Господин художник - Сергей Анатольевич Дорофеев

не пользовались, но она есть. – И встав, отправился подбирать добровольцев самолично.

– Считаю военный совет законченным и прошу всех приступить к своим обязанностям. – Объявил вождь, вставая со своего места.

Все моментально покинули шатер, а к Сергею подошли его оруженосцы и помогли ему нацепить на себя защитные латы и кольчугу. Закинув за спину круглый щит, красный маг, как теперь его стали называть, вышел из шатра. Оруженосцы вышли следом. Один из них держал арбалет и сумку со стрелами, другой гордо нес красный флаг. Перед шатром уже стоял отряд из пары сотен добровольцев, возглавлял его Красный, уже облаченный в доспехи и повязавший, как все, на шею красный шарф. Вместе с отрядом в поезд сели человек двадцать монахов, и были погружены несколько громоздких ящиков.

До места летели около двух часов и всю дорогу Сергей боялся, что его перепонки в ушах, от напряжения не выдержат и лопнут. Но этого не случилось. Платформа оказалась под землей и выйдя на нее, все стали ждать информацию от ключников, – что твориться наверху и открытия туннеля для выхода. Через полчаса, монахи доложили. Проход в мир гирдов не охраняют. У прохода только рабочие-гирды. Они переключают составы с воинами на новые рельсы. Составы из прохода выезжают с интервалом двадцать минут, а охрана, приблизительно в количестве пятьсот гирдов, стоит лагерем в километре на железнодорожных путях. Чуть дальше на путях, расположен еще один лагерь гирдов.

– Получается, они нашего нападения у себя в тылу не ожидают. – Обрадовался Красный.

– Получается, что так. Короче командуй, это твое поле действия. – Предложил Сергей.

Красный приказал всем переодеться, натянуть поверх доспехов, маскировку гирдов. Монахи, тем временем открыли вход в тоннель, и все стали ждать, когда очередной состав выйдет из прохода. Поезд вышел и когда он поравнялся с первым лагерем охраны, в сторону прохода, одновременно вылетели двести стрел. Гирды упали, а на их место вышли переодетые добровольцы-красные. Остальные, пригибаясь как можно ниже к земле и стараясь быть незамеченными, поволокли в направление к проходу, ящики. Вместе с Сергеем ящик тащил Красный.

– А что мы тащим? – Полюбопытствовал художник.

– В ящиках материал, из которого факелы для прожигания гранитных стен делают. Эффективная вещь. Мы им транспортный проход и разрушим. Ща подтащим, подожжём, вот и конец проходу будет. А сами обратно в свой тоннель и за собой тоже проход жахнем. Пусть потом хоть всю жизнь ковыряются, ищут, откуда мы появились. Главное успеть до следующего поезда.

– Должны успеть. Иначе беда. Второго шанса у нас не будет. – Произнес Сергей и тут, наблюдавшие за лагерем закричали.

– У нас проблемы, они нас заметили, стрелометы в нашу сторону разворачивают.

Поняв, что прятаться больше необходимости нет, все выпрямились и почти бегом потащили ящики. Первые стрелы не долетали метров сто до своей цели. Стрелометы начали перезаряжать и перенацеливать. Этого времени хватило на то, чтобы разместить ящики в нужном месте и зажечь фитили. Но в это время состав на половину своей длины выехал из портала-прохода и не получив переключения на новые рельсы, застыл. Не дожидаясь, пока догорят фитили и долетят новые, уже запущенные стрелы из лагеря, отряд рванул к своему тоннелю. За спиной раздался оглушительный взрыв. Обернувшись назад, художник увидел, как транспортный проход, как огромное зеркало от попадания в него камня, разлетается на куски. Как из развалившегося на части, застрявшего вагона, выпрыгивают гирды и бегут за ними в след. Стрелы начали падать и всех, кто бежал позади, своими острыми наконечниками пригвоздили к земле. Преследовавшие гирды, своими мечами разрубали тела лежащих людей и быстро завершив свое дело устремились за убегающим отрядом. Уцелевшие люди, скрылись в спасительный тоннели и запалив фитили, уже сложенных ящиков у прохода, заняли места в своем поезде. Поезд, оглушительно выстрелив, полетел в сторону спасения, а вслед за ним в тоннель пришло обрушение и всепожирающий огонь.

При возвращении в городок, стало понятно, что почти треть отряда погибла. Половина монахов не вернулось, тоже. Сергею стало понятно, почему на эту вылазку брали только добровольцев. И несмотря на то, что у всех было приподнятое настроение от выполненного задания, художник общей радости не разделял. Его мысли начали пожирать сомнения. Он не мог понять, что такое с ним произошло, что он так легко принял на себя важность распоряжаться чужими судьбами. – Кто дал мне такое право, почему я не задумываясь пустил людей на смерть? Кто дал мне это право? – Вопрос за вопросом как волны накатывались на его сознание. Осознавая весь ужас им содеянного, художник схватился за голову и уединился в своей комнате. Страх, отчаянье, ужас, как каток проехались по его душе. Он невольно стал вспоминать падающих людей, бежавших за ним следом. В смерти каждого из них, Сергей винил только себя. Он пытался вспомнить лица тех, кто не вернулся на площадь в городок, на ту площадь, где в данный момент, ликует от новой победы, толпа солдат и их командиров. Искренне восхваляя красного мага. Художник плотно закрыл окно, задернул тяжёлую штору и упав на кровать, накрылся одеялом с головой.

В дверь постучали. Сергей выбрался из-под одеяла, сел на кровати.

– Войдите. У меня открыто.

– Прошу вашего прощения. – В комнату вошел тот старый монах, который колдовал над его телом, после первого ранения. – Вам просто необходимо подкрепиться, силы нужны и сон нужен. Я вам принес теплое молоко, мед и хлеб. А еще особую настойку, она поможет вам уснуть. На ближайшие дни, мысли герцога будут заняты потерей канала поставок. Так что, сегодня можно хорошо выспаться. – Монах прошел в комнату и поставил поднос на стол возле окна, поспешил уйти.

– Подожди, не уходи. – Остановил его художник. – Поговори со мной, я поем, а ты поговори. Мне очень страшно. Мне кажется, я виновен во всей крови, что теперь пролилась. Мне очень страшно.

– Я вижу, – ответил монах, садясь рядом с ним на кровать, – я все это вижу. Я понимаю, что груз ответственности давит на твои плечи неподъемной ношей. Вижу, как ты страдаешь, но знаю, что ты именно тот, кого ждали эти земли, многие века, ждали. Понимаю, что не готов ты был, но история не выбирает подготовленных. Весь этот груз был тебе подготовлен и нет у тебя права от него отказаться, как тяжело бы тебе не было.

– А может я не тот, кого вы ждали. Может вы ошиблись. Я ведь еще вчера