Безвечность - Ольга Черных

— Я всегда любил тебя! — признался Тони, не обращая внимания на мои слова.

— Вы меня не за ту принимаете. Простите, что разбудила Ваши воспоминания. Берегите себя, Тони, — сказала я, последний раз глядя на старого друга, собрала свою волю в кулак и вышла из дома, страдальческую ауру которого я больше не смогу терпеть.

— Не уходи, — выкрикнул Тони, спеша за мной по зелёной траве.

Я не обернулась, но на пару секунд остановилась, не в силах бросить человека, который хватается за меня, как утопающий за соломинку. Тони коснулся рукава моей джинсовой куртки, снова и снова повторяя «не уходи», и дал волю слезам. Никогда в жизни не слышала, как плачет взрослый мужчина. Это самый ужасный звук, сравнимый со скрипом заржавевшей двери и плачем ребёнка. Невыносимое сочетание. Он на грани нервного срыва. Испугавшись, что Тони встанет с кресла и причинит мне физическую боль, я отдёрнула руку, тем самым причинив душевную боль ему. Я не спасательный круг. Злость иногда полезнее, чем жалость.

Я подошла к воротам, оставив Тони далеко позади. Обернулась, чтобы убедиться, что он снова не поедет за мной, и увидела, как он опустил голову на колени и накрыл её руками, пропуская сквозь пальцы аккуратно подстриженные белоснежные волосы. Я закрыла за собой калитку, но бегство не спасёт меня от отвратительных воспоминаний. Картина плачущего старика в инвалидном кресле будет постоянно вспыхивать в памяти. Из-за меня. Имя Тони обозначает «неоценимый». Нужно в словарь имён внести поправку: неоценимый Евой Таймерли.

Боль в сердце, которая не беспокоила меня уже несколько дней, неожиданно проснулась, и я, схватившись за грудь, опустилась на бетонный пол, приняв такую же позу, как и Тони за воротами, разделяющими нас. Хорошо, что я закрыла за собой калитку. Она не оснащена автоматикой, поэтому Тони придётся открыть её вручную. В таком состоянии он вряд ли соберётся искать меня. Если что, я успею убежать. Меня охватила такая паника, что я надеюсь, Тони останется дома.

Чёрт. Я сразу не поняла смысл его слов. Он понял, что я — это я. Как? Чем я выдала себя? Он сказал, что сравнивал фотографии со мной. Хочется кричать матом во всю глотку. Разве могла я ожидать от старичка такой внимательности? Мне удавалось водить вокруг пальца людей с более высоким интеллектом, но дело совсем не в этом. Тони не лгал, когда говорил, что любил меня, не смотря на любовниц и прочие соблазны. Он знает меня от и до. Все мои привычки, черты лица, манеру общаться. Меня это пугает. Это не он беспомощен, а я. Ничего не могу поделать с его зависимостью. По-другому никак не назовёшь, если только — старческое помешательство. Я недооценила его. Он всё знает. Он видит меня насквозь. Я на протяжении всей своей жизни боялась общения с незнакомыми людьми, а стоило бояться одного единственного разговора с Тони, который подчистую меня выдал. Это не бред без пяти минут потерявшего рассудок старика. Это осмысленный вывод. Это его последняя встреча с первой любовью.

Я закрыла глаза, утопая в слезах, которыми меня заразил Тони, и мысленно казнила себя за решение снова вернуться в родительский дом. Это было ошибкой, нелепым заблуждением, что я смогу обрести здесь себя. Все карты раскрыты, но неизвестно, кто в этой игре жертва: я или двое брошенных мужчин, которые унесут мою тайну бессмертия в могилу? Кай и Тони не знали, во что ввязались, а я позволила им это сделать, одному — в детстве, а другому — сейчас.

— Она пьяна? — Я расслышала эти слова даже за шумом своего сердцебиения.

Хотела бы я посмотреть женщине, которая это произнесла, в глаза. Чувствую, как она стоит надо мной, разглядывает, думает, почему я сижу на полу, как будто ей больше нечего будет вечером обсудить с мужем (если он у неё есть) за ужином.

— Может, наркоманка? — предположила другая женщина, после чего послышались удаляющиеся шаги.

Мне захотелось рассмеяться этим леди в лицо, но из-за нарастающей боли в груди мне и дышать удаётся с трудом. Разве не омерзительны их мнения? Разве этого недостаточно, чтобы считать людей ничтожным стадом?

Подняв голову с колен, я увидела кота, трущегося о мои руки. Из-за плотных рукавов я не почувствовала его прикосновения. Кот явно бездомный и раненый. Под левым глазом блестит кровавое пятно, от которого меня затошнило, но животному нужна моя помощь, и я попыталась успокоиться. Я прижала к себе кота, скривившись от вида его разодранной мордашки и, осмотревшись по сторонам, начала годами отработанный процесс лечения. Рана быстро затянулась под моей ладонью, излучающей свет. Через пару часов боевое ранение зарастёт шерстью, и кот будет как новенький. Он благодарно потёрся о мою руку, и я, поддавшись нежностям, стала гладить кота. Рассказывала ли я Тони о своём даре? Я даже не знаю, насколько ему доверяла и насколько мы были близки.

— Давай, беги, — сказала я, удивившись своему серьёзному тону, который уже давно не слышала из своих уст, и оттолкнула от себя кота.

Он несколько раз пытался возразить и вернуться ко мне, но я поднялась с пола и оставила удивлённого кота одного. Злость полезнее, чем жалость! Он не пошёл за мной, остался вылизывать щёку, вдруг ставшую здоровой.

Я подняла голову, как утром, в надежде, что солнце снова меня взбодрит, но погода переменилась. На небе больше нет радуги, оно затянулось мрачными тучами. Сентябрь не терпит радости и тепла. Он навевает депрессию и серые дождливые будни. В нём сгорают последние надежды и лживые слова. Тони погрязнет в болоте отчаяния и воспоминаний. Я не спасательный круг.

Глава 21

Первые отношения Евы

Только отчаянный мечтатель в кружке с чаем может увидеть целую галактику.

После долгих уговоров Стефан согласился в качестве подарка на предстоящую годовщину отношений подарить Еве знакомство с её родителями. Сам он рос с матерью, и для него полная семья является диковинкой, которую он не хотел познавать. Отцы не вызывали у него недоверие, особенно отцы его девушек. Они постоянно носятся со своими дочурками, запрещают им гулять допоздна и ходить по клубам. Стефан старался избегать знакомства с родителями своих пассий, потому что его отношения не были долговременными, а врать людям в глаза, что бесконечно влюблён и готов жениться, он не хотел, ведь именно эти слова положено говорить на подобных мероприятиях. Стефан решил сделать исключение из правил ради Евы, девушки, в которую он влюбился, но не желал это чувство признавать и принимать. Первое время он даже пытался избавиться от гнетущей влюблённости, поскольку боялся потерять горячо любимую свободу. Скромная первокурсница вошла в его сердце так же быстро, как он пьянеет после пол-литра пива.