Тридцать три несчастья (СИ) - Елена Малиновская

Услышанное оптимизма мне не прибавило. Я гулко сглотнула вязкую от волнения слюну и невольно накрыла амулет на своей груди ладонью. Ой, что-то мне не хочется уже знать правду! Да, Дариан последние дни вел себя излишне деспотично. Да, между нами накопилось множество обид. Но все-таки я люблю его. И не сомневаюсь в том, что он любит меня. Стоит ли копать настолько глубоко?

«Поэтому Норбергу и потребовалось, чтобы при этом фарсе присутствовали Гисберт, Криста и Фелан, — вдруг тоскливо осознала я. — Публичное разбирательство требует публичной же реакции. Обиду, нанесенную без посторонних свидетелей, простить проще».

— А может, все-таки не стоит? — негромко пропищала я, как никогда желая вскочить на ноги и выскочить прочь из гостиной.

Норберг чуть повернул голову и буквально пригвоздил меня к месту своим тяжелым взглядом. Прищелкнул пальцами — и искра, к этому моменту напоминающая рукодельное маленькое солнце, вдруг с оглушительным хлопком взорвалась.

Я успела зажмуриться и услышала, как испуганно взвизгнула Криста, а Дариан пробормотал замысловатое ругательство, помянув всех морских гадов в весьма непристойных позах. Затем я с интересом приоткрыла один глаз. Впрочем, тут же изумленно распахнула оба. И было чему удивляться.

Наша такая уютная и родная гостиная лишилась противоположной стены! Словно открылся провал в другое измерение. По краям своеобразного проема воздух едва заметно мерцал, ограничивая видимость. Получилось некое подобие распахнутой двери, через которую я увидела письменный стол, накрытый дорогим зеленым сукном. Удобное кресло, в котором вальяжно разместилась…

Я со свистом втянула в себя воздух через плотно сжатые зубы. Амикша! На меня смотрела Амикша Грейдон! Все такая же красивая и томная в безумно дорогом наряде из красного бархата, который удивительно шел ее темно-каштановым волосам.

— Я уже заждалась, — недовольным тоном протянула она и взяла со стола высокий изящный фужер, доверху заполненный игристым шампанским.

— Не понимаю, почему я должен тут сидеть и чего-то ждать! — вдруг услышала я до боли знакомый голос, и к креслу подошел мой отец.

На самой грани восприятия мелькнул какой-то незнакомый мне мужчина в черной одежде. Впрочем, он тут же поспешил скрыться. Ага, стало быть, без верных «ворон» Норберга тут не обошлось. В принципе, понятно, почему. Мой отец вряд ли бы согласился участвовать в столь сомнительном эксперименте. Он жуть как не любит все магическое и непознанное.

— Алекса? — удивительно воскликнул отец, подслеповато прищурившись. — Алекса, это ты? Что же вы сразу не сказали, что я увижу дочь!

И он пригрозил кулаком кому-то, кто оставался за пределами моего поля зрения. Стремительно шагнул было ко мне… И исчез. Я опять видела только Ами, которая задумчиво разглядывала меня через прозрачное содержимое своего бокала.

— Виер Грэг, вернитесь, пожалуйста, на место, — вежливо попросил Норберг.

Я мгновенно обиделась на легкую иронию, проскользнувшую в его тоне. Нет, я понимаю, конечно, что со стороны выглядит очень забавным удивление людей, которые ни разу не сталкивались с подобным видом магии. Но все-таки. Подумаешь, последнее достижение колдовской науки! Сдается, в ближайшее время я тоже найду чем удивить Норберга. Кажется, в моей голове уже начинает оформляться идея, как именно надлежит улучить и доработать талисманы, чтобы они оказались способны не только блокировать ментальную магию, направленную против владельца, но и помочь последнему проникать в чужие мысли.

Ох! И я с трудом удержалась от желания злорадно потереть руки. Если моя догадка окажется верна, то я не просто разбогатею. Я навсегда впишу свое имя в книги по колдовскому искусству и стану самым знаменитым артефактником не только в Лейтоне, но и во всем мире.

Правда, тут же осеклась в своих мечтаниях, заметив, что за мной исподволь наблюдает Фелан, пока его брат уговаривал моего отца перестать метаться по комнате, поскольку тот то и дело исчезал из пределов видимости. Пожалуй, обдумывание этой идеи стоит отложить на потом. Если братья Клинг узнают, какую жирную свинью я планирую подложить менталистам, то спокойно мне жить точно не дадут.

И я опять все внимание обратила на ту комнату, которая виднелась в просвете прокола между пространствами.

— Вы все равно не сумеете обнять свою дочь, — услышала я финальное высказывание Норберга. — Виер Грэг, я понимаю, что вы соскучились. Но, прошу вас, встаньте за виериссой Амикшей. Вопрос, по которому вас пригласили сюда, слишком важен.

— Ну хорошо, хорошо, — проворчал мой отец и все-таки вернулся на исконное место. Тяжело оперся рукой на спинку кресла и вперил в меня тяжелый испытующий взор из-под кустистых бровей. Отрывисто спросил: — Ну и что ты опять натворила, дитя мое неразумное? Надеюсь, твоя жизнь не висит на волоске?

— Сейчас уже нет, — вместо меня ответил Норберг. — Но несколько дней назад нам пришлось изрядно поволноваться за безопасность виеры Алексы. Покушения на ее жизнь сыпались одно за другим.

— Что? — потрясенно взревел отец, да так, что Амикша, вряд ли подозревающая о взрывном характере своего спутника, некрасиво подскочила в кресле и округлила рот в беззвучном «о». А тот продолжал бушевать: — Кто осмелился? Да я этому уроду все ноги поотрываю и засуну их в задн…

— Виер Грэг! — торопливо перебил его Норберг, не дав завершив ругательство.

— В общем, этот гад еще пожалеет, что посмел угрожать моей дочери! — чуть сбавил пыл отец и воинственно затряс кулаками над головой странно притихшей Амикшей.

Моя бывшая соперница не отрывала взгляда от Дариана, и на ее губах играла весьма гадливая усмешка. А мой супруг в свою очередь смотрел на нее, даже не мигая. И в его глазах застыло странное молящее выражение.

В этот момент головоломка окончательно сложилась. Я даже услышала сухой щелчок, с которым последние разрозненные кусочки встали на свои места. Я поняла, кто нанял Вентора и почему Дариан согласился на проведение этой очной ставки. Но куда важнее — передо мной открылся замысел Норберга. Сейчас он обвинит во всем моего мужа. И пусть вина Дариана будет только косвенной, этого вполне хватит, чтобы разъярить отца. А самое страшное заключается в том, что мне тоже придется отреагировать. И отреагировать так, как того хочет Норберг. Пусть менталист не принимал участия во всем этом безобразии. Но он остался верен себе и попытался извлечь из этой ситуации максимальную выгоду.

Нет, я обязана прервать эту сцену! Сначала я хочу выслушать оправдания Дариана. И выслушать их наедине, когда меня не будет подзуживать раздраженный отец и когда Норберг окажется лишен возможности подлить яда во все происходящее. По большому счету все это касается лишь меня и мужа. Остальным не место в этой семейной разборке.