Всемирная история: в 6 томах. Том 3: Мир в раннее Новое время - Коллектив авторов История

Сгон крестьян с земли порождал рост пауперизма. Бродяги и нищие наводняли дороги страны. Местные власти, по распоряжению правительства, заносили их имена в специальные регистрационные журналы, а наиболее опасных высылали в отдаленные графства Англии или за ее пределы. Многие из них попадали на галеры, иные становились пиратами. Законодательство Тюдоров против нищих по праву называют кровавым.

Вторая волна огораживаний, вызванная, помимо прочего, еще и ослаблением контроля за соблюдением королевских статутов, поднялась в основном в графствах Центральной Англии в конце XVI — начале XVII в. В других регионах страны большую угрозу для крестьянского землевладения представлял процесс постепенного вытеснения крестьян с копигольдерских держаний и внедрения на них представителей тех общественных прослоек, которые хотели, сами не работая на земле, превратить ее в источник ренты или коммерческой прибыли. Обычно они появлялись тогда, когда сроки держания истекали, а лорд манора, нарушая обычай (по которому вступной файн ограничивался размером двухгодичного дохода с данного участка земли), требовал денежный взнос, в десятки и сотни раз превышающий обычные размеры, так что крестьянин был вынужден отказываться от держания. Самые высокие файны могли заплатить дворяне или купцы из ближайшего города, владельцы мануфактур, а чаще всего — богатые соседи, собиравшие землю в различных манорах. По сути, это был процесс скрытого обезземеливания крестьянства, узурпация его держательских прав с точки зрения манориального обычая. Лорды же, повышая файны, компенсировали этим убытки, связанные с неподвижностью ежегодных фиксированных рент.

На Северо-Западе Англии (например, в Ланкашире) преобладал дворянский фригольд. Здесь угроза крестьянскому землевладению заключалась в проникновении на копигольд новых дворян.

Не следует преувеличивать степени интенсивности капиталистического развития в аграрной экономике Англии XVI в.: все еще существовала система рыцарских держаний, сохранявшая черты феодальных отношений вассалитета; взимались старые феодальные платежи (отработки, натуральные ренты); сохранялись вилланское (несвободное) состояние и вилланские держания. Жизнь копигольдеров во многом была подчинена традиции, да и аренда, несмотря на ее «капитализацию», очень напоминала копигольд.

Изменения в аграрном строе Англии были неотделимы от развития в стране промышленного производства. Главной его отраслью в XVI в. стало сукноделие, в котором наиболее интенсивно шло формирование капиталистического уклада. Именно развитию сукноделия Англия более всего была обязана ростом своего национального богатства. Английское сукно было достаточно качественным и в то же время дешевым. Сукно производилось в основном в деревне, где дифференциация крестьянства создала условия для развития так называемой рассеянной мануфактуры. В таких мануфактурах использовался труд безземельных (или малоземельных) крестьян, работавших в основном на дому. Противодействие городских властей росту мануфактур, конкурировавших с ремесленными корпорациями, побуждало предпринимателей (в числе которых было немало представителей джентри) устраивать их в сельской местности. Перекупщики шерсти (а в дальнейшем владельцы раздаточных контор), работавшие на крупных предпринимателей-суконщиков, большими партиями покупали шерсть у овцеводов и раздавали прядильщикам, работавшим на дому, а затем ткачам, красильщикам, валяльщикам. В маноре можно было найти и дешевое сырье, и дешевую рабочую силу. Это соединение в маноре XVI в. ведущих направлений хозяйственной эволюции страны в промышленном и сельскохозяйственном производствах было важной особенностью английского варианта генезиса капитализма.

Более высокая стадия развития сукноделия достигалась, если работодатели собирали работников под одной крышей, централизуя процесс производства на основе его специализации. Уже в XVI в. имелись предприятия, на которых применялся труд сотен наемных рабочих.

Важнейшими центрами сукноделия были окрестности Нориджа и Колчестера в Восточной Англии, Престона и Вигана на Северо-Западе, Эксетера и Солсбери на Юго-Западе. Производство сукна и его экспорт непрерывно возрастали. Сукноделие становилось все более выгодным, им занимались выходцы из разных слоев общества, включая дворян.

Помимо сукноделия, в некоторых регионах страны развивается производство шелковых тканей, пользовавшихся широким спросом, особенно при королевском дворе. В конце XVI в. в Северной Англии стали производить и хлопчатобумажные ткани (сатин, бумазею), сырье для выделки которых английские купцы доставляли из Леванта.

Значительные успехи были достигнуты в традиционных отраслях промышленного производства: пивоварении, изготовлении мыла. Возникают и новые отрасли промышленности: производство пороха, селитры, сахара, сырье для которого доставлялось морем. Росла угледобыча; к началу XVII в. по уровню ее развития Англия выходит на первое место в Европе. На Севере и Юго-Западе страны высокого уровня достигает добыча свинца, олова, меди, железа. Быстро развивалось кораблестроение. Вместо громоздких судов с высокой надводной частью в Англии стали строить корабли удлиненной формы, подвижные и четко производящие в бою нужные маневры.

Интенсивное развитие сельского хозяйства и промышленности во многом определило пути развития торговли. К XVI в. в стране образовался единый национальный рынок с центром в Лондоне, население которого составляло к началу XVII в. около 200 тысяч жителей; этот город стал одним из крупнейших торговых центров Европы.

С XIV в. королевская власть жаловала некоторым лондонским гильдиям статус «ливрейных компаний» с правом иметь герб и ливреи и даже с исключительным правом производить тот или иной товар, а позднее торговать им. В XVI в. ливрейные компании стали возникать и в других крупных городах. В Лондоне двенадцать наиболее влиятельных, «больших» ливрейных компаний заняли ведущее место в городской экономике, практически монополизировав городское управление. Их члены активно участвовали и во внешней торговле, главным образом через внешнеторговые компании, к числу которых относились «регулируемые» и «паевые».

«Регулируемые» компании получали от короны патенты на монопольную торговлю в той или иной области. Их члены не объединяли капиталы, а вели торговлю на свой страх и риск. Такая система порождала конкуренцию и способствовала развитию инициативы и деловой хватки. Примером может служить Компания «купцов-авантюристов»[3] (Merchants adventurers), возникшая в XV в. В упорной борьбе она отвоевала у Ганзы право экспорта из Англии шерсти и сукна; ганзейская фактория в Лондоне была закрыта. «Купцы-авантюристы» организовали свою факторию в Антверпене и заняли ведущее положение на европейском рынке шерсти.

«Регулируемые» компании вели торговлю в основном на ближних европейских рынках — в Голландии и Франции. Однако с потерей порта Кале (1558 г.) и в связи с закрытием в 80-е годы XVI в. в ходе Нидерландской революции торговых баз в Брюгге и Антверпене английским купцам пришлось искать новые рынки сбыта и открывать пути в неведомые края. Реализация этой цели требовала объединения капиталов: на основе этого объединения возникают паевые компании, члены которых приобретали у правительства грамоты на право вести монопольную торговлю в той или иной стране. Каждый пайщик вносил в дело свою строго определенную долю. Организацией экспедиций занимался совет паевой компании.

К числу компаний нового типа относились Русская (Московская) компания, а также Восточная, или Балтийская (1579 г.), и Левантийская (1581 г.), торговавшая с Османской империей. Гвинейская компания (1588 г.) монополизировала работорговлю, которая скоро стала одним из источников обогащения страны. В 1600 г. возникла Ост-Индская компания.

Политическое развитие Англии

Укрепление английской монархии в эпоху раннего Нового времени связано с династией Тюдоров (1485–1603), утвердившейся на престоле после завершения войн Алой и Белой Роз. Победив в битве при Босворте Ричарда III, граф Ричмонд короновался как Генрих VII (1485–1509). В его жилах текла кровь Ланкастеров, а женившись на Елизавете Йоркской, король положил конец многолетней распре аристократических кланов.

В период междоусобиц и анархии позиции королевской власти ослабли: крупные магнаты, опираясь на феодальные дружины, пользовались широкими политическими вольностями. Генрих VII распустил ливрейные отряды, служившие знати, сравнял с землей замки непокорных и истребил тех, кто мог бросить вызов его власти. Благодаря конфискованным землям и имуществу мятежников он стал одним из самых богатых монархов Европы: его состояние достигало 2 млн фунтов стерлингов. Он ликвидировал судебные права лордов, расширив юрисдикцию короны. Эти меры стали возможны благодаря поддержке его централизаторской политики широкими слоями английского общества, уставшего от войны, а также парламентом.