Беспощадный любовник (ЛП) - Софи Ларк

Дотрагиваясь до своего наушника, я говорю:

– Все готово, Джонси?

– Угу, – хмыкает он. Звучит так, как будто у него что-то во рту. – Оконные датчики должны быть выключены.

– Должны быть? – говорю я.

– Есть только один способ узнать наверняка.

Я начинаю прорезать стекло, осторожно, чтобы не нарушить свое шаткое положение на лестнице. Я вырезаю идеальный круг и проталкиваю стекло внутрь банка. Затем я пролезаю через дыру.

Я спускаюсь в кабинет. Это не офис Рэймонда Пейджа – он двумя этажами выше. Это простое, скучное пространство обычного офисного планктона, у которого на столе три кружки недопитого остывшего кофе, а на стене унылый мотивационный плакат – картинка котенка под дождем с подписью «Все наладится».

Я жду, когда Себ последует за мной. Он успешно преодолевает лестницу – пробраться через дыру немного сложнее. Парень такой чертовски высокий и настолько полный, что почти застревает на полпути, как Винни-Пух, когда съел слишком много меда. Его рюкзак не облегчает ситуацию.

– Отрезал бы круг еще меньше, почему бы и нет, – ворчит Себ.

– Я забыл, что за мной идет Грут, – говорю я.

Мейсон не пойдет за нами – он должен отодвинуть лестницу, а потом он немного посидит во внутреннем дворике, на случай, если что-то пойдет не так, и нам придется возвращаться этим путем. Плюс, кто-то должен прослушивать полицейский сканер, чтобы предупредить, если какая-нибудь нежелательная компания направляется в нашу сторону.

– Ты нервничаешь? – спрашиваю я его.

Он на секунду задумывается об этом.

– Вообще-то... нет, – говорит он. – Раньше – да. Сегодня утром меня дважды вырвало. Но это все равно, что играть в важной игре – как только ты выходишь на корт, ты больше не нервничаешь. Ты просто делаешь это.

– Хорошо, – киваю я. – Ладно, дай мне знать, если что-то изменится.

Я снова смотрю на часы – 10:32. Если повезет, Камилла выйдет из дома Леви и отправится к нам на машине для побега. Жаль, что я не могу написать ей. Мы должны оставаться без связи с внешним миром на случай, если у Шульца есть ее телефон.

Мы снимаем малярную форму – здесь никого не обманешь эти видом, а под всем остальным снаряжением слишком жарко. Затем направляемся к ближайшему лифту. Я не нажимаю на кнопку, чтобы вызвать лифт на наш этаж. Вместо этого мы с Себом взламываем двери, чтобы спуститься в пустую шахту.

В здании есть три лифта – два обслуживают основные этажи, а один спускается только с первого этажа до хранилища.

Отключить камеры и датчики в этом лифте сложно. Но это можно сделать. Единственное, чего мы не можем сделать – это отключить сигнализацию. Если кабина лифта движется, она запускает дистанционный предупреждающий сигнал непосредственно на пульт службы безопасности. Обойти это невозможно – кабины лифтов не могут двигаться в нерабочее время.

Однако на самом деле мне не нужны кабины лифта, чтобы использовать эту систему. Все три лифта имеют общую систему вентиляции. Мы с Себом можем спуститься по шахте, затем пересечь ее и спуститься в само хранилище. Предполагая, что мой большой брат сможет пролезть через несколько узких мест по пути.

Мы используем зажимы, чтобы скользить вниз по тросам лифта. Это похоже на лазание по канату на уроке физкультуры, только наоборот. Кроме того, я чертовски ненавидел занятия физкультурой.

Себ, конечно, преуспевает в этой части. Он на самом деле ухмыляется, как будто ему весело.

– Я чувствую себя шпионом, – говорит он.

– О, да? Что ж, просто подожди следующей части. Тогда мы будем выглядеть очень круто.

Мы с ним протискиваемся через горизонтальную вентиляционную шахту между лифтами. Все проходит медленно, напряженно и невыносимо жарко. Я чувствую, как пот стекает по моему лицу. Торопиться нельзя – все, что мы можем сделать, это продолжать ползти вперед, дюйм за дюймом.

Как только мы оказываемся внутри третьей шахты лифта, мы спускаемся на последние сто футов в хранилище.

– Что теперь? – спрашивает Себ, твердо упираясь ногами в землю.

– Теперь надеваем лунные скафандры, – говорю я.

Джонси временно отключил большинство внешних датчиков. Сейсмические датчики все еще работают, поэтому мы не можем проложить туннель к хранилищу или выбить дверь. Внутри все еще работают тепловые датчики движения.

Хорошая новость в том, что они не сработают, если не почувствуют одновременно движение и тепло. Но мне нужно подобраться достаточно близко, чтобы заглушить их.

Итак, мы с Себом надели, возможно, самые неловкие костюмы, когда-либо созданные моим другом Мейсоном. Они похожи на гигантские зефирки, сделанные из блестящей фольги. Они покрывают нас с головы до ног, пока мы не становимся похожими на два очень отражающих талисмана. Я едва могу видеть через отверстия для глаз, но это должно блокировать тепло от наших потных тел ровно настолько, чтобы отключить датчики.

Мы с Себом открываем двери лифта, затем я проскальзываю внутрь. Внутри помещения совершенно темно. Я считаю свои шаги от двери лифта, точно так же, как я делал, когда был здесь с Беллой. Вспомнив, где был расположен каждый из датчиков, я опрыскиваю их концентратом пены. Это должно блокировать их способность видеть движение. И тогда, надеюсь, не будет иметь значения, прочитают ли они тепловую сигнатуру.

Я также опрыскиваю камеры. Они срабатывают от света, а я не хочу работать вслепую все время, пока мы здесь.

Как только все датчики покрыты, мы с Себом снимаем капюшоны наших костюмов из фольги и включаем фонари.

Теперь мы можем видеть. Хотя бы немного.

Я прикасаюсь к наушнику и шепчу:

– Пока все хорошо?

– Полицейский радар молчит, – говорит Мейсон.

– Здесь тоже все выглядит спокойно, – добавляет Джонси.

Их голоса звучат глухо и отдаленно. В хранилище дерьмовый сигнал. Мы не можем рассчитывать на то, что они смогут связаться с нами, поэтому мы должны работать быстро.

Мы с Себом подходим к двери хранилища, которая выглядит как массивный иллюминатор диаметром в шесть футов и толщиной два фута, сделанный из тусклой, прочной стали.

На нашем пути осталось только одно препятствие.

Это не код от хранилища – он у меня уже есть, благодаря скрытой камере, которую я установил во время моей небольшой экскурсии сюда с Беллой. С тех пор я видел, как Рэймонд Пейдж и его менеджер банка набирали этот код тридцать раз. Они меняли его всего дважды, что не соответствует банковскому протоколу, но