Стихия страха (СИ) - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна

- Развяжите мне руки, и вы почувствуете всю его силу...

- Хотите быть сверху? Ладно... - пробормотала Лидия, неохотно отступая.

- Там, возле алтаря должен быть ваш нож... - выдавил я. - Надо разрезать веревку...

Она повернулась к алтарю, обошла его нетвердым шагом и неожиданно пошатнулась. Действие отвара заканчивалось, а ярость безумия, державшая ее на ногах, почти рассеялась. И теперь ее стремительно развозило, походка стала неуверенной, руки дрожали. Фарид склонился над профессором и что-то отчаянно шептал. Господи Единый...

- Поторопитесь, пожалуйста, слишком томительно ожидание...

- Н-не к-командуйте мною, - огрызнулась Лидия, наклоняясь за кинжалом.

Я лишь выдохнул от ужаса, когда она не удержала равновесие, плюхнулась пятой точкой на ступеньку каменного возвышения и глупо хихикнула, разглядывая в своей руке нож.

- Возьмите кинжал и идите сюда, - громко позвал я ее.

Она кивнула и встала на ноги, опираясь на алтарь. Но через пару шагов на ее лице мелькнула растерянность, словно она забыла, зачем идет. Профессор говорил о забвении, что дарует его отвар... Неужели его действие проявляется сейчас?

- Лидия, - позвал я, удерживая ее внимание, и она подняла на меня глаза. - Подойдите ко мне. Вы должны разрезать веревку.

Она приблизилась, потянулась ко мне за спину, нож в ее руках неловко соскользнул, оцарапав запястье. Я лишь стиснул зубы и промолчал, чувствуя, как слабеет узел веревки. Как только руки оказались свободны, я тут же перехватил ее, чтобы отобрать нож. Лидия возмущенно фыркнула и вцепилась в кинжал с отчаянием утопающего. Следом попыталась сбить меня с ног, но сама неудачно отступила к алтарю и споткнулась. А я помог. Я толкнул ее на алтарь, навалившись сверху и прижимая ее руку с ножом к камню. И пока она бормотала пьяные пошлости, шаря свободной рукой по моему телу и даже ухитрившись ущипнуть меня ниже спины, я отчаянно пытался разжать ей пальцы и забрать нож. Но тщетно, ее хватка была мертвой. Позади меня негромко застонал профессор, приходя в себя. В отчаянии я склонился над ней и прошептал, едва касаясь ее губ:

- Лидия, отдайте нож, и я вас поцелую...

Она пьяно ухмыльнулась и вдруг разжала пальцы, потянувшись ко мне. А в следующую секунду я перехватил нож, выпутываясь из ее объятий и обращаясь лицом к противнику. Профессор пришел в себя, но мой ужас смешался с позорным облегчением, когда я увидел, что Фарид и не думал на нас нападать. Он целовал слабо сопротивляющегося хозяина, склоняясь над ним, словно заразившись безумной похотью моей спутницы. Меня затошнило от мерзкого зрелища. Я сдернул Лидию с алтаря, рывком поставив ее на ноги. Нужно было немедленно убираться отсюда, пока эти двое не опомнились. Но Лидия, увидев их, начала пьяно подначивать охранника:

- Д-давай, Ф-фаридушка, п-покажи святош-ше, как н-надо любить! А не р-разводить глупые н-нежности...

- Заткнитесь! - рявкнул я, таща ее за собой к выходу.

- П-пустите! Я х-хочу посмотреть...

Позади меня негромко вскрикнул профессор, и я замер, медленно обернувшись. Дыхание перехватило от увиденного: Фарид стащил с него штаны и теперь уже расстегивал собственные с однозначным намерением.

- К-кажется, профессору сегодня п-повезет б-больше, чем мне... - пробормотала Лидия, подавшись вперед и жадно разглядывая несчастную жертву.

Я стиснул рукоять кинжала, отодвигая Лидию за спину и проклиная собственную слабость. Я должен попытаться...

- Фарид! Немедленно прекратите! Это грех, так нельзя!..

Охранник оторвался на секунду от всхлипывающего профессора и прорычал:

- Забирай свою шлюшку и вали отсюда, пока жив!

В его глазах кипело похотливое безумие, профессор скулил и умолял ему помочь, а Лидия все не унималась:

- Ф-фаридушка, да т-ты ш-шалун! А м-меня никто н-не хочет... - и она вдруг всхлипнула, как и профессор, медленно оседая на пол.

От ее всхлипа на лице Фарида мелькнуло нечто такое, от чего меня словно окатили ледяной водой. Я развернулся к Лидии, сгреб ее в охапку, подхватил на плечо и ринулся к выходу, не обращая внимания на ее вялое сопротивление. Равно как и на отчаянный вопль боли у себя за спиной, слившийся с довольным низким рыком. Я захлопнул каменные двери зала, отсекая страшные звуки, потом без колебаний всунул лезвие кинжала в запорный механизм, намертво заклинив его. И лишь осознав, что теперь никто оттуда не выйдет, я без сил опустился на пол. Лидия что-то неразборчиво пробормотала, возмущенно всхлипнула и затихла. Я прижал ее к себе, уткнувшись носом в светлые волосы, еще хранившие цветочный аромат, словно пытаясь отгородиться от окружающего ужаса. Моим долгом было предотвратить богопротивное насилие и остановить Фарида, но с одним кинжалом и пьяной Лидией за спиной у меня было мало шансов... И все-таки мне следовало хотя бы попытаться... Да к демону все!.. Профессор сам породил то чудовище, что сейчас его мучает, а я... я всего лишь хочу спасти собственное... Я взглянул на безмятежное лицо Лидии и начал яростно оттирать с него кровь, как будто это могло что-то изменить. Как скоро здесь будет стража? И будет ли вообще? Ведь Лидия могла блефовать... В любом случае, надо позаботиться, чтобы к прибытию стражников ее здесь уже не было.

Я встал на ноги, подхватил бесчувственное тело и поторопился к выходу, мучительно соображая, видел ли ее смотритель, куда делся долговязый громила, и как она вообще попала на территорию Академии, которая закрывалась на ночь. Но лишь об одном я думать себе запрещал: переступила ли Лидия грань безумия, потеряв человечность и превратившись в колдунью, или все-таки нет...

- Эмиль? - я столкнулся с другом уже наверху, почти налетев на него. Он был растрепан и встревожен, подавшись ко мне, сжимая в руке клинок. Но, увидев груз на моих плечах, отшатнулся.

- Кысей, мне передали, что ты попал в беду... Кого ты несешь?

Вместо ответа я опустил Лидию на пол, и Эмиль удивленно присвистнул. Только сейчас я увидел, насколько ужасно она выглядит: недвусмысленно порванное на плече платье, кровавые потеки на лице, порезанная рука и растрепанные волосы. Сейчас она более всего походила на несчастную бродяжку, чем на девицу благородного происхождения.

- Мне нужна твоя помощь. Кто к тебе приходил?

- Высокий подозрительный тип... Я бы в жизни такому не доверился... Но он передал от тебя кулон Софи... Как тебе вообще удалось его забрать у этой?..

- Какой еще кулон... - я спохватился, полез в карман и злобно выругался. - Упрямая дрянь! Неважно. Помоги мне. Забери ее и отнеси к вам домой. Обязательно пошли за профессором Гиршем. Скажи ей, что Лидия весь вечер была с вами, потом напилась, стала буянить, полезла драться, порезала себе руку... - я ненадолго задумался, вспомнив, как ее избивал Фарид, - а еще упала с лестницы. Пусть лекарь ее осмотрит и назначит лечение. И предупреди домашних, чтобы они подтвердили - Лидия весь вечер была у вас. А здесь не было ни ее, ни тебя.

- Но она уже падала с лестницы... - растерянно сказал Эмиль.

- Когда это? Впрочем, даже знать не хочу! Забирай ее.

- Я не понимаю тебя, Кысей...

- Просто сделай, как я прошу, пожалуйста. Я никогда тебя ни о чем не просил, но сейчас мне это очень важно. Поторопись. И дай свой клинок. Мне... надо будет вернуться...

Эмиль с сомнением посмотрел на меня, покачал головой и протянул мне оружие, ни о чем не спрашивая, за что я был ему благодарен. Он брезгливо перевернул Лидию на бок, подхватил ее на руки и скрылся в темноте.

Послала ли Лидия головореза сообщить в управу? В любом случае, мне надо было вернуться и арестовать Фарида. И профессора, если он еще жив. Но... я вспомнил его слова о бесценном методе блаженного забвения, и на душе стало еще гаже. Если записи профессора попадут Святому Престолу, то, я не сомневался, им найдут опасное применение, опасное и страшное... Может, забвение в некоторых случаях и является спасением измученного разума, но кому его дарить, решать лишь Единому, а не людям, пусть даже его слугам... Я застыл, мучительно размышляя над сложившейся дилеммой, и поэтому вздрогнул, когда возле меня возник долговязый. Стыдно сказать, но я обрадовался ему как родному.