Убийство на голубой яхте - Лесли Чартерис

Все это отражалось на моей работе. Ведь не проходило и часа, чтобы она не врывалась ко мне в мастерскую с множеством вопросов и гипотез.

— Почему он не звонит? Как ты думаешь, почему это так долго тянется? Если он все испортит и упустит этих негодяев, то им станет известно, что это мы выдали их лейтенанту!

Она дрожала всем телом.

— Может все-таки Маннеринг? Нет, не похоже… «Психея» отпадает. Послушай… что ты думаешь о «Западном ветре»? А об «Арго»? Боже мой, по сути дела мы вообще еще не начинали серьезного расследования…

Я умолял ее успокоиться.

Первого декабря, в десять утра, наконец-то зазвонил телефон.

— Мне очень жаль, — начал лейтенант, — но боюсь, что мы шли по ложному следу…

10

Шло время, и нас все более беспокоило то, что мы совершенно не продвигаемся вперед. Проделано немало тяжелой и трудной работы, но конкретных результатов не было видно. В цепи фактов нам всегда недоставало какого-нибудь звена. Некоторые версии казались нам очень многообещающими, но рано или поздно происходило нечто, полностью сводившее на нет все наши усилия. Оказывалось, что наш подозреваемый имеет железное алиби или отыскивалась живая и здоровая «жертва» и приходилось менять направление поисков.

Случались также и «повторы», то есть, когда тот, кого мы уже вычеркнули из списка подозреваемых, неожиданно, в связи с появлением новых фактов, снова попадал в него. Так было с Маннерингом и братьями Тайкс. Может сейчас я немного забегаю вперед, но можете мне поверить, что временами у меня просто голова шла кругом от всей этой неразберихи.

Проверка всех яхт и особ, которые, возможно, могли быть замешаны в этом деле, требовала почти акробатических способностей.

Иногда мне казалось, что любой из владельцев иолов является потенциальным преступником. И чем больше мы знакомились с их биографиями, тем больше грехов там обнаруживали. Что это была за преступная местность!

Но вернемся к декабрю.

Лейтенанту удалось установить, что с 10 по 18 октября братья Тайкс находились на судне ловца устриц. Такие суда по местным обычаям все дни лова остаются вдали от портов. Это большие старые парусники, так как, согласно законам штата Мериленд, траление должно происходить медленно и без использования мотора. Лейтенант такими унылыми красками обрисовал картину жизни на этих судах, что мне стало жаль несчастных Тайксов.

Они оказались «очищены» от всех подозрений, и их можно было вычеркнуть из списка подозреваемых.

Кроме того, страховой инспектор не высказал никаких сомнений по поводу обстоятельств гибели «Морского гнома», и компания выплатила им три тысячи долларов страховки.

Получив деньги, братья скрылись из города в неизвестном направлении.

А четвертого декабря снова зазвонил телефон и в трубке раздался уже знакомый отвратительный голос и ужасный смех…

Не было сомнений, что мы по-прежнему находимся в опасности.

Но несмотря на это, мы решили продолжать поиски. Но в каком направлении? После недельного перерыва к Мэри вновь вернулись бодрость и присутствие духа. Прыгая в высоких ботинках по первому снегу и наблюдая за стайкой серых чаек, съежившихся на тонком льду, сковавшем нашу бухту, она заявила, что ей все равно, с чего начинать. Она просто собирается действовать. Приступить к первой попавшейся яхте. — Выбери любую, — предложила она мне. Я зажмурил глаза и наугад ткнул пальцем. Выпал «Арго».

Владельцами этого голубого иола оказалось семейство неких Макгилов, проживающих неподалеку от Аннаполиса. Все три недели, в течение которых Мэри обрабатывала Макгилов, я испытывал смертельную скуку. Однако лейтенант наоборот считал это направление весьма многообещающим. Он взял привычку наведываться к нам по вечерам. Присаживался, пыхтел трубкой и вставлял свои три копейки в наши рассуждения.

Макгилы оказались молодыми супругами с тремя маленькими детьми. Они жили в большом особняке в пригороде Аннаполиса. Роберт Макгил вел в Аннаполисе адвокатскую практику, а его жена, Инга, была огромной, немного неряшливой, симпатичной шведкой. Мэри проникла в их дом без малейших усилий.

Она выдала себя за представительницу какого-то благотворительного учреждения.

А через несколько дней ее нога уже ступила на палубу «Арго», который был пришвартован недалеко от дома Макгилов. Яхта полностью соответствовала нашему описанию, даже в каюте висела оловянная лампа. Честно говоря, там не хватало полотенца в красно-белую клетку, но на кухоньке Инга повесила занавески в бело-голубую клетку.

Лейтенант тоже обнаружил кое-что интересное.

Оказалось, что яхта принадлежит вовсе не Макгилам. Ее владельцем был дядя Роберта, мистер Питвуд. Когда Мэри за чашкой чая попыталась хоть что-нибудь разузнать на эту тему у Инги, откровенная до того времени шведка быстро перевела разговор на насморк у своих детей.

— Быть может, мы наконец-то отыскали жертву, — сообщила мне Мэри.

— Дядюшка? — удивился я. — Но ведь голос жертвы был явно женский.

— Правильно, но есть еще тетя, миссис Питвуд.

— Ну и ну, атмосфера сгущается.

Однако эти зануды Макгилы начинали действовать мне на нервы. Ничто так не наводит на меня скуку, как образ типичного американского обывателя. Немало дней ушло на поиск сведений о мистере и миссис Питвуд. Выяснилось, что они выехали их Соединенных Штатов. Будто бы отправились на Ямайку, Бермуды, Антигуа или Сан-Хуан. Они словно перепрыгивали с острова на остров, занимаясь подводной охотой и гоняя на мотоциклах. В действительности все так и происходило…

И вот 20 декабря Мэри удалось попасть на судебное заседание, где с защитой своего клиента выступил Роберт Макгил. (Который до этого времени находился в Цинциннати). Мэри заявила, что его голос ничем не напоминает голос нашего убийцы.

— И кроме того, Джек, — добавила она, — он небольшого роста. Маленький чиновник и говорит сухим официальным голосом. Скорее уж Инга могла совершить убийство, но только не он.

— Уверяю тебя, — улыбнулся я, — что маленькие мужчины способны на большие преступления.

Я чувствовал себя немного задетым, так как и сам довольно небольшого роста.

— К примеру — Наполеон, — добавил я.

— Конечно, ты прав. Но я имела в виду того типа, что пытался столкнуть тебя с моста. А также этот жуткий смех по телефону. А во внешности мистера Макгила нет ничего демонического. Ты бы слышал, как он обращался к скамье присяжных.

Двадцать второго декабря Мэри переключилась на супругов Коббс, владельцев голубого иола «Веселый кораблик».

Затем наступило Рождество, и наши преследователи снова дали знать о себе.

Вечером, накануне Рождества, мы, по обычаю, обменялись традиционными подарками, и внезапно во всем доме погас свет.

Почти четыре часа мы сидели в кромешной мгле. Разумеется, отключился котел центрального отопления, и вскоре нам пришлось стучать зубами от холода. Только в три утра неожиданно зажглись все лампы и стало светло, как днем. Затем мы услышали шаги. Кто-то бежал от нашего дома в направлении леса, чьи-то ноги гулко стучали по замерзшей земле.

— Нет… не выходи! — Мэри изо всех сил удерживала меня.

Первый день праздников прошел не слишком приятно.

Приглашенные мною работники с электростанции установили, что у нас нет даже ни одной перегоревшей пробки. Они были очень недовольны. Пришлось заплатить им восемь долларов и возместить расход бензина.

Телефон лейтенанта не отвечал.

— Очевидно, весело проводит праздник, — не сомневалась Мэри.

Семейство Коббс оказалось не менее скучным, чем Макгилы. Но они владели голубым иолом, который был оснащен мотором и имел каюту, обшитую сосновыми панелями. Из-за чего Мэри и нанесла им короткий визит.

Коббс — в прошлом банкир, сейчас на пенсии. Его супруга — когда-то певичка, исполнительница главной рол и в пьесе Джорджа Уайта «Скандал», а теперь сильно обесцвеченная перекисью блондинка и явная алкоголичка. Наш интерес к этой стареющей чете возрос, когда мы установили, что она поддерживала дружеские отношения с Аль Капоне, а он имел недвижимость в Лас-Вегасе.

Однако Мэри, которая занималась ими всю первую половину января, сосредоточила свое внимание в основном на их прислуге, паре кубинцев — Педро и Марии.

— Ты понимаешь, чем здесь может пахнуть! — пришла в возбуждение Мэри. — Кубинцы…

Она съездила в Вашингтон, искала какие-то документы, но в конце концов все закончилось ничем, как я с самого начала и предполагал.

Я лично был убежден, что наше убийство совершено на сексуальной почве и не имеет ничего общего с международными интригами. Я смутно чувствовал, что женщина, убитая на яхте, была молода, красива и немного загадочна. В ту страшную ночь она погибла по таким простым причинам, как любовь или ревность. Она не догадывалась, что ей грозит опасность. Ее крик — это крик ужасного удивления.