Доспехи бога - Лев Вершинин

С другой стороны, какая уж тут осторожность? Блефовать, не рискуя, невозможно.

Впрочем, никакого прощупывания не чувствую.

Достопочтенный Нуффир у-Яфнаф («для друзей — Нуфнаф, для вас же, пока мы не настолько близки, на что смею лишь смиренно надеяться, — Нуффо…»), управитель Каффарской Деревни и наси всех каффаров Империи, учтиво представляется, в самых изысканных выражениях высказывая неоднократное удовольствие по поводу долгожданной встречи с благородным и многогранно талантливым дан-Гоххо.

Помалкиваю.

А что сказать? «Багряного хочу»?

И Нуффо сам берет быка за рога.

— Итак, — он наклоняется вперед и понижает голос, — лечительством и пением ваши таланты не ограничиваются.

А ведь он прав…

— Вы еще и изрядный торговец. Незаметно перевожу дух.

— Что ж, ваша взяла. Соблаговолите назвать окончательную цену.

Вот оно. Увы мне, болвану. Молчу.

— Что же? — деликатно настаивает хозяин. И я — а что делать?! — выпаливаю:

— Багряный.

Нуффо откидывается на спинку кресла. На вид он совершенно не удивлен. Но глаза все-таки прикрывает.

— Так, — говорит он минуты две спустя. — Допустим. А позвольте уточнить: в каком качестве вас интересует сей предмет? Для прислуги? Для уличных представлений? Для украшения прихожей? Для подарка невесте?

— Возможно, — тонко улыбаюсь я. — Или жениху.

И по лицу собеседника, на миг утратившему невозмутимость, понимаю: попал.

— Да, — задумчиво констатирует мой хозяин. — Вы действительно идете кратчайшим путем. Что взять с благородных сеньоров? Золото, земли, титулы? Так в этом вы, как я понимаю, не нуждаетесь…

Сейчас он беседует сам с собой, и я, будучи воспитанным человеком, не вмешиваюсь, хотя кое-что, не скрою, меня озадачивает. Арбих полагал, что Оллу разыскивает кто-то из высокородных, и скорее всего с помощью каффаров. Насчет каффаров он, похоже, не ошибся. А вот насчет заказчика…

Мне-то, собственно, все равно. Но — любопытно. Не кролика все же продаю…

— Итак, Багряный? — слегка прищурившись, сказал Нуффо. — Товар, прямо скажу, редкий. Очень редкий. Может быть, рассмотрим варианты? Например… — Он легонько пристукнул пальцем по поручню кресла, и на идеально гладкой столешнице выросла крохотная шкатулочка. — Возможно, вас заинтересует эта вещица?

Из вежливости заглядываю. Ничего особенного. На черном бархате — гладкое тусклое кольцо. Пожимаю плечами.

— Вряд ли.

— Да полюбопытствуйте хотя бы! Из вежливости подчиняюсь.

Кольцо как кольцо. Золотое. Тяжелое. На внутренней плоскости — полустертые письмена, то ли руны, то ли иероглифы.

Вновь пожимаю плечами.

— Прелесть. Но при всем моем уважении к древностям…

Пытаюсь вернуть безделушку, но хозяин поднимает палец.

— Прочтите, сделайте одолжение! Язык ведь вам известен?

Разумеется; в мою многострадальную голову намертво вбиты сотни наречий.

— «Аш назг дурбу… дурту…» Тьфу, гадость. Нет, извините, антиквариатом не интересуюсь…

— Даже таким? — подмигнул Нуффо.

— Особенно таким, — подмигнул я, возвращая кольцо в ларец.

В зале, кажется, посветлело. Собеседник заметно повеселел, а я опять ощутил себя слегка идиотом. Каббалистические штучки какие-нибудь. Спасибо хоть гомункулуса в колбе не предложил вместо «Айвенго».

Нуффир же разлил вино в бокалы — в настоящие, звонкие и прозрачные бокалы, придвинул ко мне вазу с фруктами и сказал:

— Доставку товара беру на себя.

— Моего или вашего?

Неторопливо просмаковав вино, хозяин остро взглянул мне в глаза.

— Почтеннейший дан-Гоххо! Я не знаю, кто вы, откуда и зачем. Возможно, вы и сами этого не знаете. Орудие воли Эру не обязано знать, что оно орудие и чье. Я давно предполагал, что вы — чужой. Теперь я знаю, что вы — не Темный. Этого для меня вполне достаточно. Даже с избытком. Но поймите правильно: я ответственен перед своим народом. Зачем вам нужен Багряный?

Я тоже отхлебываю из бокала. Хорошее вино, старое, душистое.

— Мне не нужен Багряный.

Наверное, впервые в жизни Нуффо теряет лицо. Не то чтобы совсем теряет, но оно как-то сминается, и на миг его хозяин кажется очень старым. А я ощущаю, наоборот, в себе некий кураж. Мои ставки здесь высоки, я это даже не чувствую, а знаю, хотя не могу объяснить откуда.

— Вы не ослышались, друг мой Нуффо. Мне нужен не Багряный, а всего лишь три минуты рядом с ним. Возможно, хватит и двух. Но без свидетелей.

— Что вы ему скажете? — быстро спрашивает каффар.

Презрительно ухмыляюсь:

— Абсолютно ничего. Более того, мне безразлично, будет ли он к тому времени жив или нет. Лучше, если нет.

— И все же? — У-Яфнаф подался вперед. — Извините, но я должен быть уверен…

Он пытается давить, и отвечать следует соответственно.

— Нет уж, — перебиваю я, — это вы меня извините. Я, между прочим, до сих пор не знаю, в силах ли вы предоставить мне нужную услугу…

— Смешно, — равнодушно отзывается каффар. — Если бы вы не были в этом уверены, я не имел бы удовольствия беседовать с вами.

Он допил вино и, вертя в руках пустой бокал, тихо сообщил:

— Мой народ очень стар. Мои предки заботились о зерне, из которого, проклюнулся росток мироздания… Их знания были неисчерпаемы, а сила потрясала сферы. Но это было встарь, а нам достались лишь малые крупицы.

Нуффо посмотрел на меня, словно ожидая возражений. Я молчал.

— Мы давно уже такие, как все. Живем, как сотворенные наскоро, и умираем, как они. Торгуем, работаем, оказываем услуги. На свою беду, даже это мы делаем лучше всех. Поэтому нас не любят. Но нам не нужна ничья любовь. Мы просто должны выжить. В «Увэхоль Цааль» сказано: когда покачнутся устои, именно нас призовет Эру свидетельствовать за всех, и горе миру, если никто не отзовется на зов.

Стакан выскользнул из пальцев каффара, но не упал, а не спеша опустился на стол.

— Мы изгои. Мы парии. Это правда. Как и то, что «Увэхоль Цааль» не лжет. Ваше дело, верить или нет… Нас убивали многие, но извести не сумел никто. А вот Багряный вполне способен, — голос его дрогнул. — Я почти уверен, что вы посланы Предвечным. Если же это не так, мы опять попробуем справиться сами.

В горле запершило; я глотнул вина и заверил:

— Не справитесь.

Ну и глаза у него! Наверно, он способен расплющить собеседника одним взглядом.

И что ему объяснишь? Что в Департаменте ворюга на ворюге, а ни сидеть на нарах, ни лететь в отставку без пенсиона никому неохота, он, предположим, поймет. Но вот как растолковать, что такое Департамент?

А объяснять надо.

— Не справитесь, — стараюсь звучать неотразимо убедительно. — Его мало убить. Его нужно Уничтожить. До последней пылинки. И только мне это по силам. Ваше дело — верить или нет… — повторяю я его же слова.