков своего звена, разбирал действия в воздухе каждого, учил на опыте. «Главное в бою — внезапность. Потом — настойчивость в преследовании противника, причем с Учетом обстановки. И следи, чтобы в хвост твоего самолета не пристроился враг. Третье — бить врага надо в упор, наверняка, с коротких дистанций. Итак, начинай бой сам и кончай сам — пригвозди фашиста к земле, сориентируйся и возвращайся на свой аэродром».

Сам Виктор за это короткое время, следуя своим законам, сбил шесть фашистских самолетов и не раз спасал товарищам жизнь в бою.

Еще с финских боев Талалихин знал, что война — это горе и смерть. Он видел, как гибли товарищи. Но горе тогда обходило их семью. А сейчас оно лежало перед ним в виде листка из школьной тетрадки в клеточку с торопливыми короткими словами: «Приезжай, Витя. Коля наш погиб».

Виктор идет по Москве и не узнает ее. Кресты бумажных полосок на туманных, в разводах окнах: слепые, в потеках извести и краски, витрины; пятнистые от маскировки стены зданий.

А дома уже ждали его. Отец, сутуля усталые плечи, затих у окна. Мать, постаревшая, вскинулась, когда стукнула входная дверь. Бросилась к сыну, припала к груди, замерла. Потом захлебнулась в рыданиях:

— Нет больше нашего Коленьки… Нету его, родненького…

У Виктора сошлись на переносице брови. Он сказал тихо, но твердо:

— Сейчас не о себе думать надо, а обо всем народе. Горд буду, если погибну, как Коля.

…Теплая, ласковая августовская ночь. Тихо. Лунно. Виктор, сидя в кабине своего самолета, укрытого на опушке леса, вслушивается в ночные звуки. Неожиданно всплывают в памяти строки:

Прозрачно небо. Звезды блещут.Своей дремоты превозмочьНе хочет воздух…

Это Пушкин. Как хорошо сказал. Наверно, вот в токую же августовскую ночь родились у него эти строки.

Да, прекрасны ночи в России. Они всюду прекрасны, когда царят мир и счастье. Были прекрасны, пока не пришел враг. Сейчас Родина в опасности, и он, и миллионы его, Виктора, сверстников встали на ее защиту. Ты погибнешь, проклятый враг, и диким бурьяном и чертополохом зарастут те места, где ступал твой сапог…