За Землю Русскую! - Александр Невский

Мертвая тишина водворилась в недавно еще столь шумном городе, точно траур надел на себя Великий Новгород. Молча, но со злобой в душе смотрели граждане, как «начата окааннии ездит по улицам, пишуще домы христианскыи». Спокойно окончив перепись, татары удалились

Александр и на этот раз остался на некоторое время в городе. Народ смирился, но затаил непримиримую злобу в душе. Лютое горе грызло сердца всех, точно каждый схоронил дорогого, близкого человека. Не страшна была дань богатым новгородцам, – их самолюбие сильно страдало при мысли, что они сделались рабами татар. От горя не могли хлеб есть в сладость. Меньшие люди продолжали злобиться на бояр. «Злых советом яшася по число», – говорили в народе. «Творяху бо себе бояре легко, а меньшим зло».

Только Александр мог успокоить город. Он разъяснил гражданам, что благодаря его искусным действиям с ханскими послами ему удалось добиться для новгородцев от татар таких выгод, какими не пользовался ни один город в Руси. В Новгороде не было оставлено ни баскака, ни какого-либо другого чиновника. Новгородцам предоставлено право самим собирать дань и отсылать в Орду через великого князя или со своими послами.

Только дань напоминала им об их подчиненности татарам. Напротив, разгром Новгорода татарскими полчищами окончательно подорвал бы благосостояние города и лишил бы его граждан и тени независимости. Народ постепенно убедился, что их старый князь своей мудростью еще раз спас их от пропасти, в которую по неразумию они стремились. Все спешили выказать неизменную преданность свою великодушному заступнику.

В чувстве благодарности граждане усердно просили князя утешить их, продолжив на несколько времени свое пребывание среди них. Устроив порядок в городе и поставив на место Василия князем другого своего сына – Димитрия Александр прогостил у новгородцев до начала следующего года и мирно распрощался с гражданами, которые еще раз выразили ему свои чувства многими дарами и почестями.

Так, несмотря на то, что Александр сильно теснил вольнолюбивые стремления и сурово поражал новгородцев за их непокорность, распоряжался делами в Новгороде с такой властью, как ни один князь до него, «деял насильне в Новегороде», по словам новгородцев, всякий раз обаяние его личности производило неотразимое действие на народ: любовь и доверие к нему не только не уменьшались, но возрастали: редкий дар покорять сердца!.

Между тем благодаря его политике Новгород тесно примкнул к остальной Руси, став неразрывною частью одного громадного целого. Оттоле судьбы его крепко связаны были с судьбами общего отечества: вместе нести тяжесть ига и вместе дружными, соединенными силами стремиться к независимости сделалось как бы завещанием Александра.

Если бы удалось новгородцам каким-нибудь способом уклониться от общего плена и таким образом разъединить свою судьбу с судьбами Русской земли, для поддержания своей независимости они должны были бы примкнуть или к Литве, или вступить в союз со своими старинными врагами шведами и немцами, которые, без сомнения, мало-помалу овладели бы их землями.

Правда, впоследствии, долгое время спустя, новгородцы, спохватившись, вздумали было о союзе с Литвой для поддержания своих порядков, но было уже поздно: Великий Новгород стоял лицом к лицу уже с русским самодержцем, распоряжавшимся всеми силами объединенного государства. Поставив Новгород под общую зависимость с остальной Русью и уничтожив один из предлогов к разъединению, Александр подготовил дело Иоанна III.

Глава 17

Два года отдыха. – Пребывание Александра в Ростове. – Рождение сына Даниила. – Учреждение Саранской епархии

Весной 1259 г. Александр спешил из Новгорода в Ростов. Он казался чрезвычайно утомленным, да это и понятно: только что окончены были тяжкие хлопоты в Орде, требовавшие страшного напряжения сил, как начались волнения в Новгороде. Много пережил и перечувствовал за последнее время Александр Ярославич. Нелегко ему было заставить согнуться под ярмо свободный народ, тяжело отдавались в его сердце укоры новгородцев: князь-де стоит заодно с сыроядцами…

Отдых, хотя бы только временный, был необходим для него, и он надеялся его найти среди семьи и близких его сердцу родственников. В Ростове жила почтенная княгиня Мария Михайловна, старшая в роде и всеми глубоко почитаемая дочь замученного в Орде св. князя Михаила Черниговского и вдова доблестного князя-страстотерпца Василька Константиновича.

Ее сыновья Борис и Глеб Васильковичи более всех понимали Александра и были его всегдашними и лучшими помощниками. В Ростове же он должен был встретиться с епископом Кириллом, пользовавшимся глубоким уважением от князей и народа. К приезду Александра в Ростов поспешила, конечно, из Владимира и его семья.

Как ни спешил великий князь прибыть в Ростов к Вербному воскресенью, но, вероятно, весенняя распутица задержала его в дороге: он мог приехать только в среду Страстной недели. Семья, дорогие родственники и народ готовились с радостью встретить великого князя. Престарелый Кирилл также вышел навстречу ему с крестом и благословил его.

«Отче и господине! – воскликнул Александр, здороваясь с маститым пастырем. – Благодарю тебя: твоею молитвою я благополучно и в добром здоровье съездил в Новгород и твоею же молитвою благополучно возвратился».

Только небесной помощи и святым молитвам приписывал благочестивый князь все, что ему удавалось совершить во благо своего народа. Вера в небесное покровительство давала ему силы для великих подвигов, для тяжких трудов, поддерживала его изумительную, не знавшую устали энергию.

Поздоровавшись со всеми, Александр прежде всего отправился в соборную церковь Успения Пресвятой Богородицы и горячо помолился, благодаря Бога и испрашивая благословения свыше на дальнейшие труды. Поклонившись мощам «сопричастника апостолов» св. Леонтия, князь просил священномученика научить и его до конца понести свой крест и «пострадать Богови крепко».

Бысть тишина велика християном!» – свидетельствуют наши летописи о 1260–1261 гг. Может быть, в этот краткий промежуток и неутомимый труженик земли Русской и в то же время «благ домочадец своим» имел несколько времени для отдыха и для устройства своих семейных дел.

О личном своем благоденствии он уже не думал: мог ли он наслаждаться благополучием при тогдашних обстоятельствах? Неутомимая деятельность на благо родины едва оставляла время для недолгих свиданий с близкими. Тем задушевнее были эти свидания, тем теплее родственные беседы.