Системная нежить. Том 2 - Тимофей Кулабухов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я Митрич! — кричит он, хотя особых для того причин нет. — Вы, значит, подмога от военных?
— Она. Где лагерь беженцев? Готовы к эвакуации?
— Мужики, значит, готовы, а бабы хотят сначала борщом всех накормить.
— Отставить борщ. Где военные?
— Танкисты-то? В поле, это, значит, налево. А там прямо, не поворачивай, значит, чуть в горку, уводишь их, не ошибёшься, значит. Так борща заедешь, значит, поесть?
Выпрыгиваю, распахиваю дверь, жестами зову полководца и портальщика Бара.
— Бара, как рука? Ладно, всё потом. Откроешь портал, пусть местные туда гонят всех военных. Знаешь куда открыть? Помнишь детский садик в паре кварталов от депо? Такой, с каменной стеной, ты ещё сказал, что на твой двор похоже? Туда открывай. Мана восстановилась? Полководец, на тебе контроль, если рядом будут зомби, уводи. Как закончите, топчите к депо и держите оборону вкруговую, не ровен час, что злодеи от бога машин припрутся мстить. Для этого вас возвращаю и оставляю.
— Ну, с Богом, — совершенно не в соответствии с традициями нежити перекрестил обоих, жестами отправил вместе с Митричем к лагерю беженцев. Все трое неохотно топают по дороге к деревне, местный уверенно пожимает руки новым знакомым и немедленно начинает им что-то втирать. Славно, вопросов о их гулизме не возникло у обоих сторон.
Прыгаю за руль. На пассажирское кресло громоздится Джим.
Рация.
— Цезарь, отзовись.
Трогаю. Джим едва не падает, хватается за подлокотник, шипит на гоблинском явно ругательные выражения, которые мне, если повезёт, ещё предстоит выучить.
Глава 23
Визитеры
— Цезарь, ну мать твою за ногу, твоё генеральское величество, отзовись!
— Лень, я тут, ты как и где?
— В двух словах, отправил своего кланового портальщика к беженцам, еду к месту прорыва. Теперь ты позвони и дай им таких люлей, чтобы они, задрав жопу бежали в портал, пока их твои бомбардировщики не накрыли. А то местные хотят сначала плотно похавать борща и вздремнуть.
— Принял, сейчас хвосты накручу. Спасибо, что спасаешь людей, Лёнь.
— Служу Советскому Союзу. И вот ещё что. Я там своих зомбарей оставляю без присмотра. Ты уж пригляди за ними. Посты, охрану, все дела, они ж как дети малые у меня.
— Не думал, что буду брать на попечение зомби. А ты с чего такие речи ведёшь? Опять помирать собрался?
— Не опять, а снова. Конец связи.
На пригорке стоят танк, натуральный такой ординарный Т-90, только весь какой-то в подпалинах, с прикрученными на боках сетками, невесть откуда взявшимися шипами метровой длины, словно над ним уже поколдовал Джим. В задумчивости посмотрел на него.
Танк неуловимо быстрым движением повернул в нашу сторону башню, отчего мне стало слегка неуютно, потом отвернул.
Поле покрыто пропаленными пятнами, буграми, дырами, во многих из которых угадывались очертаниям монстров, некоторые из которых были размером с пузатый автобус. В центре поля со свёрнутой башней немым укором стоял остов боевой машины поддержки танков, второй подбитой единицы техники, о которой говорил Пельштейн, нет на виду.
К тому времени, когда мы подъехали, рядом с танком стоял облачённый в затёртый тёмный комбинезон военный с неимоверно усталыми глазами.
— Аяз. Можно так же Багир. Майор, но давай без званий.
— Леонид, можно Гуль, старлей.
— А это кто? — он указал на гоблина, тот обиженно оскалился. — У нас уже хоббитов ставят в строй?
— Я техногоблин!
— Чудит ваш этот Цезарь. А где эта, подмога?
— Мы и есть пополнение.
Танкист с сомнением посмотрел на меня, гоблин после некоторых колебаний предложил ему сигарету и продемонстрировал свой фокус с поджиганием огня между пальцев. Военный трюк оценил и со вкусом затянулся.
— Первый раз сталкиваетесь с клопами?
Я молча кивнул.
— Существа от пятидесяти до полутора сотен кило, быстрые, прыгучие, вооружены острыми как бритвы лапами. Огнём не плюют, это байки. Зато у них развито коллективное сознание. Если вас видит один, скорее всего — остальные тоже. Способны облепить и забросать землёй технику, способны копать засады, отыскивают слабые места. Лёгкую технику переворачивают. Жертвуют собой не задумываясь. Одно слово — рой. Есть особи, которые плюют ядом, есть летуны, тяжелоходы, но главные — королевы. Клопы предсказуемы до безобразия. Выброс будет происходить строго через один час тридцать девять минут двадцать секунд после начала предыдущего. Всегда четыре серии атаки за сутки, но начальный в произвольное время. Открывают сразу порядка сорока порталов, точнее ещё не посчитали. Один из порталов главный, другие второстепенные. Порталы можно подбить, повредив его кромку, выстрел в середину просто отправляет снаряд в тараканий мир без всякого им вреда.
Тактика простая, сначала через порталы прут клопы-разведка, потом рабочие тащат двух королев, окапывают их. Порталы, как водится, двусторонние. Солдаты и разведка начинают бегать по окрестностям в радиусе семи-восьми километров, тащить всех, кого поймают: людей, не людей, животных, мутантов. Всеядные… это. Кормят мамок. Яйцеголовые из штаба говорят, что, если их не трогать, они строят вокруг королев громадные коконы-дома, где королевы откладывают яйца, оттуда вылупляются новые клопы, которые лучше адаптированы к человеческим условиям. Само собой, мы до такого не доводили, давили их каждый раз. Говорят, в Индии успешные прорывы, в Канаде им холодно, в Африке тоже давят. Это, ваш броневик им будет слишком лёгок. Перевернут… Это… Может у вас есть системные фокусы?
— Есть парочка. В первую очередь, много-много друзей.
— Много? Характер горячий?
— Много, аж кипятком писают.
— Наше гостеприимство справится? У нас в запасе почти сотня снарядов сто двадцать пятых.
— Не надо, Багир, вы в сторонке схоронитесь, поберегите нервишки, тут одни, другие, клопы под ногами, потом фронтовая авиация пошутит, Цезарь договорился, вечеринка в полный рост.
— До глубины два метра?
— В братскую, весь мир в труху.
— А сам?
— Как повезёт.
Аяз скептически посмотрел на нас и кинул бычок за плечо.
— Лады, побудем зрителями. Станем на три четверти в направлении деревушки, стреляем всё, что ползёт, летит и бежит. Работаем без подтверждения и связи. Как увидим мамку, лупим. Кто не спрятался, я не виноват. Понятно? Ну что, мужики, постоим за землю русскую?
— Я гоблин, — нахмурился Джим.
— А я татарин! Когда это нам мешало? — хохотнул Аяз, единым взмахом накинул новенькую шлем-каску из композита и ушёл, не оглядываясь.
Гоблин в задумчивости извлёк из воздуха пачку сигарет, оттуда очередную сигарету.
— Скажи, говорящий мертвец, а с чего ты решил, что я соглашусь драться вместе с тобой?
На краю поля фиолетовым свечением зажёгся портал, потом ещё сразу же два, из каждого
